– А вы, простите, кто по профессии? – спросил директор фирмы после того, как Герда попрощалась, но еще не положила трубку.

– Я? Юрист.

– Надо же! Та Андреева тоже юрист… Хороший, между прочим. А вы?

– А я лучший, – не поскромничала Герда.

– Правда? Интересно. Нам как раз нужен такой.

– У меня есть работа, и я не хочу ее менять.

– Да? Тогда зачем позвонили?

Крыть было нечем. И Герда заявила:

– Если назначите мне зарплату в полтора раза больше той, которую я сейчас получаю, то я согласна приступить к работе уже в понедельник. Резюме свое сейчас вышлю. А собеседованием мы можем считать наш теперешний разговор.

Это было невероятной наглостью, в чем Герда отдавала себе отчет. Но вела себя так нахраписто, поскольку терять ей было нечего. Откажут, и ладно. Хотя почему-то ей казалось, что не откажут. И точно.

– А вы мне нравитесь, – засмеялся директор. – К тому же я в некотором роде фаталист, и в ошибке, допущенной моим ассистентом, вижу перст судьбы. Так что, госпожа Андреева, жду вашего резюме, и если оно произведет на меня впечатление (в чем я не сомневаюсь), то я с радостью приму вас на работу.

И ее приняли!

Герда за день уволилась, собрала вещи, купила билет и поехала в Петербург, навстречу не только новой жизни, но и старым надеждам. Она в некотором роде тоже была фаталисткой!

Петербург нисколько не изменился. Да, он еще больше европеизировался, особенно в центре. Открылось множество кафе, магазинов, уютных отельчиков. Многие дома были отреставрированы или находились в процессе этого, а обшарпанность остальных зданий скрылась за яркими рекламными плакатами. Город определенно стал чище и, возможно, красивее, но Герда не замечала его красот. Она видела Петербург прежним: мрачным, холодным, чужим. А свинцовое небо давило ей на макушку, вызывая вечное ощущение дискомфорта…

«Куда я приперлась? – ругала себя Герда. – Я не смогу тут жить. Я зачахну в этом холодном влажном климате, как какой-нибудь южный цветок…»

Но не зачахла! Герда купила себе маленькую юркую машинку и передвигалась по городу только на ней. Расстояния, которые другие преодолевали пешком, она проезжала. На прогулки не ходила. И купила себе фиолетовые очки. Через их стекла мир казался не таким серым!

Директор фирмы, он же ее основатель, Карелин Лев Петрович, оказался очень приятным господином лет сорока пяти. Он был блестяще образован, воспитан, остроумен. С ним легко находили общий язык как его работники, так и клиенты. У Льва Петровича был только один недостаток – его жена Галина. Подчиненные Карелина иначе как Гарпия ее не называли. Ей было столько же, сколько мужу, но она яростно боролась с возрастом посредством пластической хирургии, из-за чего выглядела старше своих лет. Так утянуть лицо могла только шестидесятилетняя женщина. Гарпия дико ревновала мужа и не давала жить не только Льву Петровичу, но и всем его сотрудницам, чей возраст не зашкаливал за сороковник, боясь, что его уведут. Герда, естественно, попала в группу риска, и стычки с Гарпией стали, как и совещания у шефа, обязательной процедурой. Раз в неделю Галина наведывалась в фирму и устраивала разнос тем сотрудницам, которые в тот момент находились рядом с ее супругом. Ей мерещилось, что они перестали заниматься сексом за несколько секунд до ее появления.

Сначала Герду злило поведение Галины, но со временем она стала относиться к налетам Гарпии с иронией. Точно так же, как сам Карелин. У него, естественно, была любовница, но не из числа подчиненных. Ею являлась сестра Галины, причем старшая. Лев встречался с ней последние десять лет, и его очень забавлял тот факт, что супруга роет совсем не там, где следовало бы.

В общем, Герда неплохо устроилась в своей новой жизни, а вот старых надежд лишилась. Оказалось, что в соседнем доме Снежана Мороз уже не проживает. Как сказал Герде привратник, съехала три года назад. Квартиру продала, а где обитает сейчас, он не имеет понятия. Герда знала, что Мороз – владелица крупной косметической компании, поэтому можно было сколько угодно гадать, где именно она поселилась. Вариантов может быть множество: от близкой Финляндии до далеких Гавайских островов. Таким, как Снежана, по средствам купить дом в любой части земного шара!

