— Значит, фунт филе цыпленка, — сказал он твердо, записывая это.

— Лучше сделать полтора фунта.

Он тяжело вздохнул, исправляя цифру.

— Дальше, сметана. — Он оторвался от бумаги. — Сколько?

Откинувшись на спинку, она смотрела в потолок.

— Сейчас соображу: в пакете восемь унций… Я использую два пакета… нет, иногда больше, иногда меньше.

— Двадцать четыре унции сметаны, — сказал он, записывая.

— Двадцать четыре унции! Ой, это кажется ужасно большим количеством. Лучше скажем два… с половиной пакета по восемь унций. — Она помахала в воздухе рукой. — Так лучше звучит.

Он сердито посмотрел на нее.

— Знаешь, с этим карандашом не дают ластик.

Она пожала плечами.

— Тогда зачеркни.

Склонив голову, он решительно нажал на карандаш. Даже на другой стороне комнаты она услышала, как сломался грифель.

— Черт возьми! — Он отбросил карандаш на ночной столик. — Почему в отеле никогда нельзя найти нормальный карандаш? — Швырнув блокнот на кровать, он вскочил на ноги.

— Так у нас все равно ничего не получится, — сказала она спокойно.

Он нервно ходил взад-вперед вдоль кровати, засунув руки в карманы и сгорбившись.

— Это ты мне говоришь?

Она не обращала внимания на его гнев и даже почему-то становилась спокойнее по мере того, как он все более расстраивался.

— Единственный способ составить рецепт, это снова приготовить наше блюдо, и при этом все тщательно взвешивать, отмерять и записывать.

Он остановился, взглянув на часы.

— Сейчас без двадцати пяти двенадцать. И как, ты предполагаешь, мы можем это сделать?

Она поднялась со вздохом.

— Следуй за мной.

Несколько минут спустя они уже стучались в дверь кухни отеля. Через маленькое окошко в двери было видно, как бригада уборщиков загружает посуду в посудомоечную машину.

Тейлор схватился за ручку и стал трясти дверь.

— У нас ничего не получится. Дверь заперта, и из-за шума они нас не слышат.

— У меня есть идея. — Анни вернулась в банкетный зал. Конечно же, здесь еще убирали столы. Через распашные двери Тейлор последовал за ней на кухню.

Анни остановилась, осматривая большую профессиональную кухню, пока не увидела шеф-повара, наливающего какую-то густую жидкость в сложную трехступенчатую медную форму. Она подошла к нему.

— О, месье Пьер, я так рада, что застала вас еще здесь!

Полный мужчина средних лет в высоком белом поварском колпаке на минуту остановился и задумался, глядя на нее, пока не узнал.

— Поздравляю вас, дорогая, вы выиграли кулинарный конкурс! — Он вытер руки о белый фартук, прежде чем взял ее руку и стал энергично трясти ее. — И вас также, месье. — Он пожал руку Тейлору. — Вскоре вы захотите отобрать у меня мое место, не так ли?

Анни прижала руку к горлу.

— Ни в коем случае, Пьер, вашему месту мы не угрожаем.

— Но вы любите готовить, не правда ли? Некоторые из тех, кто были сегодня в моей кухне, — Пьер покачал головой, — просто работали по обязанности. Но не вы. В вас я заметил нечто особенное. — Он потер пальцы. — Щепотку одного, и вы пробуете, ложку другого, и еще раз пробуете. Вы вкладываете частичку самих себя, а так и создается шедевр. — Он поднял плечи и закатил глаза. — Меня это не удивляет.

Анни коснулась его рукава.

— Вот именно поэтому нам необходимо попросить вас об одолжении.

Густые брови Пьера удивленно поднялись.

— Просите.

— Я хочу подать рецепт в точности таким, как мы это сделали сегодня, здесь у вас на кухне, но, пробуя и добавляя, мы так сказать, увлеклись и перестали следить за количеством того, что кладем. — Она взглянула на Тейлора, а затем опять на Пьера. — Будет неправильно включить в рецепт только приблизительные данные.

Пьер внимательно смотрел на нее, пытаясь понять.

Наступила неловкая пауза, и Анни снова заговорила, чтобы прервать ее.

— Если хочешь дать чему-то свое имя… и посвятить это памяти кого-либо… тогда это должно быть самое лучшее, что ты можешь сделать.

Пьер кивнул.

