– Откуда ты? – глухо спросила Навка.

– Меня позвали, – зловеще ухмыльнулся бес небес.

– Кто? – спросила Навка.

– Тот, кто сказал: «Изыди из горы сия!» – осклабился он. – Вот я и вышел. Поэтому посторонним здесь делать больше нечего.

– Как это посторонним? – не поняла Навка. – Эта гора всегда была нашей!

Херувим спустился пониже, надвигаясь сверху на мать с дочкой и отгоняя их взмахами всех четырёх крыл.

– Эта гора принадлежит нам, – картавя, произнёс он, – и должна быть очищена от посторонних. Простым людям здесь не место. В особенности тем, кто видит нас.

Навка с Зоей попятились, отступая к кусту бузины.

– Ты поняла меня? Чтобы через пять минут здесь не было ни тебя, ни твоей дочки! Иначе…

Метнувшись в сторону, Навка с Зоей вплотную притиснулись к цветущему кусту, источавшему неприятный запах. Дальше отступать им было некуда.

– Фу, какая вонь, – отстранился вдруг херувим, сморщив нос.

Он не переносил противный запах бузины. Такая мелочь, но это было единственным, что обращало его в бегство. Впрочем, слезоточивый газ из баллончика с красивым названием «черёмуха», если вспомнить, обращал в бегство даже целые толпы вооружённых щитами и дубинами мирных манифестантов. Чаще замахав крыльями, херувим отлетел от куста прочь на несколько метров.

– Чтобы духу твоего здесь не было! Иначе не видать тебе дочки, как своих ушей. Ясно?

– Ясно, – ответила Навка.

Удовлетворённый ответом, небесный бес взвился над полянкой и вскоре скрылся за деревьями.

– Мам, кто это был? – спросила Зоя.

Занятая мыслями, Навка не ответила ей. Оглушённая происшедшим, она смотрела в ту сторону, куда удалился бес небес, словно ожидая, что он вновь вернётся.

– Не следовало мне сегодня брать тебя сюда, – сказала она, будто говоря сама с собой.

– Мам, ну, кто это был? – переспросила дочка, дёргая Навку за сарафан.

Навка тяжело вздохнула.

– Тварь, – ответила она и ругнулась ему вслед, – гад летучий!

– А это тогда… кто? – показала Зоя на скользящего по траве на лужайке чёрного карлика с лысой головой.

С высоты своего роста Навка увидела нечто большее: вместо ног за карликом стелился, извиваясь, длинный змеиный хвост. Это был змей с человеческим лицом. Обнаружив ещё одного монстра, она оторопела:

– Только его здесь не хватало!

Схватив дочку за руку, Навка бросилась прочь с поляны. Пробегая мимо дурно пахнущего куста, она вдруг передумала и решила спрятаться за ним.

– Кто это? – шёпотом спросила Зоя.

– Тише, – приставила Навка палец к губам, прислушиваясь.

Сквозь разросшийся куст ничего не было видно. Ни слева, ни справа от него никто не появлялся. Где находился аспид, было непонятно.

– Стой тут! – одними губами сказала Навка, а сама выглянула из-за куста бузины. На полянке никого не было. Подойдя к ветвистому грабу, нависающему над кустом, она с недоумением огляделась вокруг: никого.

– Ты где, гад ползучий? – осмелела она.

Невзначай она подняла голову вверх и к своему ужасу увидела обвитый вокруг ствола змеиный хвост. Сам чёрный карлик располагался на высоком, толстом суку. На его шее поблёскивала толстая, в палец толщиной, золотая цепочка, на которой покачивалась золотая подвеска в виде треугольника, обращённого острым углом вниз.

Неожиданно аспид рванулся к ней с высоты и, выставив вперёд свои загребущие руки, попытался схватить ими Навку.

Она в испуге отступила на шаг в сторону. Аспид промахнулся, но кончик хвоста, обвитый вокруг сука, всё ещё удерживал его на дереве. Подобрав с земли сорванные Зоей ветки бузины, Навка быстро опомнилась и со всей силы принялась хлестать ими аспида по голове его и по рукам. Уклоняясь от ударов, змей с человеческим лицом мотал лысой головой из стороны в сторону, пока не сорвался. Через секунду змеиное туловище глухо ударилось о землю. Аспид также не мог вынести этот противный резкий запах! Всё что угодно, только не запах бузины!

