В каком же виде обнаружен корабль, что нового можно сказать о причине его гибели и последних минутах жизни экипажа?

Во-первых, судно не лежало на дне, как указывалось в публикациях сотрудников ЭПРОНа; корпус его торчал в положении, близком к вертикальному, кормой вверх. Такое положение затонувшего корабля само по себе является редчайшим случаем! При этом носом «Русалка» так глубоко вонзилась в ил, что возвышалась только половина корпуса.

Во-вторых, положение корпуса свидетельствует: перед гибелью броненосец двигался не к Хельсинки, а к Ревелю!

В-третьих, у монитора отсутствовала кормовая башня и оказались открытыми палубные люки.

И, наконец, последнее: положение пера руля указывало на то, что в момент гибели корабль совершал правый поворот. Все это дает возможность уточнить обстоятельства давней катастрофы…

Вот как выглядит цепочка событий в последней версии. Около полудня 7 сентября 1893 года, когда ветер продолжал усиливаться, а вода попадать внутрь корабля через верхнюю палубу, капитан судна не повернул обратно к Ревелю, хотя до него было ближе, чем до Финских шхер, а продолжал идти взятым курсом. Ход был, судя по всему, уменьшен. «Русалка», и в нормальных условиях не отличавшаяся хорошей управляемостью, все больше рыскала носом. Вскоре шторм усилился до такой степени, что волны начали захлестывать невысокий борт монитора и перекатываться через палубу. Так продолжалось час или два. Командир с вахтенным офицером, скорее всего, оставался в ходовой рубке. Наконец ситуация стала столь угрожающей, что Иениш принял решение повернуть на обратный курс. Но, увы, время было упущено. «Русалка» уже почти развернулась, но именно в это время нос корабля и правый борт накрыла особо сильная волна. Корабль накренился, масса воды хлынула через незакрытые люки. Крышки от них остались на складе в Кронштадте еще перед началом морской кампании. Волна ударила в нос корабля, и вся носовая часть «Русалки» мгновенно погрузилась в воду. Это был конец. Все произошло в считанные мгновения. Никто не успел ничего сообразить и предпринять. Корабль по инерции буквально спикировал в глубину, ударился носом о дно и воткнулся, как торпеда, в ил, несколько запрокинувшись кормой. Те, кто еще, быть может, оставался жив в воздушном пузыре, образовавшемся во внутренних помещениях, были убиты сорванными с фундаментов механизмами… Ко времени прихода «Тучи» в Гельсингфорс вся команда «Русалки» была мертва.

Разворот низкосидящего монитора посередине штормящего Финского залива — это последняя и роковая ошибка капитана 2-го ранга Иениша До этого было несколько других, каждая из которых неумолимо приближала броненосную лодку к гибели. Как командир, Иениш, зная о весьма низких мореходных качествах своего корабля, не должен был оставлять штормовые крышки палубных люков в Кронштадте. Вопрос этот для «Русалки» был принципиален, и непонятно, почему опытный Иениш пошел на этот шаг. Возможно, надеялся, что пронесет. Не пронесло…

Теперь мы знаем точное место гибели старого броненосца Недалеко от него погибла подводная лодка № 9 и немало других кораблей. От этого «случайного совпадения» становится несколько не по себе. Значит, ненасытная «Топлянка», не удовлетворившись гибелью собственной команды, сумела утащить за собой в бездну еще одну жертву? Тогда, может быть, нам стоит вспомнить в связи с этим и трагедию Балтийского флота в 1941 году, когда во время перехода из Таллина в Кронштадт погибла почти половина кораблей и судов, а также десятки тысяч находившихся на них людей. Маршрут перехода проходил как раз над могилой «Русалки»! В том же 1941 году осколок снаряда попал в памятник. Но не просто попал! Он разнес на куски барельеф с изображением «Русалки». После войны барельеф заботливо восстановили.

