— Убирайся!

— Нет!

— Тревис…

— Я не хотел обидеть тебя, Бекка!

Она выпрямилась и повернулась к нему, но по-прежнему избегала смотреть ему в глаза.

— Конечно! Просто ты хотел заполучить «Серкл И»! Что ж, теперь ранчо твое!

Он приподнял ее лицо за подбородок.

— Я не намерен покупать ранчо без твоего согласия. Я и не собирался делать это.

— Однако Оут Дагган сказал твоему брату…

— Послушай, Оут подошел ко мне на приеме и сказал, что, если ты не выкупишь ранчо, он продаст его каким-то иностранцам. Я не собирался выкупать его у тебя перед носом, но еще меньше мне понравилась перспектива видеть его проданным каким-то чужакам!

— Значит, ты все-таки планировал купить «Серкл И»!

— Только если не останется никакого другого выбора.

Она пристально посмотрела на него. Печаль, которую он увидел в ее глазах, заставила его ощутить острое желание заключить ее в объятия и целовать до тех пор, пока она не позабудет обо всех горестях.

— А другой выбор — это жениться на мне, да?

Он покачал головой:

— Да нет же, Бог мой! Я чувствовал себя не в своей тарелке после этого дурацкого соглашения с Оутом и решил попробовать помочь тебе выиграть чемпионат, чтобы у тебя были деньги на выплату взноса. Я поговорил с Гарриет Бредли, она посоветовала как-нибудь отвлечь тебя от мыслей о соревнованиях. Тогда я еще не знал о болезни твоей матери и думал, что мне, быть может, удастся уговорить тебя продать мне ранчо на выгодных для тебя условиях.

— Так вот когда ты подумал о браке! Когда понял, что иначе ты ранчо не получишь?

— Нет, наша свадьба не имеет никакого отношения к «Серкл И»! Я люблю тебя, Бекка! Почему ты мне не веришь?

Голос Тревиса сорвался, и он беспомощно всплеснул руками.

— Ты нужна мне больше всего на свете. Меня вообще больше не заботит это ранчо, если на то пошло. Я просто хочу, чтобы ты была со мной.

Она вздохнула и молча смотрела на него, боясь поверить в то, что услышала.

— Почему ты не дала мне возможности объясниться? Я пришел, чтобы сознаться в том, что сделал, но ты уже уехала. И вся моя семья ополчилась на меня…

— Ты и не должен был объясняться. Я больше не нужна тебе, чтобы заполучить землю. Ты просто можешь… — Внезапно она замолкла. — Тревис, что ты здесь делаешь? Ты же еще не выступал!

Его голубые глаза сверкнули отчаянием.

— Нет, не выступал.

— Ты что, бросил все и поехал за мной? А как же твоя восьмая победа? Твой чемпионский титул? Ведь он практически уже был у тебя в кармане! Ты бы вошел в историю!

— Это точно!

— Почему ты это сделал?

— Потому что я люблю тебя! Когда же ты поверишь, что значишь для меня больше, чем что-то еще в этом мире?

— Ты любишь меня! — выдохнула она. — Действительно любишь?

— Ну конечно! Почему, как ты думаешь, я попросил тебя выйти за меня замуж?

— Не знаю. Ты никогда не говорил мне, что любишь.

— Ты тоже мне не говорила о любви, но я знаю, что ты любишь меня, разве нет?

— Больше всего на свете!

Он шагнул вперед и обнял ее. Бекка закрыла глаза, чувствуя, как уносятся прочь все сомнения.

— Так как же ты могла покинуть меня? — спросил он, и его голос вновь сорвался.

Она отстранилась и взглянула на него.

— Разве я могла выйти за человека, который хотел заполучить мою землю? Зачем ты заключил этот договор с Дагганом?

— Из-за глупости или из-за отчаяния — не знаю. Я мечтал о «Серкл И» с тех самых пор, как вы с мамой потеряли его пятнадцать лет назад. Это ранчо было для меня символом всего, чего я лишился в этой жизни, — любви, тепла, дома. Когда я понял, что ты любишь меня, оно больше стало мне не нужно. Если хочешь, чтобы я доказал тебе это, давай откажемся от выплаты взноса. Мы можем купить другой участок земли…

Но она быстро прикрыла его рот рукой:

— Нет. Маме нужен «Серкл И».

— Тогда позволь мне заплатить вместо тебя.