Не давая ему прийти в себя, Навка продолжила хлестать его вонючими ветками по голове, приговаривая в исступлении:

– Пошла прочь! Пошла прочь, тварь, отсюда!

Изворачиваясь, как уж на сковородке, рептилия скользнула в сторону. Войдя в раж, Навка преследовала её до тех пор, пока на пути ей не встал частокол грабовой поросли. Убедившись, что аспид исчез из виду, Навка вернулась на полянку. Вдали она вновь увидела пролетающего над деревьями человека-ящера. Он вновь вернулся! Он явно только что был на поляне!

– Зоя! – настороженно позвала она.

Не услышав ответа, она бросилась к кусту бузины и, обежав его вокруг, обнаружила лишь валявшийся на траве янтарный браслет и венок из одуванчиков. Самой Зои нигде не было. Навка подняла с травы браслет: в нём до сих пор светилась алым цветом кнопка. Почему она его бросила? Куда она побежала? Выключив кнопку, она сунула браслет в левый боковой кармашек сарафана, а из правого вытащила мобильный телефон. Набрав номер дочери, она приложила трубку к уху. Чужой женский голос сообщил ей, что абонент вне зоны доступа.

Зоя, боже мой, ты где?

Над головой своей она вдруг услышала взмах крыльев. Подняв голову, Навка вновь увидела райскую птичку. Опустившись на ветку, та вновь огласила лес звонким пением, словно силилась ей что-то сказать.

– Кыш! – замахнулась Навка на неё рукой, – не до тебя!

Димон-А раскрыл ладонь, на которой лежали запретные плоды, огляделся по сторонам и тут же вновь спрятал кактусы, зажав их в кулак.

– Ты чего? – удивился О`Димон.

– Да вон, – кивнул Димон-А, – пусть эти пройдут.

К ним приближались экскурсанты во главе с босоногим гидом. Непредвиденный обратный спуск экскурсионной группы по Ведьминому языку происходил молча: то, что гид счёл необходимым рассказать при подъёме, он уже рассказал, и теперь возникла неловкая молчаливая пауза, нарушаемая лишь шорохом многочисленных кроссовок да одиноким перестуком Ладиных каблуков.

Проходя мимо стоявших на обочине парней, экскурсанты с подозрением пялились на них: зачем, с какой целью те стояли тут, на краю дороги, им было непонятно. Не зная, чем себя занять, Димоны напряжённо всматривались вдаль, делая вид, будто они кого-то ожидают.

Как только растянувшаяся в цепочку группа отошла подальше, Димон-А тотчас раскрыл ладонь, но кинув взгляд в противоположную сторону, сразу же вновь зажал кактусы в кулак.

– Что ещё? – удивился О`Димон.

– Да вон, – кивнул Димон-А, – ещё одни.

Следом за экскурсантами, на расстоянии ста метров от них, с горы спускались две похожие друг на друга светловолосые девушки в традиционных украинских нарядах.

– Да что это такое! – возопил от негодования О`Димон. – Устроили тут Крещатик!

Скрепя зубами от злости, они едва дождались, пока девушки пройдут мимо. Глядя им в спину, Димон-А с нетерпением вновь раскрыл ладонь, предвкушая уже скорое блаженство, но тут с вершины холма, прямо напротив них, вдруг раздался громкий крик, будто кто-то звал кого-то.

– Зо-я!

Девушки в красных юбках и в белых сорочках тотчас остановились рядом и обернулись на зов.

По склону холма к ним спускалась миловидная женщина лет тридцати пяти, одетая в похожий наряд: в красный сарафан до колен и в белую вышиванку. По плечам её были распущены длинные русые волосы. В руке она держала несколько веток цветущей бузины. Чуть поодаль, перелетая с дерева на дерево, её сопровождала жёлтая канарейка.

– Зоя! – вновь позвала женщина, беспокойно озираясь по сторонам.

– Это же Навка, – узнав её, шепнула кузине Жива.

– А кто такая Навка? – спросила Майя, но не дождалась ответа, поскольку Жива тут же бросилась навстречу женщине в красном сарафане.

Майе ничего не оставалось, как последовать за двоюродной сестрой.

– Жива, ты Зою мою здесь не видела? – озабоченно спросила Навка.

Жива отрицательно покачала головой.