— Слышь, Бесси, — говорит малый, — ты пошто таскаешься за мной повсюду?

— Ничего я не таскаюсь, — говорю. А потом, вы только представьте, я сделала испуганное лицо и прошептала, вся трясясь от ужаса: — Но вот за мной и впрямь таскается какая-то зяба! Такая большая, белая и она… не отстает от меня ни на миг!

Гектор тревожно вгляделся в темноту за моей спиной.

— И что же это? — спрашивает.

— Моя задница!

Это была старая шутка, распространенная на Гэллоугейт. Тем вечером я от нее не развеселилась, единственно испытала злорадное удовлетворение при виде вытянутой физиономии Гектора, понявшего что он попался на удочку.

Тут позади него выросла Дженет с тарелкой и сообщила:

— Подлива.

Гектор сказал мне, что я страсть какая забавная, а потом ушел наверх с ужином. Возвращаться в «Замок Хайверс» было рано, и я попросила Дженет налить мне еще пива. Она наполнила мой стакан.

— Так что ты там хотела узнать про Нору? — спросила она.

Хороший вопрос. Я на минуту задумалась. Потом сказала:

— Вы когда-нибудь видели ее с маленьким ребенком?

— С ребенком? — Дженет покачала головой. — Она наведывалась сюда время от времени. И я встречала ее в деревне. Но никогда никакого дитяти при ней не было.

Гектор съехал по перилам с бутылкой в руке.

Дженет повернулась к нему.

— Ты когда-нибудь видал Нору Хьюс с малым дитем?

Он помотал головой и кинул ей бутылку, которую она к счастью поймала.

— Хочут еще пива, — доложил Гектор.

Дженет закатила глаза.

— Дадут мне хоть минутку покоя?

Она отошла наполнить бутылку, а Гектор опять встал у окошка, сложил руки на груди и, качая головой, смерил меня взглядом.

— Значить большая, белая и таскается за тобой повсюду? Вот умора. — Потом он всмотрелся в меня. — Ты в порядке ль, Бесси?

Я уже собралась дать малому по лбу, но тут вернулась Дженет и вручила ему бутылку.

— Отнеси, а? Мне уже невмоготу. Цельный день трезвонит, зараза.

Гектор повернулся и побежал наверх, крикнув мне:

— Ты погоди, не уходи!

Я взглянула на Дженет.

— Он что, теперь тут работает?

— Не. Просто ошивается. Так что насчет Норы-то?

— Ну, сама не знаю, — говорю. — Вы были здесь, когда она погибла? В прошлый раз вы посоветовали мне спросить у миссус, что произошло на самом деле.

— Да неужто? — Дженет потрясла головой и рассмеялась. — Верно пьяная была.

Я пожала плечами.

— Так вот, она сказала, то был несчастный случай.

— Ага, так говорят. Тогда был день парада «Вольных садовников». В одной из хижин закатили кутеж, там собрались все фермерские работники, временные наемники и разный прочий люд. Нора вроде бы напилась вусмерть, заплутала в темноте и свалилась на рельцы прям перед поездом. Так говорят.

— А вы что думаете?

Дженет на минуту задумалась, потом покачала головой.

— Право слово, не знаю, милочка. Я просто думаю, что твоя миссус Рейд очень странная особа. Чтоб запирать служанок в чулане и бог знает что еще, да заставлять работать до полного устатку. Не удивлюсь, ежели она довела бедняжку до такого.

— Вы имеете в виду — до самоубиения?

Дженет округлила глаза и опустила уголки губ.

— Может быть.

Чушь собачья!

— Только не миссус, — сказала я. — Она и мухи не обидит.

Гектор сбежал по лестнице, на сей раз с грязными столовыми приборами и дочиста вылизанной тарелкой, и с грохотом швырнул все на стол.

— Спрашивают сыра.

У Дженет отвисла челюсть.

— Сыр! Теперича сыр подавай!

Она прошагала к буфету, достала тарелку с чем-то белесовато-зеленым и протянула Гектору.

— Вот сыр.

Малый опять отправился наверх, а Дженет вернулась к окошку.

— А незадолго до гибели Норы вы ничего такого не замечали? — спросила я.

— Ты это о чем?

— Ну… может она как-нибудь изменилась с виду? Скажем… располнела?

Дженет нахмурилась.

— Располнела? Не, нисколько не располнела. Коли на то пошло, она даже схуднула маленько.

