— Какой красивый закат! Сегодня замечательный был день, — сказала она, ее голос приглушенно прозвучал у него за спиной.

— И он еще не закончился, — пообещал Джед. У них впереди еще целая ночь. Если он не сможет соблазнить свою жену в номере для новобрачных в отеле «Фэйрмонт», то ему останется лишь повеситься. Пусть это будет отставкой одного из сотен самых сексуальных мужчин из журнала «Пиплз уикли».

Они поужинали в итальянском ресторанчике, расположенном на северном побережье, в котором Джед никогда раньше не был. Ему не хотелось идти туда, где он бывал с другими женщинами, а таких мест в Сан-Франциско было предостаточно. Он украдкой бросал на Тэлли взгляды, забыв о пасте и зеленом салате и стараясь убедить себя, что поступает правильно. Они так долго ждали этого момента — и после ни о чем не станут жалеть.

Тэлли тоже поглядывала на Джеда, когда он не замечал этого. Она хотела убедиться, что у нее хватит смелости решиться на такой отчаянный шаг. Но за десертом с кофе они забыли о притворстве и, держа друг друга за руки, уже открыто смотрели в глаза друг другу, без слов задавая вопросы и отвечая на них, пока мороженое таяло в стеклянных стаканчиках, а кофе остывал.

Они не должны ни о чем сожалеть, во всяком случае не сейчас. Они с самого начала заключили деловое соглашение. Джед получал ссуду, а Тэлли — деньги и бонус за быстрое завершение дела. Тэлли пока еще ничего не знала о дополнительном вознаграждении, но очень скоро узнает. Секс не входил в их планы. Но наступил момент, когда Джед понял, что все зависело от него. И если он не ошибся, ее взгляд и горячие поцелуи в аэропорту говорят о том, что она хочет этого не меньше, чем он.

В отель они возвращались по канатной дороге. Тэлли высовывалась из кабинки, испытывая желание ухватиться за канат и почувствовать, как свежий ночной ветер треплет ее волосы. Джед обнял ее одной рукой. Канатная дорога существовала здесь с 1873 года и была абсолютно безопасна, но он боялся, что Тэлли может разбиться, когда они начнут огибать острый угол.

В отеле они оказались вдвоем в лифте. Но Джед поцеловал бы ее даже на глазах у целой толпы. Он не мог больше ждать. Он мог бы сдержаться и прекратить эти неистовые, непрерывные поцелуи, но не стал этого делать.

Все началось в то утро, когда они, взявшись за руки, прогуливались вдоль пристани. Нет, это началось, когда они вместе чинили забор. Хотя нет, все произошло после выпускного бала, пятнадцать лет назад, когда он пообещал жениться на ней. На табло над их головами медленно загорались цифры — 1,2,3, а Тэлли, обняв его за шею и прильнув к губам, сводила его с ума безумными, жаркими поцелуями. Как он хотел обладать этой женщиной!

Когда они, шатаясь, подошли к своему номеру на девятнадцатом этаже, Джед отпер дверь и, повернувшись лицом к Тэлли, заключил ее в объятия.

— Подожди немного, мы ведь уже занимались этим, — пошутила она, смеясь и ласково прижимаясь к его щеке.

— Первый месяц не считается, — заявил он, закрывая дверь.

— Неужели? — удивилась она, внезапно становясь серьезной.

Он замер на середине комнаты, по-прежнему обнимая ее.

— Что ты имеешь в виду?

— Все это несерьезно. — На ее лице отразилась тревога.

— Но мы ведь женаты.

— Только по документам.

— Для меня этого вполне достаточно.

— Для меня тоже, — сказала она так тихо, что он почти не расслышал. Ее щеки пылали, и он понял, какого труда ей стоило произнести эти слова.

Когда Джед подошел к кровати, его сердце билось с удвоенной силой в радостном ожидании, выбрасывая в кровь адреналин.

— Ты уверена?

— Уверена. — Она спрятала лицо у него на груди.

Пламя желания, которое он так долго сдерживал, вспыхнуло с новой силой, грозя все уничтожить на своем пути. Он осторожно положил ее на кровать, а сам присел рядом, развязывая галстук.

— Мы давно уже знаем друг друга, — сказал он, не сводя с нее глаз. Он был уверен, что это ее первая ночь с мужчиной, и если у нее есть сомнения… — Мы многое пережили вместе, особенно за последние несколько недель.

