— Спрячься за ширму, — быстро сказал и она тут же вскочила, понеслась за ширму в углу комнаты, где натянула рубашку, села на невысокий пуфик и замерла.

Дверь щелкнула, кого-то впуская.

— Лейвия… в такую рань, — с досадой заговорил Кариен.

— Саниши Кариен, — официальным тоном прервала его демоница. — Я пришла напомнить, что с сегодняшнего утра заменяю суль Лейбу, которую вы отправили за плохое исполнение своих обязанностей. Я в полном вашем распоряжении в любое время дня и ночи. Будут какие-нибудь пожелания?

В комнате воцарилось молчание. Жутко хотелось выглянуть из-за ширмы и подглядеть за происходящим, но Илия не рискнула шевелиться.

— Приказания, — раздался задумчивый голос Кариена, потом какой-то стук и шорох страниц.

— Точно! Лейвия, библиотека уже открыта?

— Э-э-э, да, — неуверенно ответила демоница.

— Сейчас напишу список книг, принесешь мне… Но попозже, к обеду. Еще захвати у Картье бумаги поплотнее. И, пожалуйста, не вздумай притащить надушенной!

Воцарилось неловкое молчание.

— Книги? Бумагу? — с изумлением переспросила Лейвия.

— Да, да, — они мне будут нужны вечером. — Вот, держи.

Раздался странный шорох, потом какое-то еле слышное движение, вздох и Илия услыхала в голосе демоницы совсем другие нотки.

— А будут ли… другие пожелания? — с придыханием спросила та и сердце Илии почему-то замерло.

— Хм, — удивлено ответил Кариен и задумался. — Ладно… вечером приходи, пожалуй, будут.

Его наполненный странной силой голос мгновенно напомнил вчерашнее, заставил кровь гореть, и… так же мгновенно поставил Илию на место. Ведь он говорила не с ней… Словно крылья подрезал птенцу, который мечтал взлететь. Хорошо, хоть высоко не поднялась, падать не так больно, решила Илия и начала лихорадочно думать, чтобы заглушить непривычную ноющую пустоту, неожиданно вытеснившую собой все тепло, согревавшее после пробуждения. Ерунда, с этим она запросто разберется, теперь, когда голова снова думает. Теперь все будет хорошо, потому что она вспомнила, где и почему находиться. Что вообще она себе думает?

Это был просто долг.

Как уходила демоница, Илия не слышала, ширма просто отодвинулась и перед ней оказался Кариен.

И выражение его глаз Илии не понравилось. Быстро вскочив на ноги, замерла и когда он полубезумно улыбаясь потянулся к ней, как-то весь целиком, скорее всего сам того не сознавая, она резко отступила назад.

— Я уже отдала свой долг, — твердо отрезала, упрямо сжимая губы. — Теперь твоя очередь, ты обещал вернуть меня домой.

И когда его глаза прояснились, удивлено разглядывая ее, словно не узнавая, Илия вдруг резко о чем-то пожалела. Как будто специально наступила и раздавила крошечный росток, выросший среди роз, потому что пусть он вырастет и красивым, но не розой, которым следует расти на этой клумбе. Она проглотила возникшую горечь, поморщилась и уверенно вернула лицу спокойствие.

— Ты хочешь уйти сейчас? — прислонившись плечом к ширме, спросил демон.

— Да. Чем быстрее, тем лучше.

Хвост пролетел прямо перед лицом, когда он развернулся, оттаскивая ширму в сторону и освобождая место.

После как-то дергано, словно чем-то недоволен, отошел к столу, вытащил из ящика мелки, свечи, какой-то порошок в коробке. Вернулся, бесцеремонно отодвинул Илию в сторону и стал чертить круг вызова, зло давя мелом на пол и с досадой отбрасывая куски, когда он ломался.

Внезапно Кариен остановился. Немного поседел, хмурясь, уже спокойно взял новый мел и четко продолжил рисовать какие-то знаки.

Через несколько минут все было готово.

— Становись, — без эмоций приказал.

Илия тут же вступила в центр нарисованного круга.

Кариен замер, что-то беззвучно шепча и рассматривая границу рисунка.

Через время Илия почувствовала странное притяжение со спины. Похоже, это открывался проход. Оно постепенно нарастало и теперь казалось, что ее схватили за шиворот.

