Литмир - Электронная Библиотека

Фэллон мгновенно сообразил, кого имеет в виду Малькольм.

– Я сказал Айверу, чтобы он не писал королю, но, похоже, этот недоумок не понял. А с чего вы взяли, что король ослушается вас?

– Справедливый вопрос. – На губах Малькольма мелькнула улыбка. – Видите ли, мы, Монро, всегда были верными сторонниками короля. Я даже дважды ездил в Лондон, чтобы увидеть его. Уверяю вас, меня он послушает.

Фэллону по-прежнему претило чье-то покровительство, но перспектива вновь, уже в который раз, обмануть надежды братьев казалась еще страшнее. Он дал слово, что родовой замок будет по-прежнему принадлежать Маклаудам. Выбор был невелик: он мог принять предложенную Малькольмом помощь или ехать в Лондон и просить аудиенции короля, зная, что в этом случае спасение Куина откладывается на неопределенный срок.

– А что вы хотите взамен? – осторожно спросил он.

– Я бы, конечно, мог соврать, что делаю это из удовольствия, но вы ведь все равно не поверите, верно? Поэтому взамен я прошу вас выслушать Ларину. И это все, что мне от вас нужно. Просто выслушайте ее.

Фэллон молча смотрел ему вслед. В Эдинбургском замке никто не оказывает услуг просто так. Каждый за себя – вот их девиз. Нет, вам окажут услугу – в обмен на равноценную услугу в будущем. Стоило ли это того, чтобы выслушать Ларину?

Когда он обернулся, Ларина уже исчезла. Фэллон в растерянности провел рукой по лицу. Только сейчас он почувствовал, насколько устал. Больше всего ему хотелось напиться и хоть ненадолго забыть обо всем. Он поднес руку к глазам и грязно выругался, увидев, что она трясется.

Повернувшись, Фэллон направился в свою комнату. Им овладело нервное беспокойство. Ему хотелось оказаться у себя в замке, убедиться, что поселившийся в нем бог хоть ненадолго оставил его в покое. Ему хотелось сидеть на вершине башни, бездумно смотреть на море и слушать, как волны мерно бьются о скалы. Хотелось ощутить тепло и покой родного дома. Снова увидеть братьев.

Фэллон раздраженно захлопнул за собой дверь. В комнате было темно. Ничья дружеская рука не потрудилась зажечь свечу в ожидании его прихода. Ну и ладно, уныло подумал Фэллон, так даже лучше.

Задвинув засов на двери, он повернулся… и вдруг застыл, только сейчас сообразив, что он не один. Фэллон осторожно вытянул руку, и его пальцы сомкнулись на тонком запястье.

Выругавшись сквозь зубы, Фэллон вытащил незваного гостя из темноты, заставив его наступить в серебряную лужицу лунного света. Бесшумно выпустив один коготь, он наставил его на незнакомца, а остальными пригвоздил его запястье к двери. И только потом решил выяснить, кому это вздумалось к нему наведаться. Брови Фэллона поползли вверх, когда обнаружилось, что его добычей оказалась Ларина Монро.

Его снова окутал слабый аромат лилий. Ошеломленный, Фэллон даже не сразу сообразил, что всей своей тяжестью прижал девушку к двери, навалившись на нее сверху, так что она едва могла дышать. Взгляд его невольно остановился на ее груди, которая часто и неровно вздымалась в такт биению сердца.

Гнев его мгновенно испарился, сменившись другим, не менее древним, чувством. Кровь ударила Фэллону в голову, он ослеп и оглох от захлестнувшего его желания. Он чувствовал каждый дюйм ее нежного тела и – Господи, помоги ему! – мечтал о большем. Фэллон пытался взять себя в руки, твердил, что должен отпустить ее и извиниться. Но все напрасно.

Внезапно из-за двери послышался какой-то неясный звук. Он был мимолетным, едва слышным – если бы не его сверхъестественный слух, Фэллон ничего бы не услышал. Поспешно нагнувшись, он прижался ухом к двери… и, к своему удивлению, обнаружил, что Ларина сделала то же самое.

Впопыхах она нечаянно коснулась его бархатистой щекой, и Фэллон мгновенно забыл обо всем. Повернув голову, он с наслаждением вдохнул аромат ее волос. Шелковая прядь скользнула по его лицу, и Фэллон, даже не сообразив, что делает, наклонился и жадно лизнул языком ее шею. И вдруг почувствовал, как ее губы на мгновение прижались к его губам. Этого было достаточно, чтобы вся кровь, текущая в его жилах, скопилась в одной точке и достигла температуры кипения.