Тэлли начала нетерпеливо расстегивать пуговицы на его рубашке.

— Поговорим потом…

— Нет, то есть да. — Он взял ее за руки, покрывая пальцы нежными поцелуями.

Ласковые прикосновения Джеда пробудили в ней огонь никогда не испытываемого ранее желания. С тех пор как они поженились, Тэлли ждала, когда он займется с ней любовью, и больше не могла медлить ни секунды. Она не помнила, как это произошло, но одежда их оказалась на полу.

Джед привлек к себе Тэлли, чтобы заглянуть в ее глаза, и грудь ее прижалась к напряженным мускулам его сильного тела. Курчавые завитки волос на его груди щекотали нежную кожу сосков. Она задыхалась от избытка чувств, переполнявших ее. Безумное желание, сжигавшее Тэлли, сметало все преграды. Исчез страх, что он уедет и она останется без дома и без любви.

Она любит Джеда и всегда будет его любить. И пусть он никогда не будет принадлежать ей полностью, но разве она не может заполучить его на одну ночь? Она забыла все условности и опасения и сдалась, испытывая острое наслаждение от неистовых ласк Джеда. Он покрывал поцелуями ее тело от губ до кончиков пальцев, неторопливо, пробуя на вкус, исследуя, пока она не оказалась на грани экстаза.

— Джед, о, Джед, — простонала она, чувствуя, как нарастающее возбуждение охватывает ее, превращаясь в пульсирующую боль. И от этой боли ее мог избавить только он. — Возьми меня сейчас, пожалуйста, сейчас.

— Я не хочу сделать тебе больно, — прошептал он, доставая из кармана небольшую упаковку из фольги.

Тэлли подумала, что он все-таки носил с собой презервативы и знал, как ими пользоваться. И наконец, когда она была готова умолять его, он осторожно вошел в ее теплое, зовущее тело.

Она еще крепче обняла его, страстно прижавшись к его губам и наслаждаясь близостью сильного мужского тела. Он первый и последний мужчина, которого она любила, которого хотела. Он овладел ею, проникая все глубже и глубже, пока они оба не испытали бешеный взрыв наслаждения.

— Тебе хорошо? — спросил Джед, когда она немного успокоилась и комната перестала кружиться. Он заботливо укрыл Тэлли мягкой шелковой простыней и, склонившись над ней, откинул со лба влажную прядь волос.

Тэлли кивнула. Не было слов, чтобы описать ее состояние. Впервые она каждой клеточкой тела почувствовала себя по-настоящему живой, по-настоящему счастливой. Ничто никогда не будет похоже на это ощущение. Она взяла его руку, прижавшись губами к его ладони:

— Мне очень хорошо.

— Мне тоже, — устало улыбнулся он. — Мне очень хорошо.

Он целовал Тэлли в уголки губ, ласкал ее тело, отыскивая чувствительные места… У Тэлли перед глазами вновь замелькали яркие вспышки, жгучее желание захлестнуло ее, и они снова и снова оказывались на грани экстаза, испытывая волшебное облегчение. Джед крепко держал ее в своих объятиях, пока она не перестала дрожать, а потом вытер ее вспотевший лоб своим носовым платком, глядя на нее изумленными глазами.

— Неужели… неужели такое возможно? — простонала она, переведя дух.

— Только с очень чувствительными женщинами, — ответил Джед.

Он встал и направился в другой конец комнаты к телефону, а Тэлли не сводила с него влюбленных глаз. Желание вспыхнуло в ней с прежней силой, когда она увидела его обнаженное тело, загорелое от работы на свежем воздухе, сильное и мускулистое от физического труда. Высокий, стройный, широкоплечий, он был необыкновенно привлекателен, и даже шрам, пересекавший правое плечо, не портил его красоты.

Тэлли вылезла из постели, неслышно подкралась к нему сзади и осторожно провела пальцем по тонкой белой линии на его плече.

— Откуда у тебя этот шрам?

— Да так, — ответил он. — Это было очень давно, я уже забыл.

— Но когда?

Он шумно вздохнул.

— Мне тогда было десять или двенадцать лет, точно не помню. Я упал с лошади и поранился. — Он стоял к ней спиной, держа в руках телефонную трубку.