— Это я понимаю. Но как я могу вам помочь?

Тейлор наклонился к нему.

— Не могли бы мы воспользоваться вашей кухней, чтобы опять приготовить наше блюдо?

Пьер развел руками.

— Ну конечно!

— Прекрасно, — сказал Тейлор и повернулся к Анни. — Я сбегаю в супермаркет и вернусь через полчаса.

— В чем дело? — прервал его Пьер. — Не думаете ли вы, что у меня на кухне чего-нибудь не хватает? Вы думаете, что мои кладовые пусты?

Тейлор поднял руки.

— Я не осмеливался просить…

Шеф-повар Пьер поднял голову, обиженный и одновременно величественный.

— Пойдемте, я покажу вам все, что вам только вздумается попросить. Следуйте за мной. — Он провел их в кладовую, доверху заполненную огромными ресторанного размера контейнерами со всевозможными продуктами. Он сделал щедрый жест рукой. — Скажите моему помощнику Роберту, и он принесет вам все, что нужно. Он тоже будет здесь еще несколько часов, чтобы приготовить тесто. А я скоро уйду домой.

Анни улыбнулась, глядя Пьеру в глаза.

— Как нам отблагодарить вас?

Пьер поднял голову и посмотрел на нее сверкающим взглядом.

— А я уж думал, вы никогда и не спросите. — Он усмехнулся. — Вы можете поделиться своим рецептом, а, может быть, оставите кусочек вашего произведения мне на ленч?

Анни улыбнулась.

— Ваше желание будет исполнено!

Пьер послал ей воздушный поцелуй, повернулся и ушел.

Держа блокнот под рукой, они стали подбирать ингредиенты и распределять обязанности. Они стояли, склонившись над столом, когда услышали звон бокала о горлышко бутылки.

Повернувшись, они увидели Натана Патрари, навалившегося на соседний стол с наполовину пустой бутылкой шампанского в одной руке и доверху налитым бокалом в другой.

Тейлор шумно выдохнул с явным неудовольствием.

— А ты-то что здесь делаешь?

— Я мог бы задать тот же вопрос тебе, старина. — Патрари встал на цыпочки, чтобы рассмотреть, чем они занимаются. — Я думаю, вы оба могли бы найти что-нибудь и более интересное, чем заняться вдвоем, чем только готовить, готовить, готовить. Особенно сейчас, — и он отпил глоток шампанского, немного покачиваясь, — когда вы выиграли. — Он приветственно поднял свой бокал, расплескивая содержимое.

— А я удивляюсь, что ты не поехал развлечься в город. — Тейлор кивнул на дверь, намекая, что Патрари неплохо было бы уйти.

— Всему свое время. — Их соперник склонил голову набок. — А я искал тебя, Мак Куэйд. Думал поднять тост за твой успех. Конечно, сейчас я вижу, что ты занят.

— Тогда ты, наверное, захочешь уйти, — сказал Тейлор отрывисто.

— Я все думал, — и Патрари сделал еще глоток, — какие правила в этой маленькой тусовке? Ну, например, если победители не представят свой рецепт, может, судьи их дисквалифицируют и отдадут приз тем, кто занял второе место?

Атмосфера стала напряженной, а Анни повернулась и убавила огонь под кастрюлькой, содержимое которой уже стало шипеть.

Тейлор взглянул на Патрари.

— Я не думаю, что они станут этим заниматься.

Патрари пожал плечами.

— Время покажет. — Он оттолкнулся от стола и, посмеиваясь, медленно пошел к выходу. — А вам я желаю хорошо провести время, — крикнул он, прежде чем двери захлопнулись за ним.

Мрачное упорство овладело Анни и Тейлором. Несколько часов они пробовали и добавляли, каждый раз улучшая вкус, подсчитывая и пересчитывая количество компонентов.

Анни вытерла руки о фартук и посмотрела в глаза Тейлору, чтобы видеть, искренне ли он ей ответит.

— Ну, что скажешь?

— Хорошо.

Она видела, что он не обманывает ее, но понимала, что он что-то утаивает.

— Но это не совсем то, что нужно.

Он оперся о стол.

— По крайней мере, так близко к тому, что нужно, как мы только можем сделать.

Анни вздохнула и кивнула.

— Если мы будем еще с ним возиться, мы все испортим. — Со сметанным соусом нельзя слишком долго работать.