Сложный вопрос. Чем больше дней они потратят на обход вкруговую, тем дальше пройдут от монстра реморов. Но ровно на столько же дней увеличится время, которое «Шака» проведет возле системы — и скорее всего под наблюдением затаившегося врага. Возможно, что им вообще не удастся избежать боя. Сверхосторожность поставит командира в дурацкое положение, если выяснится, что она бегала от теней. Райэн не любила компромиссов, но и смертельного риска терпеть не могла. Наверное, поэтому она и чувствовала себя так неуютно в командирском кресле.

Однако выбирать не приходилось.

— Не больше пяти дней, мистер Рив.

Через несколько минут он предложил ей несколько вариантов. Райэн отвергла все, которые требовали немедленного ускорения — оно могло привлечь к кораблю нежелательное внимание противника, — и предпочла вариант, дольше остальных удерживающий их в зоне атаки, зато обеспечивающий наиболее разумные пути отступления, если дело примет дурной оборот.

Текли томительные часы — «Шака» осторожно продвигалась мимо предполагаемого врага. Не желая давать противнику лишнюю возможность засечь корабль людей, Райэн приказала настроить датчики и сканеры «Шаки» на пассивную регистрацию любых сигналов.

На второй день антенны поймали знакомый грохот на частоте реморов.

Райэн объявила повышенную готовность. И тут же с пульта станции слежения сержант Сатсумото доложил:

— Нас сканируют.

— Ответьте тем же, сержант. — Теперь можно было не прятаться. Пришло время узнать о противнике все необходимое.

Райэн как раз отдавала приказ увеличить скорость, когда лампы рубки ярко вспыхнули, замигали и погасли. Медленно зажглось аварийное освещение.

Как ни странно, «Шака» была не повреждена.

— Что за…

— Электромагнитные сканеры вышли из строя. Перенастройка.

— Попаданий не было. Повторяю, в нас не стреляли.

— Оптика вышла из строя. Перекалибровка.

Без сканеров «Шака» ослепла.

— Что происходит, мистер Рив?

— По-моему… — внезапно Рив замолчал и принялся бегать от пульта к пульту, ища работающие приборы. — Да, так оно и есть. Детектор показывает, что вражеский корабль ушел. Он совершил прыжок.

Неужели все так просто?

Словно в ответ на ее безмолвный вопрос, на «Шаке» снова включилось освещение. Каналы внутренней связи загудели от вопросов, рапортов и разговоров. Похоже, «Шака» не пострадала. Подключалась система за системой. Огромный корабль реморов исчез, не сделав попытки уничтожить противника.

Но едва заработали радары, выяснилось, что монстр не оставил «Шаку» в одиночестве.

— Многочисленные цели! Семь — по массе истребители, девятнадцать — поменьше.

Вражеские корабли, разделенные на три крыла, сходились по трем векторам, но ни один из этих векторов не отрезал «Шаке» курса на точку прыжка. Это означало, что у людей есть шанс.

— Разомнемся, мистер Рив. Выходим из системы на полной скорости.

— Есть, командир. Рекомендую отключить регуляторы, мэм.

— Отключайте. Если Гадди начнет возмущаться — скажите ему, что это мой приказ.

— Есть, командир.

Райэн вглядывалась в экран. Картина складывалась не очень приятная: масса одних только истребителей превышала массу «Шаки» почти в три раза. Однако судьбу битвы решала не численность. Огневой мощи «Шаки» с избытком хватило бы, чтобы уничтожить преследователей. Реморы — если это все-таки были они — вряд ли сумеют скоординировать свои действия, и «Шаке» скорее всего удастся отбить первую атаку. А потом, если удача ей не изменит, а враг не станет лезть на рожон, «Шака» спасется бегством.

Но сначала предстояло отбить первую атаку.

— Вы готовы, мистер Радек? — спросила Райэн у офицера по вооружению.

— Могу дать координаты, командир.

— Отлично. Отправим им несколько птичек. Цель — истребители ближайшего крыла.

— Есть, командир.

«Шака» вздрогнула, и к цели устремились шесть ракет с ядерными боеголовками — лучшие, которые только имелись в распоряжении армии. Одного удачного попадания такой ракеты хватило бы, чтобы разнести вражеский истребитель на куски.

— Первое крыло выпускает ракеты, — доложил Сатсумото. — Восемь отметок… нет, девять.