— А вы уверены, что никогда не видали Нору с ребенком?

— Очень даже уверена.

Услышав громкий топот Гектора по ступенькам, Дженет обернулась и свирепо воззрилась на него, словно ожидая услышать очередную просьбу докучливого постояльца. Малый прогрохотал вниз по лестнице, потом неспешно прошел к столу, уселся там, вытащил из кармана нож и начал чистить ногти. Немного погодя он поднял глаза и обнаружил, что Дженет буравит его взглядом.

— Чо? — спросил он.

В следующий миг затренькал колокольчик.

Дженет погрозила кулаком потолку.

— А вот чо! — говорит. — Пойду узнаю, что на этот раз! — И она, с перекошенной от злости физиономией, стремительно прошагала через помещение и поднялась наверх.

Когда она ушла, наступила тишина. С минуту Гектор многозначительно смотрел на меня, поигрывая бровями, потом говорит:

— Ну вот, Бесси, токмо ты да я.

Да кем он себя воображает, чертовым принцем что ли? Я волком уставилась на малого, люто ненавидя его, но еще сильнее ненавидя себя. Во мне поднялось чувство, похожее на слепую ярость.

— Ну так пойдем, — говорю.

Он изумленно захлопал глазами.

— Чо?

— Пойдем. Пока она наверху. За углом дома схоронимся. — И не сказав боле ни слова, я взяла свои бутылки и вышла с веранды.

Воздух был сырой и мягкий. Лицо у меня точно превратилось в маску, но под ней я чувствовала себя в безопасности, Там и сям во мраке горели окна, несколько домишек стояли за живой изгородью совсем рядом, на расстоянии брошенного камня. В них жили какие-то люди, ничего для меня не значившие. Незнакомые люди, на которых мне было наплевать. Если подумать, мне было наплевать и на них, и на себя и на все на свете.

Я приметила темный закуток за верандой и направилась туда. Под ногами хрустело битое стекло, я встала в закутке у стены и поставила бутылки на землю. Где-то поодаль скрипнула задняя дверь гостиницы, потом из-за угла вывернул Гектор. Он пробирался ощупью вдоль стены, часто и возбужденно дыша. Должно быть не верил своему счастью.

— Бесси! — позвал он.

Я схватила малого за руку и затащила в тень.

Здесь я умолкаю. Не только из соображений приличия, но еще и потому, что мне ужасно стыдно за все содеянное в жизни.

Боже мой, ну не странно ли, что спустя столько лет воспоминание о подобном событии по-прежнему может глубоко удручать душу? Но я не стану оправдываться и извиняться за свой поступок, скажу лишь, что после него я кажется потеряла всякое уважение к себе. В любом случае что толку сожалеть о нем теперь? Я должна поспешить со своим рассказом. Джентльменам, по чьей просьбе я пишу, едва ли нужны все эти отступления, ведь на самом деле их интересует только миссус.

Позвольте же мне продолжить повествование с момента, когда немного погодя я вернулась в «Замок Хайверс». Господин Джеймс велел мне не возвращаться допоздна, но деваться мне было некуда и потому я незаметно прокралась в свою комнату, намереваясь укрываться там до времени, когда смогу показаться на глаза хозяину, не боясь его рассердить. В ходе ожидания я решила привести себя в порядок и, пока умывалась да причесывалась, услышала внизу звуки какой-то беготни: стук открываемых и закрываемых дверей, частые шаги на лестнице и все такое прочее. Наверно, подумала я, господин Джеймс и доктор все еще возятся с миссус.

Мне не терпелось поскорее увидеть бедняжку, и вот, когда прошло почтидостаточно времени, я спустилась на второй этаж и направилась к ней в комнату, чтобы спросить господина Джеймса, какие у него будут распоряжения. Я постучала — и просто опешила, когда дверь мне отперла не кто иная, как Кислое Сусало. Она встала на пороге как тюремщик, руки в боки, с гнусной ухмылкой от уха до уха.

— В чем дело?! — осведомилась я.

— Тебе сюда нельзя. Господин Джеймс не приветствует. Он велел не пущать тебя. — И она снова мерзко ухмыльнулась.

Черт подери! Не приветствует,ты подумай. Мне очень хотелось поприветствовать кулаком ее физиономию. Чтобы эту старую швабру приставили к миссус заместо меня! И означает ли это, что я уволена?