382

ЛЕГИЗМ сти. Объективно политическая практика в русле легизма вела к ограничению влияния наследственной знати и разрушению некоторых механизмов функционирования традиционной патронимии, которые препятствовали реализации единоличной власти монарха, а также к усилению роли регулярной администрации. Согласно доктрине легизма, отношения правителя с народом могут быть только антагонистическими. Задача государя — «ослабление народа». Для этого следует ограничивать его образование и ставить благосостояние подданных в зависимость от самодержавной власти. Залог мощи государства и укрепления власти правителя — концентрация усилий на развитии земледелия и ведении войн. Моральные нормы, традиции и культура должны быть внеположны сознанию подданного, т. к. отвлекают его от выполнения основных обязанностей перед государем. Управление народом и чиновничеством должно строиться на главном императиве человеческой активности — «стремлении к выгоде». Поэтому основными методами управления легисты считали награды и наказания при доминировании и максимальной строгости последних. Главное мерило человеческих достоинств — преданность государю, беспрекословное подчинение закону и военные заслуги, что следует считать основанием для назначения на должности и присвоения рангов знатности. Однако правитель не должен доверять и самым достойным: необходимо поощрять доносительство, быть бдительным и безжалостным, не передавать подчиненным ни толики своей власти. В то же время в вопросах управления учение легизма предписывает руководствоваться не личными капризами, а только «большой выгодой» для государства, учитывать интересы подданных, прежде всего материальные. Основным идеологическим соперником легизма было конфуцианство. Борьба с ним пронизывает все этапы становления и эволюции легизма в качестве самостоятельного идеологического направления. Первый этап (7—5 вв. до н. э.) знаменуется реформами Гуань Чжуна в царстве Ци, направленными на введение единого законодательства, ограничение прав наследственной аристократии. На втором этапе (4—1-я пол. 3 в. до н. э.) были созданы учения Шан Яна, Шэнь Бухая и Хань Фэя, завершившего детальную разработку доктрины легизма. В тот же период впервые отчетливо проявилась тенденция к теоретическому синтезу конфуцианских и легистских доктрин, реализовавшаяся в учении Сюнь-цзы. Третий этап истории легизма был самым значительным, несмотря на краткость: в 221 — 207 до н. э. легизм стал официальной идеологией централизованной империи Цинь и теоретическим основанием системы государственного управления. Цинь Ши- хуан проводил целенаправленную политику ограничения тех сфер культуры, которые угрожали господству легистской идеологии. В 213 до н. э. был исполнен императорский указ о сожжении гуманитарной литературы, хранившейся в частных собраниях, за исключением гадательных текстов, книг по медицине, фармакологии и земледелию (литература в государственных архивах была сохранена). 460 ученых-конфуцианцев были живыми закопаны в землю, большое число их единомышленников сослано в приграничные районы. Созданная Цинь Шихуаном система управления не смогла послеегосмертиобеспечитьсохранениеимперии Цинь. Keep. 2 в. до н. э. по мере усиления влияния бюрократии, нуждавшейся в идеологическом обосновании своего места в обществе, при дворе возрождается интерес к конфуцианству. Конфуциански ориентированные мыслители искали пути идео- логоческого синтеза с легизмом, невиданно повысившим социальную роль бюрократических институтов, но жестко ограничившим статус и права чиновничества в пользу самодержца. В трудах «отца» ортодоксального имперского конфуцианства Дун Чжуншу на легистов возлагается ответственность за все беды, постигшие страну, в т. ч. за разорение земледельцев, рост количества земель в частной собственности, увеличение налогов, произвол чиновников и т. п. Однако политическая программа самого Дун Чжуншу испытала сильное влияние идеологов легизма. Он считал возможным применение насилия в целях управления, использование легистской системы наград и наказаний. Ханьское конфуцианство заимствовало у Шан Яна и идею социальной мобильности, заменив преданность исключительно правителю верой во всемогущество конфуцианского учения. В Средние века к легистским доктринам неоднократно обращались авторы проектов реформ, нацеленных на укрепление государственной организации. Однако в целом отношение конфуцианцев к древним идеологам легизма оставалось негативным. В кон. 19 — нач. 20 в. легизм привлек внимание отдельных деятелей реформаторского движения. Напр., Май Мэнхуа, ученик Как Ювэя, усматривал в учении Шан Яна идею ограничения власти императора рамками закона. По его мнению, причина отсталости Китая — отсутствие управления на основе закона. В 1920—40-е гг. проповедниками идей легизма стали этатисты, ставившие целью усиление структур национального государства. Так, Чэнь Цитянь считал необходимыми прямые заимствования у теоретиков легизма с целью создания «новой легастской теории». В первую очередь ему импонировали идеи сильной власти, сильного правителя и круговой поруки. К экономическим учениям Гуань Чжуна и Шан Яна неоднократно обращались лидеры Гоминьдана, в т. ч. Чан Кайши, доказывавший, что легистская доктрина вмешательства государства в экономическую жизнь положила начало экономическому планированию и политике «народного благоденствия». В 1972—76 апология идеалов легизма была использована КПК в ходе идеологической кампании «критики Линь Бяо и Конфуция». Легасты объявлялись сторонниками «современности» и реформ, конфуцианцы — поборниками «древности», под которой подразумевалась практика и теория «строительства социализма» до «культурной революции» 1966—69; противостояние конфуцианства и легизма интерпретировалось как столкновение идеологий соответственно рабовладельческого и шедшего ему на смену феодального общества. Лит.: Рубин В. А. Проблемы развития политической мысли древнего Китая в книге Л. Вандермерша «Формирование легизма».— «Народы Азии и Африки», 1968. № 2; Он же. Личность и власть в древнем Китае. М, 1993; Васильев Л.С. Государство и частный собственник в теории и практике легизма.— В сб.: 5-я научная конференция «Общество и государство в Китае», в. 1. М, 1974; Переломов Л. С. Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М, 1981; Лидай фа цзя чжуцзо сюаньчжу (Избр. произв. с комментариями легистов различных эпох). Пекин, 1974; Ци Ли, Фа цзя жэньу цзи ци чжуцзо цзяньцзе (Краткое знакомство с представителями легизма и их произведениями). Пекин, 1976; Creel Я. G. Fa-chia: Legalists or Administrators.— The Bulletin of the Institute of History and Philology Acadeniia Sinica, v. 4. Taibei, 1961; Tung-Tsu Ch'u, Law and Society in Traditional China. P., 1961; Wu T .С. Н. Chinese Legal and Political Philosophy.— Philosophy and Culture East and West. Honolulu, 1962; Vandermeersch L. La Formation du legisme. Recherce sur la constitution d'une philosophie politique caracteeristique de la Chine ancienne. P., 1965; Creel H. G. The Origins of Statecraft in China. Chi., 1970; Rubin V.