— Приготовить противоракетные установки, — приказал Рив.

Потекли медленные томительные секунды.

— Ракеты два и пять перехвачены, — доложил Радек. — Остальные птички взорвались по графику.

— Что на сканерах? — нетерпеливо потребовала Райэн.

— Два вражеских истребителя в первом крыле погасли. Третий вышел из строя. Крыло один насчитывает теперь… пять истребителей.

Значит, «Шаке» удалось сбить трех.

— Противоракетные установки — немедленно. — Голос Рива прозвучал спокойнее, чем, по мнению Райэн, ее собственный. — Сканировать, доложить о попаданиях.

Рив помнил о том, о чем она забыла. Райэн взглянула на монитор. Желтые и красные стежки неуклонно сближались.

— Задето шесть, — сообщил главный офицер от сканеров. — Остаются три. С уцелевших от крыла один — второй залп. От крыла два — тоже.

— Верный огонь по ракетам, — приказала Райэн.

Рив удивленно поднял бровь, но принял приказ. Такой метод был сложнее, но психологически эффективнее. Если реморы увидят, как вся первая атака с легкостью отражена, это деморализует их или по крайней мере заставит переоценить возможности «Шаки». А в случае неудачи у крейсера еще остается надежда на ближнюю защиту. Но прежде чем орудия успели открыть огонь, старший офицер сканирования выругался и прокричал:

— Маршруты вражеских ракет разделяются!

— Это не ракеты, — упавшим голосом произнес Рив. — Это «тайфуны».

«Тайфунами» назывались вражеские истребители, оснащенные кассетными ракетами. До сих пор реморы использовали их крайне редко, но тут, как назло, их была целая уйма. Эти ракеты несли менее мощный заряд, чем обычные, но шли по четыре вместе и в случае промаха могли вернуться на истребитель для нового залпа. С дюжиной «тайфунов» «Шака» с трудом, но справилась бы, но три дюжины означали неминуемое поражение.

Впрочем, вторую атаку «Шаке» все равно не отбить. Рив, захлебываясь, выкрикивал приказы. На экране Райэн видела, как гаснут желтые точки, но вместо них тут же появляются новые. Под ударами уцелевших «тайфунов» корабль содрогнулся. Лампы снова погасли. Шансы «Шаки» выжить таяли с каждой секундой.

Райэн поспешно сделала копии с бортового журнала, приказала поместить их в маленькие торпеды для донесений и выпустить наугад в разные стороны. Если повезет, какая-нибудь торпеда достигнет Стратегического Командования. После этого Райэн целиком сосредоточилась на схватке с врагом.

Пусть им суждено погибнуть, но сначала, ей-богу, они зададут реморам перцу!

Немногие назвали бы Кристофа Стоуна — человека, который командовал всем флотом космических кораблей и всеми наземными войсками, — беспомощным, но именно так он себя порой чувствовал. И с годами это ощущение он испытывал все чаще и чаще — по мере того как продвигаясь по службе, перестал командовать солдатами непосредственно в бою. Умом он понимал, что теперь исход сражений зависит от него в еще большей степени, однако, сидя в командном центре, далеко от грохота, вони и ужаса битвы, в это почти не верил.

Долг не часто позволяет человеку выбирать себе место. Именно повинуясь долгу, Стоун согласился занять кресло командующего. Эриданцы всегда выполняли свой долг. Потом, возможно, долг командующего сектором приведет его куда-нибудь еще. А пока Стоун останется на этом посту и будет делать свою работу. Он добьется того, чтобы сектор подготовился к вторжению захватчиков и отразил его.

До сих пор вражеские войска появлялись только в Гренволдской системе. В связи с этим сектору присвоили «красный» статус; кроме того, командующий получил полномочия формировать эскадры, а также требовать подкрепления из более «спокойных» секторов. И Стоун сделал это, потому что предвидел на Гренволде нелегкую битву. Но как ни странно, враг, казалось, не готовил наступления в этом районе и не делал попыток укрепить оборону. Операция на Гренволде была нетипичной для войны с реморами, но, поскольку армия Стоуна уничтожила всех реморов в системе, Стоун не жаловался. Он надеялся, что скоро сможет объявить об окончании военных действий в своем секторе и о победе людей. Но победа на Гренволде была не просто победой: в результате этой победы стало больше известно о природе врага, а значение этого трудно переоценить.