Кейт не признавался себе, но ему было невыразимо скучно. Он начал карьеру профессионального копа почти двадцать лет назад в штате Небраска, где интуиция помогла ему выследить серийного убийцу, который пять лет водил за нос ФБР. Это произвело столь сильное впечатление на сотрудника ФБР, прикомандированного к делу, что он привлек Кейта на работу в свое учреждение. Поступив на службу, Кейт никогда не дублировал свои незаурядные методы расследования дел. Его успехи были результатом упорной полицейской работы. В сорок лет он забросил мечты стать этаким Шерлоком Холмсом ФБР, но участие в деле Д.К. Риппера, покончившего с президентством Кристофера Фаррингтона, воодушевило его. Теперь это дело было завершено, он скучал по волнительному ощущению нахождения в горниле правоохранительной деятельности.

Кейт пытался решить, что делать дальше, когда подал сигнал сотовый телефон. На дисплее высветилась его партнерша Мэгги Спаркс. Должно быть, произошло что-то важное, если она позвонила вскоре после его ухода с работы.

Брэд продолжал разговор с судьей, когда в офисы Мосс вошли Кейт Эванс и Мэгги Спаркс. Два детектива ФБР представляли собой разительный контраст. Ростом под два метра, с редеющими светлыми волосами, Эванс смотрел на окружающих проницательными, серыми, утомленными глазами. В своем среднем возрасте он пополнел, когда-то широкие плечи сутулились. Темнокожая Спаркс выглядела энергичной, атлетического сложения женщиной с глянцевыми черными волосами. Она отличалась молодостью и задором, трудное поручение, давившее на психику ее партнера, кажется, пока нисколько не тревожило Спаркс.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Брэд Кейта.

– Нам с Мэгги поручено расследовать покушение на жизнь судьи Мосс, – сказал Кейт. Агент указал на подбородок Брэда. – Ты пострадал?

– Мистера Брэда ранили во время исполнения служебных обязанностей, – пояснила Мосс.

Брэд повернулся к боссу:

– Вам повезло, судья. ФБР привлек к расследованию этого дела двух лучших сотрудников. Кейт был главой спецгруппы по делу Д.К. Риппера, и его расследование было одной из причин падения президента Фаррингтона.

– Я видела агента Эванса по телевизору, – улыбнулась судья Мосс. – Рада видеть вас.

– Это моя партнерша Мэгги Спаркс. Можно присесть? – спросил Кейт, указывая на два кресла, стоявшие напротив дивана, на котором сидели Брэд с судьей Мосс.

– Пожалуйста.

– Я знаю, что вы уже давали показания полиции, – обратился Кейт к судье, – не расскажете ли теперь и нам, что случилось?

Судья Мосс подробно рассказала обо всем, что произошло с того времени, когда киллер вышел из-за колонны, и до того момента, как злоумышленник убежал через въезд в гараж.

– Можно надеяться, что этого субъекта найдут? – спросил Брэд, когда судья кончила говорить.

– Здание осматривается, но оно довольно велико. Надеюсь, его найдут, но он мог покинуть здание до начала поисков.

– Буду удивлена, если человек, пытавшийся убить меня, все еще здесь, – сказала судья Мосс. – Он выглядел профессионалом.

– Почему вы так думаете? – спросила Мэгги.

– У меня сложилось впечатление, что он хорошо знал свою работу и позаботился о возможности скрыться с места покушения. Когда вы пойдете в гараж, то убедитесь, что он не мог ускользнуть оттуда на машине. В начале ската в гараж имеется заградительная полоса, которая поднимается по сигналу тревоги. Поэтому ему следовало разработать способ выбраться из здания суда, когда со мной будет покончено.

– Почему вы решили, что злоумышленник профессионал? – поинтересовался теперь Кейт.

– Такова была его манера поведения. Он легко справился с Брэдом и полицейским. Его пистолет имел глушитель. Он определенно прошел соответствующую подготовку.

– У вас есть версия мотива покушения на вашу жизнь? – спросил Кейт.

– Нет. Возможно, нападавший был психически больным человеком или каким-нибудь фанатиком правого толка.

– Вы вели дело в текущую судебную сессию, которое могло подвигнуть кого-то на подобные действия?

– Нет, в последнее время мы не рассматривали горячие дела, касающиеся абортов или прав геев.

– А как насчет дел, затрагивающих отдельных лиц или бизнес? – спросила агент Спаркс.

