— Ого, — сказал Шелестов. — Вот это напор. Подождите, сядьте. Может быть, мы вместе что-нибудь придумаем?

Настя сделала глубокий вдох и медленно опустилась на свое место. Слезы, которые не шли, когда она хотела поплакать из-за платья, неожиданно подступили к горлу.

— Вы что, миллионер? Владелец фирмы? — с подозрением спросила она.

— Нет, — покачал головой Шелестов. — Ничего такого.

— Вот видите! Значит, вы ничем не сможете мне помочь. В стране кризис, людей увольняют пачками… Простите, мне надо в дамскую комнату.

Она сорвалась с места и ринулась в туалет плакать. Шелестов точно знал, что — плакать, потому что нос у нее к концу фразы набух и покраснел. Шелестов почувствовал жалость и… азарт! Мужской азарт, который разгорелся в нем, словно костер.

По-детски почесав макушку, он достал из кармана сотовый и быстро набрал номер.

— Привет, это я. Слушай, я по делу. Ты еще не нашел себе помощницу?

— Помощника, — ответил ему ворчливый голос. — Нет, не нашел.

— А по-моему, тебе нужна именно помощница.

— Спасибо, я уже наелся помощницами до отвала.

— Очень смешно. Валька, сделай одолжение, возьми на работу мою знакомую. Я прошу всерьез.

Невидимый Валька некоторое время медлил, потом мрачно поинтересовался:

— Это напоминание о старом долге?

— Да! — радостно согласился Шелестов.

Настя появилась из туалета с густо запудренным лицом и мокрыми ресницами.

— Зря вы удрали так быстро, — сообщил Шелестов. — Я вам работу нашел. Завтра можете выходить.

Настя посмотрела на него обиженно, как кошка на горох, очутившийся в ее миске.

— Правда, вы будете не менеджером, а простой помощницей. Зато — старшего партнера фирмы, — продолжал тот как ни в чем не бывало. — И зарплата там очень хорошая.

Он повторил цифру, которую назвал ему Валентин, и увидел, что у Насти от удивления вытянулась шея. Она была ужасно забавной и нравилась Шелестову до дрожи в коленках, даже несмотря на свое искреннее горе и распухший в честь этого нос.

Вместо того чтобы начать бурно радоваться предложению, Настя заявила, мрачно глядя на него:

— Если я соглашусь, то попаду к вам в рабство.

— В какое рабство? — опешил Шелестов.

— В обыкновенное, человеческое.

— Еще скажите — сексуальное, — рассердился он. — Я что, к вам приставал? — От злости у него даже нос заострился. — Вот же дурочка! Вам сколько лет?

— Двадцать семь, — покорно ответила она.

— Разве можно быть такой дурочкой в двадцать семь лет?

— Вы мне платье купили, — начала она пальцы загибать. — Шампанским поили, накормили до отвала, а теперь еще на работу устраиваете. Я чувствую себя со всех сторон вам обязанной.

— То есть, если я начну к вам приставать, отказать будет неудобно, — усмехнулся Шелестов, подергав себя за бороду. — Мне ужасно приятно, что вы мне со всех сторон обязаны, но требовать расплачиваться натурой я не стану. Клянусь. Я очень честный и порядочный человек.

— Но вы же не просто так все это делаете.

— Надо же, догадалась… Сойдемся на том, что вы мне симпатичны и, позаботившись о вас, я потешил свое мужское самолюбие. И, конечно, я рассчитываю на следующее свидание, чего греха таить. Кем я буду, если после всего случившегося просто пожму вам руку и забуду о вашем существовании?

Настя хрюкнула, вероятно, оценив его чувство юмора, и потянулась за сигаретой.

— Я возьму? Вообще-то я не курю, только когда стресс. А мне правда завтра можно выходить на работу?

— Не можно, а нужно. Я уже пообещал. И вам придется постараться, чтобы не ударить в грязь лицом и не подвести меня. Я же не знаю, какой вы работник, и рекомендовал вас за красивые глаза.

— У меня в резюме написано, что я обучаемая, — заметила Настя, делая длинную затяжку.

— Да, резюме бывают очень впечатляющими, — согласился Шелестов. — Ваш новый начальник, Валентин Колесников, старший партнер фирмы, которая оказывает консалтинговые услуги. — И пояснил на всякий случай: — То есть консультационные.

