– Зачем – типография? Паспорта оставляют в залог – под взятый товар. Например, «дикий» золотоискатель собирается немного прогуляться по местной тайге. Ему нужен ящик свиной тушёнки, а денег хватает только на десять банок. Вот, за остальные десять он и оставляет – для пущей гарантии – свой паспорт. То же самое касается рыбаков, охотников и прочих нищих авантюристов.

– Почему же их паспорта выставляют на продажу?

– Всё очень просто, – печально вздохнул Безухий. – Золотоискатели часто попадают под коварные камнепады и снежные лавины. Моряков злые волны регулярно смывают за борта кораблей. Охотников голодные медведи иногда разрывают на части. Обычное дело, если вдуматься. Со всяким может случиться…. Ну, двинули к рынку? По поводу Интернета я не забыл. Позвонить надо одному типу, может, и выгорит…

В просторном ангаре рынка воняло – мама не горюй. Причём, всем сразу: свежей кровью, рыбой «второй свежести», гнилым виноградом, прошлогодней картошкой, прокисшей сметаной…

«Чудесное и незабываемое местечко! Красотища райская!», – хмуро поведал мнительный внутренний голос. – «А физиономии здешних продавцов, вообще, навевают однозначные мысли-фантазии о хитрых оборотнях и безжалостных вурдалаках. С чего, интересно, они все такие злые и неприветливые? Может, засаленный и затрапезный ватник нашего провожатого тому виной? Как бы ни вытолкали – с шумным скандалом – взашей…».

Опасения голоса оказались напрасными. Безухий постучался – условным стуком – в дверную филёнку подсобного помещения, дверь приоткрылась, и звонкий девичий голос радостно известил:

– Володенька, мальчик мой ушастенький! Давненько ты не заглядывал, давненько. Я уже успела соскучиться…. Богатого клиента привёл? Молоток! Заходите, джентльмены! Не стесняйтесь…

Подсобка оказалась достаточно просторной – метров тридцать пять квадратных, с двумя стандартными письменными столами, креслами-стульями, сейфами и высокими пластиковыми стеллажами, плотно забитыми разномастными свёртками и коробками. Хозяйка же этого помещения оказалась настоящей красавицей.

«Платиновая коротко-стриженная блондиночка лет восемнадцати-девятнадцати», – со знанием дела причмокнул эротически-подкованный внутренний голос. – «Фигуристая такая, гибкая. Чёрная кожаная мини-юбка выгодно подчёркивает стройность длинных ножек. Девочка – блеск и полный отпад, короче говоря. А тёмно-зелёные глаза – с откровенной развратинкой…. Может, стоит за ней качественно приударить? Как-никак, четыре полновесных года – без горячей женской ласки…. Куда, извините, пойти? Понял, покорно умолкаю и ухожу…».

– Егор – это Мариночка. Мариночка – это Егор, – скороговоркой выпалил Безухий. – Ему, Маня, паспорт нужен. Типа – рабочий, для важного дела…. Мариш, я позвоню?

– Звони, – девушка равнодушно махнула рукой в сторону пустующего стола и, с любопытством уставившись на Егора, задумчиво сообщила: – Знакомая у тебя физиономия, Егорушка. В смысле, для меня – знакомая. Мы раньше нигде не встречались?

– Не встречались, – браво заверил Егор. – Я бы непременно запомнил такую девушку, – на всякий случай уточнил: – Такую потрясающе-красивую девушку!

«Она же тебя, братец, чуть не узнала!», – забыв про нанесённую обиду, запаниковал внутренний голос. – «Ты же четыре года назад, если случайно запамятовал, являлся яркой звездой мировой киноиндустрии. То есть, гибрида художественного фильма и классического реалити-шоу…. Нет, так не пойдёт! Обязательно надо гримироваться…. Если на заштатной Камчатке чуть не засыпался, то, что будет в Москве белокаменной? Публичность нам сегодня – совершенно ни к чему. Типа – острый ножик у беззащитного горла…. Пора и следы слегка позаметать. Попутать немного, попетлять…».

Марина, манерно прикурив длинную и тонкую сигарету, недоверчиво протянула:

– Ну-ну, конспиратор льстивый, – после чего достала из выдвижного ящика объёмную картонную коробку, и, поставив её на полированную поверхность стола, предложила: – Выбирай, морячок!