Его умоляющий и неуверенный голос уничтожил остатки ее подозрений. Еще ни разу в жизни она не видела Тревиса Идена смятенным: он всегда казался таким самоуверенным, спокойным.

— Ладно, раз это будет и твой дом тоже, почему бы и нет?

Радость озарила его лицо, и он приник к ее губам в страстном поцелуе.

— Ты каждый раз сводишь меня с ума в каком-нибудь неподходящем месте, — пробормотал он. — Проклятье, мы опять на середине шоссе!

— Побереги свой пыл для сегодняшней ночи, ковбой, — прошептала Бекка и погладила его по щеке.

— Договорились.

Его глаза сверкнули, и жаркая волна пробежала по ее телу.

— Я не хотела ссорить тебя с твоей семьей. Они просто случайно оказались рядом, когда Оут Дагган позвонил.

— Я сам во всем виноват. Если ты меня простила, они простят тоже.

— Я думаю, мы все уладим. Знаешь, если мы сейчас вернемся на стадион, ты еще успеешь прокатиться на своем быке!

— Да Бог с ним! Пусть чемпионом станет Грейди. Он ждал этого целых восемь лет. Почему ты так странно смотришь на меня?

— Разве ты не понимаешь, что сделал? Бросившись за мной, ты доказал мне, что я значу для тебя больше, чем родео!

— Я давно пытаюсь доказать тебе это, Бекка!

— Знаю. Прости, что не верила. Просто у меня было так много неприятных воспоминаний… Я рада, что ошибалась.

— Однако имей в виду, что потом мне все же придется приезжать на родео, чтобы продавать наших животных. Да и тебе тоже, если ты займешься тренировкой лошадей.

Она кивнула:

— Если мы будем вместе, это не страшно. Я люблю тебя, Тревис!

Он улыбнулся, нежно вытирая пальцем слезы на ее щеках.

— Я тоже люблю тебя, моя Снежная Королева! Наверное, я люблю тебя с той самой минуты, как ты появилась на свет. Обещаю, что никогда больше тебя не покину.

Год спустя.

— Увидимся завтра, мама, — сказала Бекка по сотовому телефону. — Будь поосторожнее, снегопад усиливается.

— Все будет в порядке, дорогая, — ответила Джой на другом конце линии. — Этот старый дом прочен, как крепость. Тревис вложил в него столько средств… И потом, у меня полно дров.

— Я люблю тебя!

— Я тебя тоже! Счастливо отпраздновать годовщину свадьбы! Надеюсь, тебе нравится твой новый дом?

— Да, очень! Пока!

Когда Бекка выключила телефон, две сильных руки обхватили ее сзади — это Тревис прижал ее к своей груди, целуя в шею у самого уха.

— Как мама?

Они лежали на куче подушек возле камина их еще не достроенного дома. Тревис приготовил сюрприз для Бекки, привезя ее сюда, чтобы отпраздновать первую годовщину их совместной жизни.

— Все хорошо, — ответила Бекка, чувствуя, как поцелуй мужа разбудил в ней желание, разливавшееся по ее телу подобно пряному напитку.

— Она не станет жить с нами, даже когда мы отделаем и обставим комнаты наверху.

Тревис приподнялся на локте:

— Почему? Здесь полно места.

— Она говорит, что родилась на этом старом ранчо и там же хочет умереть.

— Но врач сказал, она проживет еще сто лет!

— Я же не имела в виду, что она скоро умрет. Просто она думает, что мы должны жить отдельно. В конце концов, ранчо всего лишь в полумиле отсюда. Джой считает, что внукам будет удобно навещать ее.

— У нее пока что нет никаких внуков, и мне не нравится, что она живет там одна.

— Она занята вышиванием, ей некогда скучать. И потом… — Бекка помедлила и, улыбнувшись, продолжила: — У меня есть новости относительно появления ее внуков.

Тревис подскочил на месте:

— Ты беременна?

— Так показал тест сегодня утром.

Он прижал ее к себе и нежно погладил по животу.

— Надо же, я ничего не заметил! Наверное, слишком был занят подготовкой быков Хэнка к чемпионату. Когда он должен родиться?

— Я поеду к врачу в четверг, и она скажет поточнее. Наверное, в середине августа.

Тревис в задумчивости поднял глаза к потолку, и через мгновение его лицо озарила знаменитая лучезарная улыбка.