Лара любила мягкие линии его губ, блеск черных глаз под низкими бровями и скрытую радость в лице. Казалось, в нем живет неутолимая жажда жизни и любви.

— Нет, глупый, ноги у тебя какие надо, и танец был замечательный, но я имела в виду другое. Спасибо за поддержку. Я теперь поняла, что ты не враг.

— Берегись, красотка, — сказал он, склоняясь к ее лицу. — Иногда волки прячутся под овечьей шкурой.

«Возможно, я и есть один из них», — подумал Митч беспокойно.

По пути домой Лара снова и снова переживала свой успех во время вечеринки. На ее губах играла довольная улыбка.

— Это был прекрасный вечер, Митч. Какой великолепный дом получился у Каллаханов! Ты просто волшебник! Между прочим, я нашла там трех новых клиентов.

На пороге дома Шифферов их встречали Мод и Дженни. Лара красочно описала праздник и расхвалила инженерные способности Митча. Он закрыл лицо ладонями, изображая смущение:

— Прошу вас, леди. Вы вгоняете меня в краску. Я сейчас уйду, и вы сможете говорить что угодно.

Дома Митч сбросил куртку и небрежно швырнул галстук и пиджак на кресло.

Почти полностью раздевшись и выключив свет в спальне, он открыл все окна, чтобы хоть немного избавиться от духоты этой июньской ночи. Светлячки мигали в бархатной темноте, распространяя густой запах пыльцы.

Дом Лары. Последнее, на что он смотрел вечером, первое, что видел утром. Так вышло, что он стал пристально следить за Ларой и Дженни, их дом стал для него центром Вселенной.

Что все-таки с ним происходило? «Ты не враг», — вспомнил он слова Лары. Будет ли она и дальше так думать, после того как неизбежное случится и он сделает то, что обязан сделать.

Митч упал ничком на постель, на ту самую, где так недавно они занимались любовью. Капельки пота выступили на спине, старая обида вновь проснулась в душе.

— Почему? Почему вся жизнь — сплошные неудачи?

— Я буду скучать, солнышко, — сказала Лара, обняв Дженни на прощание.

— Вот бы ты поехала с нами.

— Да, хорошо бы. Мне не повредило бы поваляться пару дней на пляже. Думаю, ты отлично отдохнешь с дядей Рассом и тетей Нэнси. Наверняка они тебя совершенно избалуют.

Брат и невестка Лары спустились из детской.

— Для такой маленькой девочки у тебя уйма багажа, Джен! — воскликнул Расс. — Уверен, в этот чемодан ты засунула даже письменный стол и кровать!

— Дядя! — оскорбилась Дженни. — Не говори ерунды.

Лара и Нэнси обнялись.

— Точно не хочешь поехать с нами? Тебе нужен отдых, а за комнату все равно уже уплачено.

Сдерживая слезы, Лара прижалась к невестке:

— Ты чудо, Нэнси! В нужную минуту ты всегда приходишь на помощь!

Лара сделала шаг назад, собираясь с духом:

— Сейчас я никак не могу оставить дела. Но все равно спасибо за предложение и за то, что так обрадовали Дженни.

Нэнси смотрела на Лару затуманенными глазами:

— Твоя дочурка такое сокровище! Надеюсь, у меня когда-нибудь тоже будет полный дом таких.

— Итак, дамы. — Расс высунулся из окна автомобиля. — Пора нам отчаливать. Лара, если я что-то забыл, поправь меня; Дженни нужно шлепать три-четыре раза в день, не покупать никаких лакомств и, конечно, не допускать прогулок у воды.

Дженни закатила глаза и вздохнула:

— Дядя Расс!

— Он просто невозможен, Нэн, и всегда был таким и будет. Не знаю, как ты с ним уживаешься, — ответила Лара на насмешку брата.

Лара и Нэнси подошли к машине.

— Держись, Дженни. — Нэнси взяла племянницу за руку. — Нас больше, и ему придется подчиниться.

В конце концов веселая компания умчалась вдаль по пыльному шоссе, оставив Лару в одиночестве. С ветвей высокого дерева лились нежные трели соловья. Ласковый ветерок принес аромат одинокой розы, росшей у крыльца.

Вернувшись в дом, Лара решила выпить кофе.