– Такой характер носит почти каждое дело, и разбирательства очень важны для сторон, но, честно говоря, я не думаю, чтобы они вызывали ожесточение до такой степени, чтобы покушаться на мою жизнь. Были случаи, когда судья отказывался вести дело или болел, в таких случаях судебная сессия продолжалась как обычно.

– Личные враги? Вы можете вспомнить уволенного сотрудника суда или кого-то еще в вашей личной жизни, настроенного к вам враждебно?

Мосс покачала головой:

– Сейчас подумаю… Нет, не могу припомнить кого-либо, кто желал бы мне смерти.

Большая часть жизни Фелиции Мосс прошла в одиночестве. На короткое время, когда приблизилась к сорокалетнему возрасту, она выходила замуж за адвоката из движения за гражданские права. Но их супружеская жизнь продлилась всего два года не по вине ее мужа. После развода ей довелось иметь любовника, однако главным для нее оставалась работа. Фелиция не сожалела о дефиците общения. Она давно решила, что будет жить одна и никого не станет посвящать в свои расстройства и слабости.

За исключением работы на Уолл-стрит у судьи никогда не было дохода, сравнимого с доходом таких людей, как Миллард Прайс, но она была мудрым инвестором, а прибыль от ценных бумаг позволила ей приобрести удобные апартаменты в старом, красивом, холмистом районе близ авеню Коннектикут. Сегодня ее сопровождали из суда домой три копа. Один из них стоял на страже у двери, двое других осматривали апартаменты, чтобы убедиться, не ждет ли судью кто-нибудь внутри. Когда осмотр завершился, два полицейских удалились, оставив третьего дежурить в холле, вне апартаментов.

Фелиция заметила, что нападение в гараже потрясло Брэда. Сама же она обладала способностью подавлять в себе чрезмерные эмоции, которые не отпускали других людей, сталкивавшихся с опасностью. Когда офицеры покинули квартиру, ее руки не дрожали, а дыхание оставалось ровным. Однако судья была сильно утомлена. Лишь только за копами закрылись двери, она рухнула в кресло и закрыла глаза. Раньше энергии в ней было хоть отбавляй, но сейчас ей было за семьдесят, и последствия возраста сказывались на ней сильнее, чем она желала.

Просидев в кресле некоторое время, Фелиция почувствовала, что голодна. Из-за возбуждения, связанного с покушением, она забыла о еде. Здание, в котором помещалась ее квартира, строили в начале сороковых годов. Мраморный камин, который был главной достопримечательностью гостиной с высоким потолком, украшали старые часы. Фелиция с изумлением увидела, что уже больше девяти вечера. Встала и пошла на кухню. При всех своих способностях умелого руководителя ее хватило только на то, чтобы соорудить из остатков запасов бутерброд. Налив стакан молока, Фелиция села за кухонный стол. Она почти не чувствовала вкуса бутерброда, поскольку была поглощена событиями в гараже. Слишком старая, чтобы бояться смерти, она в свои семьдесят с лишком лет была такой же любопытной, как и в подростковом возрасте. Чем вызвано нападение? Киллер мог быть просто фанатиком, но она так не думала. В ее личной жизни не происходило ничего, что могло бы вызвать такую злобу. Она мысленно перебирала возможные причины нападения и в конце концов возвращалась к одной. Единственными странными событиями в последнее время были чрезмерная реакция Милларда Прайса на дело Вудраф во время его обсуждения и попытки двух помощников Прайса побудить Брэда Миллера передать конфиденциальную информацию о ее предстоящем голосовании. Но Фелиция не могла поверить в то, что некто собрался убить ее из-за возможности истребования дела.

С другой стороны, она фактически знала о деле Вудраф не больше того, что подателю прошения грозила казнь в штате Орегон и что наиболее важная правовая проблема касалась неразглашения государственной тайны, о чем она почти не имела представления. Мог ли Миллард Прайс быть как-то связан с делом? Фелиция покачала головой. Даже если мог, абсурдно полагать, что друг и коллега попытается убить ее из-за него. Но все же Фелиция не могла отделаться от мысли о том, что она напала на след чего-то важного. Впрочем, что делать? У нее не было возможности провести расследование самостоятельно. Судье Верховного суда не разрешено выходить за пределы запротоколированного дела, направленного в суд. Даже если бы ей позволили выступить в роли частного детектива, у нее не хватило бы времени и сил. Фелиция улыбнулась в ответ на эту мысль. Она не могла играть роль Сэма Спейда, но она была знакома кое с кем, кто знал реальную жизнь частного детектива.