Настя усмехнулась, что должно было, по всей видимости, означать: «Не считайте меня младенцем».

— Называется фирма Российско-американский тренинговый центр «Вершина». Там бизнесменам устраивают специальные занятия, чтобы они лучше управляли своим бизнесом.

— Угу, — промычала Настя, поедая его глазами. — Вообще-то я знаю. Я работала в целых двух консалтинговых компаниях. Консультантом.

— Серьезно? — обрадовался Шелестов.

— Если вы не в курсе, то консультируют старшие консультанты, — на всякий случай уточнила она. — А просто консультанты занимаются всякой фигней. В том числе варят для всех кофе и собирают документы аккуратными стопками.

— Это как раз то, что требуется! Кроме того, вы в теме. Сняли груз с моей души. Слушайте, почему у вас опять такой подозрительный нос?

— Какой это — подозрительный? — прогудела Настя, затушив сигарету в пепельнице.

— Нос, который сигнализирует о грядущих рыданиях.

— Я расчувствовалась, — сообщила она. — А как вам удалось меня так быстро на работу устроить?

— Пусть это останется моей маленькой тайной. Мужчина не должен быть для женщины открытой книгой, иначе она очень быстро прочитает эту книгу до конца и…

— И что?

— И сдаст в библиотеку.

Он вызвал такси и довез ее до дома. К этому времени уже совсем стемнело и зажгли фонари. Пока Шелестов вел ее к подъезду, вежливо и твердо поддерживая под локоть, Настя думала о том, что ведь кто-то каждый вечер принимает решение, что — вот, уже пора зажигать фонари. И отдает приказ. Ей еще ни разу не удавалось увидеть это мгновение. Фонари обычно уже горели, когда она обращала на них внимание.

— Вас дома ждут? — спросил Шелестов, когда они остановились на крыльце и повернулись лицом друг к другу. — То есть я не в том смысле, чтобы зайти, а просто.

— Кот Кузя, — добродушно ответила Настя. — Наверняка перевернул пустую миску. Как все мужчины, он злится, когда не может сразу утолить голод.

— Не знаю, не знаю. Из нас двоих вы оказались гораздо более прожорливой, чем я, — заметил Шелестов без улыбки.

— Ничего себе, комплимент!

— Вы вполне себе стройная, поэтому вряд ли обидитесь. Слушайте, если вы поцелуете меня на прощание… Ну, хотя бы в знак благодарности… Я не буду особо сопротивляться.

— А как же чеснок?

— Давайте посмотрим.

Он наклонился к Насте, потому что был значительно выше, и подставил ей бороду. Она засмеялась. Губы у него оказались нежными, как шелк. Удивительными. Настя не закрыла глаза, приглашая целовать ее дальше, а ограничилась собственным коротким поцелуем.

— Рада, что вы не скачете, высунув язык, — сыронизировала она. — Видно, чеснок оказался не таким забористым.

— В следующий раз буду кормить вас ванильными пирожными, — пообещал Шелестов и сбежал по ступенькам вниз. Настя проводила его внимательным взором.

Он был милым, очень милым. Возможно, у них что-нибудь получится. В любом случае это похоже на начало романа. А она заслужила роман.

Прикинув, что ехать до нового места работы придется не меньше часа, Настя надела свободный костюм, чулки и туфли на маленьком каблуке. Туфли дышали на ладан, но все еще годились для собеседования. Впрочем, Шелестов клялся, что это никакое не собеседование, что она уже принята на работу и должна просто явиться, зайти в отдел кадров, а потом приступить к своим новым обязанностям. Однако она ему не до конца поверила. Как это можно — взять человека, даже не поинтересовавшись, кто он и что он. Шелестов ведь ее тоже совсем не знает! У нее даже резюме не спрашивали. Нет, надо думать, собеседование ей все же устроят.

Впрочем, в глубине души жила маленькая слабенькая надежда. А что, если все это правда? Что, если неведомый Колесников примет ее на работу без единого вопроса? Вдруг Шелестов настолько могущественен, что действительно может одним телефонным звонком изменить чью-то судьбу? Вернее, не чью-то, а ее, Настину.