— Здорово! — сказал Брайан.

Тейлор, увидев, что мальчик выглядит счастливей, чем он когда-либо видел, не счел возможным отказаться, так что тоже сел, куда показала Анни: за другой стороной стола напротив себя. Брайан стоял около нее.

— Ладно, — она начала с того, что дала каждому по куску дерева, — Бэр вырезает их для меня ручной пилой.

Грубые кусочки дерева были примерно такой формы и размера, как игрушка, но за исключением этого мало чем походили на готовое изделие.

— Пробегитесь пальцами по этому дереву, познакомьтесь с ним, — сказала она, — пощупайте его, чтобы понять направление волокон.

Брайан инстинктивно пробежался пальцами вверх-вниз по куску дерева.

— Правильно, — продолжала Анни. — Мы режем вдоль волокон, чтобы было прочнее. Мы стараемся не использовать узлы или слабые места, но у каждого куска дерева свой характер.

— Как у людей? — спросил Брайан.

Она кивнула.

— Совсем как у людей. У каждого свой характер, свои сила и слабости в разных местах. И никогда не знаешь, что из него получится, пока не влезешь в него и не узнаешь поближе. У каждого свои причуды. Нет двух одинаковых.

— Значит, — вмешался Тейлор, — как я понимаю, вы говорите, что мы должны изучать друг друга осторожно, — он выразительно посмотрел на нее. — Точно так же, с нашей стороны будет неразумно считать, что мы знаем кого-то, не изучив, как следует, его причуды и особенности. Вы это хотели сказать, Анни?

Она глотнула и отвела глаза.

— Что-то в таком роде.

— Продолжайте, — попросил он. — Мне очень интересно.

Она опустила глаза, чтобы не встретиться с его проницательным взглядом, и указала на приподнятые деревянные рамки, прибитые к столу перед каждым из них.

— Очень важно опереть вашу работу на что-то во время резания. Это поможет вам твердо закрепить кусок дерева, и вы сможете работать двумя руками. Если вы одной рукой держите дерево, а другой инструмент, больше вероятности, что вы порежетесь.

Брайан наблюдал за Анни и теперь упер свой обрубочек о правый угол рамки так, как это делала она. Она передала каждому по карандашу и сама взяла тоже.

— Теперь, — сказала она, — мы нарисуем руки лесоруба, — она провела на своем кусочке две параллельные линии, а Брайан и Тейлор сделали то же самое на своих.

— Так? — спросил Брайан.

— Это хорошо, — сказала она. — Когда делаешь народную игрушку, не надо беспокоиться о большой точности.

Она передала им по U-образному инструменту.

— Это специальный инструмент, мы им пользуемся для удаления излишка дерева вокруг рук, чтобы они выступали.

Брайан смотрел, как она показывала, и подражал ее движениям. Сосредоточенно стараясь ничего не упустить, он сжал губы.

Она подняла глаза и увидела такое же выражение на лице работающего Тейлора.

— Вот именно так, — продолжала она. — Всегда держите пальцы позади инструмента, и вы не порежетесь.

Брайан и Тейлор старательно работали, придавая форму и отделывая, снимая стружку, вьющуюся перед их резцами.

— Это весело, — заметил Брайан, поглядывая на Тейлора.

— Да, — грустно ответил Тейлор, слишком глубоко вонзив в дерево резец, так что он застрял.

Анни обошла стол и стала около него. Ее рука легла на его руку, обхватив ее и направляя назад.

— Легче, — успокаивающе проговорила она, — дайте ему скользить по дереву. Не насилуйте его.

Ее лицо было так близко к его лицу, что он не удержался и посмотрел на нее. Когда она взглянула на него, ее горло судорожно сжалось. Казалось, она больше не может находиться рядом с ним, не реагируя на его притяжение. Ее рука, лежавшая на его руке задрожала.

— Думаю, что смогу справиться, — проговорил он, причем это прозвучало более оборонительно, чем он хотел, и Анни вернулась на свое место рядом с Брайаном.

— Не огорчайтесь, — серьезно шепнул Брайан Тейлору, — очень многие ребята в школе не сразу схватывают.

У Анни задергались губы от сдерживаемой улыбки.

Брайан хотел утешить Тейлора, но его комментарии были очень глубокомысленными.