Теперь она могла дать волю все утро душившим ее слезам. Отчего ей так тяжело на душе? Она и сама не знала. Быть может, это воспоминания о безвозвратно ушедшем детстве, когда она беззаботно скакала по пляжу и не думала о проблемах далекого взрослого мира.

Но было и что-то еще. Брак, оказавшийся не особенно удачным, трагически закончился три года назад. Вдова в тридцать один год, с ребенком на руках, узнала ли Лара истинную любовь и счастье?

Что могло значить появление в ее жизни Митча Оуэнса?

Лара влюбилась в своего соседа-строителя. Но к чему это приведет? Она с трудом сдержала рыдания.

Митч только и делал, что всеми способами поддерживал мать и дочь. Благодаря его помощи они становились сильнее и самостоятельнее. В то же время он ясно дал понять, что не заинтересован в серьезных отношениях.

«Любовь делает женщину уязвимой», — заключила Лара. Взглянув на часы, она торопливо выпила кофе и поспешила в ванную.

Вскоре, собранная и освеженная, она мчалась по шоссе и, теребя пуговицы летнего платья, внимательно слушала по радио прогноз погоды.

«Еще один безумно жаркий день. Все те же невыносимые тридцать шесть градусов. В область низкого давления, расположенную над Мэрилендом и Делавером, продолжает поступать горячий влажный воздух».

— Уф-ф! — выдохнула Лара, чувствуя, что ноги липнут к сиденью.

Перепады дневной и ночной температуры не лучшим образом сказались на состоянии автомобиля. Аккумулятор ни на что не годился, и двигатель натужно хрипел.

— Ну ты, старый пылесос! — ругалась Лара. — Только не вздумай развалиться сегодня, подожди хоть пару недель!

Машины хватило до выходных. Ситуация обострилась.

Вечером в субботу небо заволокли серые тяжелые тучи, явно предвещавшие грозу. Лара как раз возвращалась с очередной презентации. «Слава Богу, — думала она, роясь в почтовом ящике, — быть может, станет не так душно». Войдя в комнату, она устало бросила сумочку на диван и нагнулась, чтобы разуться. Вдруг сзади раздался мужской голос:

— Не надо.

Лара резко выпрямилась и обернулась на звук:

— Митч, ты до смерти меня напугал!

— Извини, красотка. Эти туфельки слишком хороши, чтобы швырять их под диван.

Лара старалась не подавать виду, что ей приятен комплимент.

— Заходи. Мне нужен твой совет относительно одной очень дорогой покупки.

Закрыв за собой старую хлипкую дверь, он прищелкнул языком и сказал:

— Дверь заедает. Надо было обратиться к домовладельцу.

Лара сдержала улыбку. Враг не должен быть таким обаятельным и сексуальным. Она притворно закашлялась, скрывая вырвавшийся из груди вздох.

Выложив на стол несколько рекламных буклетов об автомобилях, она указала на одну из моделей:

— Что ты думаешь об этом?

Ветер колыхал занавески. У Митча голова шла крутом. Как мог он думать, когда Лара стояла так близко, одетая в очаровательный белый костюмчик и похожая на свежий полевой цветок?

Митч склонился над журналами.

— Итак, ты наконец решилась сменить машину. А денег у тебя достаточно?

Лара нахмурилась:

— У меня нет другого выхода. Ремонт моей развалюхи обходится еще дороже.

— Если тебе нужны деньги, я одолжу сколько нужно.

— Нет. Мой доход увеличивается, так что, если быть поэкономнее, можно позволить себе новую машину. Что ты скажешь об этих моделях?

Митча словно током ударило, когда его голой руки коснулись складки легкого жакета. Через плечо Лары он бросил взгляд на буклеты.

— Пятилитровый двигатель, — читала она вслух.

— Так себе.

Ничего не значащая фраза. Гораздо больше его интересовали складочки белого воротника, касавшиеся щей.

— Мощный мотор, — продолжала она, подавляя волнение, вызванное его близостью.

— Неплохо, неплохо.

Он стоял сзади, почти касаясь подбородком темных кудрей. Трудный тест на самоконтроль. Сможет ли он не прикасаться к ней?

Митч засунул сжатые в кулаки руки в неглубокие карманы.

— Стандартные покрышки. — С каждым словом голос Лары делался все мягче и мягче.

Влюбившись в Митча Оуэнса, она совершила ошибку. Она же упорствовала в заблуждении, наслаждаясь его ласками. Сколько можно быть такой дурой? Лара выпрямилась.