И наконец, почему не вспомнить еще раз недавнюю трагедию эстонского парома «Эстония». Огромный современный паром столь же таинственно, как некогда и «Русалка», затонул в шторм при переходе из Таллина в Хельсинки. Он шел именно тем маршрутом, которым шла в сентябре 1893 года «Русалка»! В результате этой катастрофы погибли почти 1000 человек. Заметим, что трагедия «Эстонии» произошла почта ровно день в день через 100 лет после гибели «Русалки». Если же к этому прибавить и то, что в конце концов паром оказался обнаруженным на дне совсем рядом от места, где была обнаружена эпроновцами затонувшая «Русалка», то в случайность всех этих совпадений не очень-то верится. И как знать, может, и сейчас, затаившись на дне Финского залива, «Топлянка» терпеливо ждет новую жертву…

Начиная с 60-х годов XX века моряки столкнулись с совершенно необъяснимым явлением, вызывающим если не страх, то, по крайней мере, полное недоумение. Первое время разговоры о необычных встречах в толще океанских глубин происходили большей частью в курилках и во время офицерских застолий, тогда как начальство происходящего не замечало (скорее просто старалось не замечать). Новое и непонятное всегда вызывает недоверие и страх. Но разговоры все множились и множились, и наконец настал момент, когда о происходящем молчать стало просто невозможно…

Так о чем же говорили между собой вернувшиеся из дальних походов подводники, о чем делали они торопливые записи в вахтенных журналах, о чем докладывали по возвращении в базу?

А дело состояло в том, что в определенных районах Мирового океана на больших глубинах наши подводные атомоходы стали все чаще и чаще встречаться с непонятными объектами.

Встречи эти, как правило, начинались с того, что гидроакустики внезапно начинали слышать весьма странные сигналы, чем-то отдаленно напоминающие кваканье лягушек. Именно за это кваканье неизвестные объекты и получили у флотских остряков прозвище «квакеры». Впоследствии их стали так именовать и в официальных документах.

Впрочем, кое-какая информация о необычных явлениях в океане имелась и раньше. Выдающийся отечественный кораблестроитель и математик академик А.Н. Крылов весьма точно охарактеризовал их как «призраки океана».

В Сухуми еще до Великой Отечественной войны была создана первая в СССР гидроакустическая станция на базе Института акустики имени Н.Н. Андреева, возглавляемая известным ученым, будущим академиком А.М. Бреховских, автором знаменитой монографии «Акустика океана». Установленная на песчаной косе, гидроакустическая аппаратура контролировала весь ствол Черного моря вплоть до Румынии. Именно на этой базе была разработана теория сверхдальнего распространения гидроакустических волн в низком диапазоне от единиц герц, а затем и проверена на практике. Как впоследствии оказалось, американцы и англичане столкнулись с «квакерами» еще в годы Второй мировой войны. Во время знаменитой битвы за Атлантику, имея более совершенную, чем немцы, гидроакустическую аппаратуру, они начали слышать необъяснимые звуки в океане. Вначале у них была настоящая паника: они думали, что у немцев появилось какое-то новое оружие. Страсти понемногу улеглись, все данные засекретили, а решение проблемы было отложено на послевоенное время.

В СССР с «квакерами» столкнулись с появлением подводных лодок 611-го и 613-го проектов, имевших более совершенную гидроакустическую аппаратуру по сравнению с предшественниками.

Рассказывает бывший командир дизельной подводной лодки Северного флота:

«Выходим в Норвежское море, и вдруг акустик слышит, что нас под водой окружают некие враги, причем действуют эти враги весьма энергично: активно маневрируют вокруг по вертикали и горизонтали, звуки их нам неизвестны, и мы не можем их классифицировать. Порой кажется, что неизвестный враг выходит в атаку, потом звуки распадаются. Все в шоке. По возвращении в базу мы, командиры, докладываем о случившемся. Теперь в шоке командование. Сразу вопрос: что скажет наука? А наука молчит, так как сама ни черта не понимает…»