Я остановилась. Меня поразили не столько слова – за этот день я уже привыкла к мысли о том, что все в Париже либо сидят на наркоте, либо являются жертвами массового гипноза (я никак не могла поверить в третий вариант), – сколько тот протяжный техасский акцент, с которым это было произнесено. Негромкая, но довольно зловещая музыка почти ощутимо пульсировала у меня в ушах, она казалась призрачной, словно дым, которым было затянуто помещение клуба. Посредине зала располагалась длинная П-образная деревянная стойка. Ближе всех ко мне сидела совершенно обычного вида женщина в джинсах и футболке; она болтала с высокой блондинкой в облегающем черном платье. Если абстрагироваться от предмета их разговора, ни одна из них не показалась мне сумасшедшей. Я оторвала от них взгляд и, прежде чем последовать за официанткой, которая вела меня к маленькому столику в дальнем углу, еще раз осмотрела помещение. Увиденное поразило меня – все выглядело совершенно нормально! Не было ни снующих туда-сюда странных существ, ни колдунов в остроконечных шляпах, склонившихся над хрустальными шарами. Ни карт Таро, ни камней с рунами, ни кипящих котлов, ни кристаллов, ни пентаграмм. Не мелькнуло даже ни одной волшебной палочки. Я расслабилась, даже не заметив, как напряглись мышцы шеи. Не знаю, чего конкретно я ждала от клуба «Черное и белое», но только не этого. Темный, прокуренный ночной клуб – такие места были мне хорошо знакомы.

– Спасибо, – сказала я официантке, сунувшей мне меню.

– Прочитайте, пожалуйста, правила. Английский – сзади, – произнесла она с сильным французским акцентом.

– Правила? А, это плата за вход и все такое. Конечно.

Я пролистала меню, и мир здравого смысла, за который я так отчаянно цеплялась, разлетелся на кусочки.

– Хо-о-орошо, – протянула я, в миллионный раз за этот день задавая себе вопрос: когда же моя жизнь вернется в прежнее русло? Я подняла взгляд на официантку. Она явно чего-то ждала. – Э-э-э… Я согласна.

Очевидно, именно это от меня и требовалось, потому что она кивнула и направилась к бару.

Я откинулась на спинку стула и несколько раз глубоко вздохнула, стараясь уместить в голове новую информацию. Амели была права. То, что я считала несуществующим, оказалось вполне реальным. Даже шесть часов сна в номере отеля не смогли избавить меня от ощущения, что что-то изменилось. Что именно изменилось – я или мир вокруг, – я не знала, но в тот момент это было не важно. Я понимала одно: меня затянуло в какую-то зловещую разновидность Страны чудес, но это не означало, что я имела право на нервный срыв. Итак, размышляла я, демоны реальны, драконы похожи на симпатичных мужчин с восхитительными телами и сексуальными голосами, а эльфы помешаны на женской груди. Ну и что дальше? Я – это по-прежнему я, а я – профессионал.

– Я уверена в себе. Я точно знаю, что делать дальше. У меня все под контролем…

– Правда? Как это здорово. А я никогда ничего не контролирую. Я обнаружила, что жизнь становится гораздо приятнее, если позволить ей течь свободно, не особо переживая по мелочам.

Передо мной остановилась молодая женщина с густыми светлыми волосами, волнами спускавшимися до талии; ее голубые глаза восторженно сияли.

– Я вас напугала? Простите. Я не хотела, но, понимаете, я услышала, что вы говорите по-английски. А в «Черном и белом» так редко встретишь американцев, тем более американцев-Стражей! Так что я решила с вами поздороваться. Привет!

– Привет, – ответила я. – Э-э-э… вы из Англии?

– Да. Точнее, из Уэльса, хотя не говорю на валлийском. Можно? – Она указала на стул, стоявший напротив меня.

– О, извините, садитесь, пожалуйста.