Вокруг сгущалась темнота, засвистел ветер, тянуть стало еще сильнее, почти отрывая от пола.

Скоро я буду дома, лихорадочно подумала Илия и только тогда рискнула в последней раз посмотреть на Кариена. Сквозь полутуман проступали синие нити, медленно, неохотно отодвигаясь в стороны.

Демон с жадностью изучал выражение ее лица, следя, как сила отрывает ее от пола, поднимая вверх.

А потом… что-то задержало ее на мгновение, что-то натянулось, а после разорвалось, не в силах совладать с мощью притягивающего мира. Темная огненная вспышка поднялась от пола, вклиниваясь между ними и демона отшвырнуло от круга к стене.

Последнее, что видела Илия — алые языки пламени, вспыхнувшие в его изумленных глазах. Потом просто ухнула в темноту, а внутри бурлило и кипело что-то горячее, оно толкалось под кожей и распирало, будто ему было тесно и оно желало вырваться наружу.

Кажется, демон даже крикнул что-то ей вслед, но Илия не услышала.

…Солнечное весеннее утро взорвалось, заполнив собой весь окружающий мир.

Илия стояла на зеленой лужайке, немного в стороне от основных зданий академии, бесконечное небо растянулось прямо над головой и утренний птичий щебет прозвучал как радостное приветствие.

Она глубоко вздохнула… А после сделала то, на что не решалась даже после того, как получила приглашение на бал от наследника. Она широко раскинула руки в стороны и во весь голос завизжала от восторга, сообщая миру о своем счастье — быть дома.

Он меня не обманул, с восторгом думала Илия, тут же радостно хохоча. Не соврал! Действительно отправил домой, выполнил свое обещание!

В этот момент Кариен казался ей самым честным и порядочным существом из всех, с кем она была знакома. Илия ощущала благодарность к отпустившему ее демону и даже немного пожалела, что они расстались так холодно.

Ее окатило целым водопадом ощущений, в основном состоящим из безудержного восторга, бесконечной любви ко всему живому и чистейшего счастья.

— Спасибо, — широко улыбаясь, крикнула в небо в странной надежде, что Кариен услышит ее благодарность.

От учебных корпусов уже приближались люди. Люди… обычные люди, знакомые лица, отсутствие хвостов, предсказуемое поведение.

Первой Илия увидела Марисель. Сестра бежала так быстро, что когда бросилась ей на шею, чуть не повалила на землю.

— Ласка… — сотрясалась в безудержных рыданиях, будто уже потеряла всякую надежду ее снова увидеть. — Ты жива… Ласка… Я так боялась! А ты жива…

Илия даже замерла, приятно удивленная глубиной такого горя. Сколько помнила Марисель, та всегда была сдержанной и даже холодноватой. Когда-то в детстве у них умер щенок, которого они долго выпрашивали у родителей. Илия прорыдала три дня, а Марисель, хотя и ходила хмурая, не пролила ни слезинки. Несмотря на момент, Илия улыбнулась, решив, что для сестры ее жизнь, оказывается, все-таки важнее жизни собаки.

Сестра всхлипывала, не стесняясь окружающих, но через несколько минут Илия стала постепенно отступать и Марисель перехватил Патрик, тихо стоявший все это время рядом. Тут же ее крепко обнял.

Странно, но Илию это картина чем-то неожиданно заворожила. Лицо Патрика изменилось, став удивительно нежным, а ведь он был тоже не из тех, кто позволяет эмоциям брать над собой верх. Илия смотрела, как осторожно он гладит сестру по голове и в этот момент увидела в их отношениях что-то такое, отчего сердце сжалось. Что-то, чего дико захотелось для себя самой.

— Все хорошо, — тихо повторял Патрик, — все уже хорошо…

Вокруг тем временем собралась приличная толпа, но с объятиями больше никто не бросался. Таи еще не было. Илия улыбаясь, оглядывалась и только сейчас поняла, что вид у нее не совсем подходящий для прогулок по людным местам: распущенные волосы и чужая рубашка на голое тело. Вместо неудобства испытала приступ острого веселья, хохоча от восторга… Ведь все ерунда, все, кроме одного единственного — она дома!

Вдалеке уже показалась Тая, несущаяся со всех ног. Добежать, впрочем, она не успела, перед Илией внезапно возник магистр Никон. Его лицо сосредоточилось, перестраивая зрение.