383

ЛЕГИТИМНОСТЬ Ancient Chinese Cosmology and Fa-chia Theory— Explorations in Eariy Chinese Cosmology. L., 1984. См. также лит. к ст. *Гуаиьчры>, «Хань Фэш-щзы, «Шан цзюнь ту*. Л. С. Переломов

ЛЕГИТИМНОСТЬ— законность режима, политических деятелей и лидеров, отражающая качества, вытекающее не из формальных законов и декретов, а из социального согласия и принятия их в качестве законных, т. е. соответствующих ценностным нормам со стороны самих граждан. Легитимность — это длительное согласие большинства принять правление данного класса, иерархии, власти в качестве законного и имеет множество интерпретаций. Идея Платона о справедливости, аристотелевское различение монархии, аристократии и демократии являются формами легитимации власти. В Новое время Д. Локк в анализе природы правления сместил источник легитимности, заменив божественное право королей на согласие народа. Сегодня ни одно обсуждение концепции власти не может быть полным без ссылки на ее легитимность. В современных политических системах, в которых участие народа является критерием их политической ценности, легитимность стала фундаментально значимым понятием. Так, С. Липсет определяет легитимность как способность системы формировать и поддерживать веру в то, что существующие политические институты являются наиболее адекватными для данного общества. Д. Истон связывает легитимность с диффузией поддержки режима в обществе. Наиболее известное определение легитимности было дано М. Вебером, который сформулировал идеальные типы легитимации власти, выявив традиционную, харизматическую и рационально-легальную форму легитимности. Хотя в веберовской типологии демократии не связаны друг с другом, исторически традиционный тип и харизматический тип обнаруживаются в авторитарных режимах. В демократических государствах особо важное значение имеет рационально-легальная легитимность, поскольку сохранение демократии в конечном счете зависит от поддержки большинства населения или по крайней мере от того, воспринимает ли большинство демократические институты в качестве легитимных. В диктатурах, хотя получение поддержки со стороны народа и является одной из целей, она не имеет столь важного значения, поскольку авторитет гл. о. опирается на силу принуждения. Авторитарные режимы не всегда обладают необходимой легитимностью, но, как правило, также испытывают потребность в ней. М. Вебер имплицитно признавал идею смешанной легитимности, когда власть опирается на поддержку народа, мотивированную разными типами легитимности в каких-то пропорциях. Т. Л. Алексеева