Она села, расправила полупрозрачную юбку цвета морской волны и улыбнулась приятной, любезной улыбкой. Я не могла не задаться вопросом, кто она такая. Дриада? Наяда? Девственница, которую должны принести в жертву?

– Меня зовут Офелия. Да-да, не смейтесь. Моя мама была литературоведом, занималась Шекспиром.

Облегченно вздохнув, я улыбнулась в ответ. Нет, такая приятная девушка не может быть сверхъестественным существом.

– По-моему, Офелия – красивое имя. Я Эшлинг.

– Очень приятно, Эшлинг. А что касается имени, бывает и хуже – мою сестру назвали Пердитой[15]. Вон она, разговаривает с Венецианцем. У тебя растерянный вид. Ты здесь впервые?

– Да, впервые, во Франции, в Париже, в этом клубе, – с нервным хихиканьем ответила я. – А что, это видно?

– Только когда ты улыбаешься, – успокоила меня Офелия. – Ну, что тебе рассказать о «Черном и белом»? Ты читала правила, так что знаешь – это нейтральная территория. Сюда пускают магов, практикующих и черную, и белую магию, потому что все договорились забыть о разногласиях, пока находятся в клубе. Это приятное место, хотя надо опасаться сатиров, когда они выпьют по паре стаканчиков. Они становятся слишком рукастыми.

– Рукастыми? – повторила я и в этот момент дала себе обещание.

Несмотря на чудовищные вещи, которые говорят мне люди, несмотря на фантастические сообщения, которыми меня заваливают, я буду сохранять спокойствие и профессионализм. Я не стану разевать рот, таращиться или шарахаться. «Выкрутимся!» – такой у меня должен быть девиз. Позже, когда у меня найдется время разобраться, все, без сомнения, встанет на свои места.

Ага, держи карман шире.

Офелия изобразила знакомый жест – как будто хватала кого-то за грудь.

– Рукастыми. Но остальные посетители ведут себя вполне прилично. Приходится, как же иначе – Венецианец не допустит, чтобы нарушали правила.

– Венецианец? Э-э-э… – Я уже пожалела о своем решении сохранять спокойствие, но теперь, когда я так много узнала, поздно было останавливаться.

– Да, похоже, ты и правда здесь новенькая. Венецианец – самый могущественный маг во Франции. В действительности он тиран. Нехорошо, когда один человек обладает такой неограниченной властью, но мы с этим все равно ничего не можем поделать. Альбер, конечно, не из Венеции, но он верен традициям, потому и взял такой псевдоним. Альбер Камю – так его зовут на самом деле, хотя большинство называет его Венецианцем. К тому же так легче запомнить, понимаешь?

Я не понимала, но ведь я только что пообещала себе выкрутиться. Я была уверена, что позже смогу позволить себе небольшой нервный срыв, о котором я мечтала сегодня утром.

Офелия явно заметила мое замешательство, потому что сочувственно похлопала меня по плечу:

– Ты просто запомни, что это единственный человек во всей Франции, который обладает достаточной силой, чтобы держать всех в подчинении. Лучше его не сердить.

Звучало это весьма зловеще. Я с любопытством взглянула на незнакомца, стоявшего рядом с женщиной – сестрой Офелии. Он был одет в длинный темно-синий сюртук, такие же брюки и жилет с красивой золотой вышивкой. Это был странный, очень старомодный, но элегантный костюм. Венецианец оказался мужчиной средних лет, немного за пятьдесят, редеющие волосы были собраны в хвост длиной до плеч. Выглядел он лощеным, занятым только самим собой и совершенно непохожим на самого могущественного мага во Франции.

При мысли о том, что я смотрю на настоящего мага, я даже не моргнула, а это говорит о том, насколько хорошо мне удавалось сохранять хладнокровие. А может быть, я уже совершенно свихнулась и потеряла связь с реальностью…

– Итак, где находится твой портал?