Герда попыталась отыскать информацию о ней в Интернете, но выяснить почти ничего не удалось. То, что первые шаги в бизнесе ей помогал делать муж, известный бизнесмен, с которым она с большим шумом развелась, Герда знала и раньше. В свое время о Снежане много писали в скандальной прессе, но в последние годы ее имя совсем сошло с газетных полос. Мороз не светилась на мероприятиях, не закатывала скандалов в ресторанах, не давала интервью, в которых бы со смаком обсуждала подробности своей личной жизни. Из этого следовало, что она в корне изменила свой образ жизни. Герда решила, что тому виной Костя. Снежная королева целиком посвятила себя своему Каю, и все остальное стало неважным…

«Сидят сейчас вдвоем в ее ледяном замке, – подумала она с тоской. – И складывают из кусочков льда слово «Вечность»…»

В скором времени оказалось, что в одном Герда была права – Снежана с Костей жили в замке (Мороз построила его на месте старых развалин) в одном из пригородов Петербурга. А узнала она об этом вот как.

– Поедешь со мной сегодня вечером за город? – спросил у Герды Лев Петрович, вызвав ее к себе в кабинет.

– Нет, спасибо, я еще пожить хочу, – хмыкнула она в ответ, представив, что устроит Гарпия, узнав об их совместной поездке.

– Это рабочий визит. И ты мне нужна в качестве помощника.

– Не совсем понимаю…

– У меня есть клиентка по фамилии Мороз, – начал Лев Петрович, и Герда оборвала его, не сдержав эмоций:

– Не может быть!

– Почему не может? – удивился он. – Она когда-то жила в соседнем доме, и ей было удобно иметь со мной дело. Так вот Снежана Мороз несколько лет назад с моей помощью составила завещание. А теперь решила его изменить. За этим она приглашает меня к себе домой. Живет она сейчас в поселке под Питером. По рассказам очевидцев, у нее там настоящий замок. И несколько гектаров земли. Кроме того, в собственности у госпожи Мороз еще куча всего, и на счетах денежки имеются, в общем, сама понимаешь, завещать есть что…

– Понимаю.

– В первом документе она львиную долю имущества, а главное – свой концерн, отписывает сыну, а остальное делит между родственниками.

– У нее есть сын? И родственники? – несказанно удивилась Герда. Разве у Снежных королев бывает еще кто-то, кроме свиты и фаворитов?

– А что тебя удивляет? Иметь родственников – нормально. У большинства пятидесятисемилетних женщин имеются не только дети, но и внуки.

– Снежане пятьдесят семь? – еще больше поразилась Герда. Выходило, что она годится Косте не просто в матери, а почти в бабушки, ведь ему и тридцати не исполнилось.

– Да. Но это секрет. Мороз всегда тщательно скрывала свой возраст. Когда она со скандалом разводилась, считалось, что ей нет и тридцати, а было уже за сорок. Поэтому она сына не показывала прессе, чтобы не выдать своего возраста. «Мальчику» сейчас двадцать семь лет.

– И ему она оставляет свои миллионы?

– Оставляла, – поправил Лев. – А вот теперь, видимо, решила изменить завещание. Но сама приехать в контору не может – болеет. Причем, по ее словам, серьезно. Утром прилетела из Швейцарии, где лечилась.

– Что же с ней такое?

– Да, скорее всего, очередную подтяжку сделала! Но я верю своим клиентам на слово. Вернее, делаю вид. Короче, Снежана просит меня явиться к ней в дом в шесть вечера. Машину она пришлет. – Он вопросительно глянул на Герду: – Так ты согласна поехать? Я понимаю, сегодня пятница, и у тебя могут быть свои планы…

– Я поеду.

– Вот и отлично. Тогда иди к себе, работай и жди моего звонка.

Герда удалилась в свой кабинет, но работать не смогла. Все ходила из угла в угол и ждала, ждала…

Замок Снежной королевы был огромен, красив и так же холоден, как поблескивающий на голых ветках окружающих его деревьев иней. Пока лимузин медленно ехал по аллее к дому, Герда смотрела в окно и поражалась. В Петербурге сейчас моросит дождь, и асфальт блестит от влаги, а тут кругом снег и лед. Точно они на самом деле попали в чертоги Снежной королевы!