Теперь их с Чанторией по-прежнему можно было видеть, можно было и обратиться к ним, но их собственный разговор стал неслышным для остальных. Храм считал такой уровень приватности социально и морально допустимым, даже весьма желательным в этот вечерний час. Когда день близился к концу, людям полагалось возобновлять более тесное общение с теми, на ком они были женаты в настоящий период, и условно уединяться друг с другом во имя Любви.

– Я бы скорей умерла сама, – продолжала Чантория.

– Да, – отозвался Траффорд, не сводя взгляда с застывших остатков своего ужина. – Когда мы с Небесной Клубникой потеряли Ласковую Голубку, у нас тоже было такое чувство. Оно и сейчас иногда ко мне возвращается, стоит только о ней подумать. Насколько лучше было бы умереть вместо нее! Хотя тогда я, конечно, не встретил бы тебя и у нас не появилась бы Кейтлин…

В этот момент Мармеладка Кейтлин хихикнула. Она вообще часто смеялась – намного чаще, чем плакала. Казалось, ее забавляет почти все, что она видит, а веревочка с разноцветными шариками и погремушками, натянутая над ее кроваткой, и вовсе служила ей неиссякаемым источником удовольствия. Она била по ним своими пухлыми ручками и ножками, так что они бешено крутились, и чем больше они крутилась, тем больше она смеялась, пока Траффорд с Чанторией тоже не выдерживали и не начинали хохотать – и, наверное, с минуту-другую они втроем заливались смехом, причиной которого были всего-навсего несколько вертящихся кусочков яркой пластмассы.

– Думаю, я пошел бы на все, чтобы защитить Кейтлин, – сказал Траффорд, глядя на свою крошечную дочку.

– Да, конечно. Мы оба пошли бы на все, – подтвердила Чантория.

Как раз на такое начало и рассчитывал Траффорд, чтобы заговорить о вакцинации, но сейчас он замешкался. Он не сомневался в безграничной любви Чантории к малышке, но знал, что жизнь в их многоквартирном доме сделала ее робкой и пугливой. Не так-то просто будет подбить ее на богопротивный поступок.

Он упустил свой шанс. Внимание Чантории вновь перекинулось на экран, где продолжала беззвучно эмотировать Незабудка. В этом и заключалось коварство вездесущих экранов: даже если убавить громкость до нуля, взгляд человека почти неизбежно возвращался к изображению.

– Обоих детей потеряла, – сказала Чантория. – Придется бедной Незабудке начать все сначала. Только не с этим подонком Кавалеристом – надеюсь, Любовь сосватает ей кого-нибудь получше.

Как и прочие обитатели дома, Траффорд с Чанторией были осведомлены обо всех подробностях бурной семейной жизни Незабудки и Кавалериста, поскольку и она сама, и ее агрессивный, неуравновешенный муж постоянно эмотировали в сети. Оба гордились своими бесчисленными комплексами. Их яростные ссоры и сексуально насыщенные примирения непрерывно транслировались в онлайне и, конечно, широко освещались на публичных исповедях. Вдобавок, тонкие межквартирные перегородки давали возможность отслеживать все перемены в их отношениях – удар за ударом и оргазм за оргазмом – и в реальном режиме.

Кавалерист изменял жене направо и налево.

Незабудка давно и прочно сидела на таблетках.

Кавалерист не пропускал мимо ни одной ее подружки.

С Незабудкой ему все равно ловить было нечего.

Разумеется, были и многократные публичные примирения, когда отец Бейли напоминал поссорившимся супругам, что только Бог-и-Любовь может показать им дорогу к знаниям и самосовершенствованию. После этого под восторженные крики паствы Незабудка позволяла Кавалеристу заключить себя в объятия и оприходовать прямо на полу исповедальни, и некоторое время все снова шло хорошо.

– Его все равно в тюрьму посадят, – сказал Траффорд, хотя у него и не было ни малейшего желания обсуждать судьбу Кавалериста.

– Думаешь?

Недавно Кавалериста арестовали и вскоре должны были судить за то, что он вломился в мусульманское гетто на машине с целой шайкой головорезов. Они похитили оттуда двоих парней и насмерть забили их бейсбольными битами.

– Год точно получит.

– После того как они подложили бомбу в наш торговый центр? Да нет, вряд ли.

– Бомбу подкладывали не те мальчишки, которых убил Кавалерист.

– Ты почем знаешь?

– Знаю. Те взорвались вместе с бомбой разлетелись на миллион клочков.

– В общем, я желаю Незабудке в следующий раз выйти за нормального парня, – сказала Чантория. – Теперь, когда она потеряла Сникерса, ей нужно на кого-то по-настоящему опереться.

И вновь Чантория предоставила Траффорду шанс, которого он ждал. На этот раз он осторожно завел беседу о том, что было у него на уме.

– Я сегодня познакомился с одним человеком, – сказал он. – Ну, не то чтобы познакомился: мы и раньше встречались, на работе, за чаем, ели вместе всякие там торты и пончики… А сегодня разговорились. Вернее, это он со мной заговорил. Пригласил на ланч. Мы ели фалафель.

– Просто в голове не укладывается, что это ты вдруг ляпнул Незабудке! – неожиданно воскликнула Чантория. – Какая муха тебя укусила? Будешь выдавать такие комменты – тебе в сети все косточки перемоют!

– Мне не понравилось, как она тебя отшила, когда ты выразила ей сочувствие.

– У нее же ребенок умер!

– Ладно, не хочу я говорить о Незабудке. Я рассказываю тебе про того человека.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.