— Называешь старого друга тугодумом? — спросил Тейлор, его U-образный инструмент снова застрял в дереве.

Брайан нахмурился, глядя на Тейлора.

— Вы всегда нам говорили, что лучше учиться медленно, чем не учиться вообще.

— Да, это похоже на то, что я люблю говорить, — Тейлор глянул на Анни, с грустным видом. — Прекрасно, когда тебя воспитывают твоими же словами.

— Расскажите мне об этом побольше, — попросила она, думая про себя, что с момента их встречи она все время нарушала собственные правила.

Анни и Брайан посмотрели, как Тейлор отвел инструмент назад и загладил плавными движениями, как она ему показывала. Она передала ему другой инструмент с маленькой изогнутой ложбинкой, и, следуя ее примеру, они вырезали шляпу человечка и его лохматые брови.

— У моего лицо не похоже на вашего, — сказал Брайан, протягивая свою фигурку Анни.

— И не должно быть похоже, — успокоила она его.

Тейлор поднял своего.

— И мой не похож ни на одного из ваших.

Анни кивнула.

— Я должна с вами согласиться в этом.

У Тейлора отвисла челюсть в дурашливом ужасе, и Брайан захихикал над их добродушным перешучиванием. Анни передала им по ножу с коротким лезвием.

— А теперь пришло время сесть и начать строгать.

По ее примеру они уселись на скамейки.

— Дерево держим в одной руке, а нож в другой, — объяснила она, внимательно следя за тем, как выстругивает Брайан человечку штаны, заправленные в сапоги. Она показала ему, как пользоваться U-образным инструментом, чтобы выточить бороду человечку и сетку морщинок вокруг глаз.

— Его лицо нельзя разглядеть очень четко, — заметил Брайан.

— В народном искусстве, — заметила она, — и не надо быть слишком точным. Сто лет назад они вырезали только простые формы, которые выдерживали грубое обращение. Отец вырезал основную форму такой игрушки для своего сына, а тот воображал детали. Даже Эйнштейн считал, что воображение важнее, чем знание.

Брайан разглядывал деревяшку у себя в руке.

— Когда-нибудь я вырежу такую для своего сына.

Анни обменялась взглядом с Тейлором, и они оба посмотрели на девятилетнего сироту, который думал о своей будущей семье.

— Шляпа великовата, правда? — спросил Брайан.

— Теперь нам надо быть осторожными, — сказала Анни. — Волокна в этом месте поворачивают направо. И если мы снимем слишком много, дерево может расколоться, поэтому мы обтешем край, чтобы создать впечатление, что поля шляпы тоньше, чем есть.

— Это и есть одна из причуд? — спросил Брайан, опробуя новое слово.

Анни улыбнулась ему.

— Да, так и есть. Один из тех сюрпризов, которые придают жизни вкус.

— Интересно, — заметил Тейлор, привлекая внимание Анни, — интересно, что вы так считаете.

Она знала, на что он намекает. Она говорила, что он полон сюрпризов, но она с ним была настороже, и оба это знали.

Она отвела глаза в сторону, не решаясь встретиться с ним взглядом.

Взяв заготовки топориков, которые сделал Бэр, она положила одну перед Брайаном, одну перед собой, а одну протянула Тейлору. Когда он потянулся, чтобы взять ее, Анни посмотрела ему в глаза.

— Может нам стоит его зарыть?

— Топор войны? — спросил он.

— Наверное, пора, а вы как считаете? — она замолчала, когда он ответил таким же прямым взглядом. Она глотнула, глубоко вздохнула, собираясь с храбростью. — Я постараюсь подойти без предвзятости, если вы постараетесь быть терпеливым.

Его глаза потеплели, он взял топорик из ее пальцев.

— Что ж, считайте, что договорились.

Напряжение между ними сразу спало, и Анни стала получать удовольствие от урока. Она показала им, как пробуравить ручной дрелью дырочку и как обстругивать топорище топорика, пока оно не поместится уютно, как зубочистка, в руках человечка.

Брайан осторожно просверлил дырочку в спине игрушки, и Анни показала ему, как согнуть кусок проволоки длиной девять дюймов и пропустить его через спину, а затем изогнуть дугой и прикрепить к концу ее маленькую деревяшку. Они поставили игрушку на кусок плавника и согнули проволоку, так чтобы балансир уравновесился.