Ему следовало отодвинуться, задушить охватившее его острое желание изведать эти губы на вкус…

Однако Фэллон совершил роковую ошибку: вместо этого он заглянул в ее глаза.

Глава 4

Горы Кэрн-Тул

Северная часть горной Шотландии

Куин подергал цепи, которые сковывали его запястья и лодыжки. Вокруг было темно, хоть глаз коли. Сколько он уже тут? День? Месяц? Год?

Став пленником Дейрдре, он чувствовал, как с каждым часом все больше подчиняется жившему в нем древнему богу. Свирепый Аподату, кельтский бог мщения, жаждущий власти, стремился целиком и полностью завладеть им, сделать своим покорным рабом.

Сказать по правде, незадолго до плена Куина так и подмывало махнуть на все рукой и отдаться во власть Аподату. Но он не поддавался искушению. Правда, тогда рядом были братья – их присутствие помогало ему устоять, хотя они, конечно, даже не подозревали, что происходит у него в голове.

Братья.

Господи, как он скучал по ним! Он отдал бы все на свете, чтобы вновь увидеть веселую улыбку Лукана, неизменно приводившую его в хорошее настроение, поймать на себе строгий взгляд Фэллона, всегда придававший ему сил.

Братья всегда были рядом – даже в такие минуты, когда Куин предпочел бы обойтись без них. А сейчас он отдал бы правую руку, чтобы оказаться с ними, сидеть втроем в развалинах родного замка, разделяя скудную трапезу.

А ведь раньше Куин не раз пытался сбежать от них. Во время очередного побега его и схватила Дейрдре. Но теперь, оглядываясь назад, он впервые понял, что бежал не от братьев. Он пытался сбежать от себя самого.

Каким же идиотом он был! Впрочем, он им и остался. Всякий раз, когда Куином овладевала ярость, он чувствовал, как растет сила Аподату. Еще немного, и он полностью окажется в его власти. И вот тогда начнется настоящий ад. Потому что, став игрушкой в руках своего бога, он окажется в полной власти Дейрдре и станет покорно выполнять ее приказы.

Куин был уверен, что братья рано или поздно явятся ему на выручку, и молил небеса лишь о том, чтобы это случилось до того, как он станет послушной марионеткой в руках Аподату и Дейрдре. Сердце подсказывало ему, что если это произойдет, то такая же судьба постигнет и его братьев. А Куин скорее умер бы, чем допустил это.

Не так давно в жизнь Лукана вошла Кара. И хотя она была смертной, между ними вспыхнула любовь, о которой сам Куин мог только мечтать. Он не мог не заметить, как повеселел Лукан. Оставался еще Фэллон. Впрочем, он тоже изменился. В последнее время старший брат бросил пить. Ему даже удалось ненадолго дать волю своему богу ради того, чтобы спасти Кару.

Единственный, кто нисколько не изменился, был он сам, с горечью подумал Куин. Он не заслуживал того, чтобы судьба дала ему второй шанс. Из-за его отсутствия в нужный момент погибли его жена и сын. А ведь он мог спасти их. Потом он раз за разом подводил братьев… Куин не хотел этого, так уж получалось.

«Ну так не сдавайся! Борись! Не дай своему богу завладеть тобой!»

Легче сказать, чем сделать. А то, что Куин хорошо понимал: от этого зависит вся его жизнь, – ничего не меняло.

На его цепи было наложено заклятие, державшее их постоянно натянутыми, – этим они отличались от тех, в которые его поначалу заковала Дейрдре. А поскольку избавиться от них Куину было не под силу, единственное, чем он мог занять себя, это бороться со своим богом.

Глубоко вздохнув, Куин постарался смирить душившую его ярость, загнать поглубже свирепого бога. Ему пришлось пережить несколько мучительных минут, прежде чем тот, сдавшись, слегка притих. Правда, ненадолго.

Куин попытался что-нибудь разглядеть. Дейрдре всякий раз уносила с собой свечу. Но с другой стороны, для чего ему свечи, когда он видит в темноте как кошка? Ему не требовался свет, чтобы понять: его кожа утратила свой черный цвет, когти и клыки исчезли, а глаза вновь выглядели нормально.

9
{"b":"152933","o":1}