Коробка была доверху заполнена российскими паспортами в разноцветных – новых и потрёпанных – обложках. Егор принялся заинтересованно изучать документы. Со стороны второго стола доносился приглушённый голос Безухого, обещавший кому-то небо в крупных алмазах и вечное блаженство…

– Выбираешь по подходящему возрасту и по плохо-приклеенным фотографиям? – понимающе хмыкнула девушка.

– Типа того.

– Предлагаю другой вариант, более продуктивный. Возьми вон тот паспорт. Ага, который в тёмно-зелёной обложке…. Открой на первой странице и внимательно посмотри на фотку. Как оно тебе?

– Не очень. Хотя, определённо, есть что-то похожее…

– Подожди чуток, – Маришка поднялась со стула, игриво покачивая бёдрами, подошла к ближайшему стеллажу, чем-то там негромко прошуршала и, вернувшись через пару минут, протянула – на розовой ладошке – два светло-коричневых шарика.

– Что это? – недоверчиво прищурился Егор.

– Обёрточная импортная бумага, пропитанная пчелиным воском. Воск же, как известно, является отличным дезинфицирующим средством, а руки у меня чистые. Так что, вставляй – без всяких сомнений – шарики за щёки и подходи к зеркалу. Вон оно висит, за одёжным шкафом.

Егор тщательно выполнил девичьи указания, а, вернувшись к столу, признался, с трудом ворочая языком:

– Да…, так – гораздо лучше…. Ни один в один, но…сойдёт…

– Значит, берёшь?

– Беру, – Егор выложил на стол три тысячные купюры. – Паспорт на имя Сергея Сергеевича Костылева. Спасибо…

– Не за что. Если возникнет такая надобность, – многозначительно и призывно подмигнула, – то заходи на огонёк. Всегда буду рада…. Бумажные шарики-то вынь изо рта, недотёпа! А теперь положи в карман…

Когда они вышли на свежий воздух, Егор поинтересовался:

– А что у нас, Володенька, с Интернетом – в приватной обстановке?

– Семьсот рублей, – Безухий был краток.

– Держи, друг. Что дальше?

– Записывай адрес…

– Я запомню.

– Улица Океанская, дом одиннадцать, квартира семнадцать. Ключ будет лежать под ковриком, возле квартирной двери. Когда будешь уходить, то не забудь, пожалуйста, положить его на прежнее место.

– А что у нас с хозяином квартиры? – уточнил Егор. – Не заявится, ненароком? Бузу не учинит?

– Петюня – законченный наркоман, и в данной квартире проживает в гордом одиночестве. Сейчас он уже в дороге, сюда следует. То бишь, ко мне, за деньгами. На шестьсот рублей Петя на пару суток зависнет в местных притонах-шалманах. Стольник мне – за труды праведные…. Контору, где продают самолётные билеты, найдёшь в центре. Серый пятиэтажный дом, рядом с Камчатским театром драмы и комедии…. Ну, расходимся краями? Типа – как в зелёном тропическом море – белоснежные туристические лайнеры? Бывай, друг-Егор! Удачи тебе!

Он поймал машину – на этот раз – древнюю японскую малолитражку. И, усаживаясь на пассажирское сиденье, велел:

– Изобрази-ка, приятель, кружок минут пятнадцать-двадцать и вернись к этому рынку. Только припаркуйся с противоположной стороны.

– Зачем это? – непонимающе замялся водитель – совсем ещё молоденький парнишка. – Странно как-то…

– Два стольника плачу.

– Без проблем, босс! – заводя мотор, заверил парнишка. – Сделаем – в лучшем виде! Следы путаешь, дядя? Наверное, задумал кого-то порешить…. Да, не напрягайся ты! Шутка такая, камчатская насквозь…

Покидая машину, Егор лукаво подмигнул водителю:

– Ну, пацан, хочешь ещё заработать?

– Дык, конечно, босс. Без вопросов.

– Тогда дожидайся здесь. Я быстро. Рюкзак мой забрось в багажник. Там ничего ценного и взрывоопасного нет, можешь – если очень захочешь – убедиться в этом…

Он, бдительно посматривая по сторонам, прошёл внутрь рыночного ангара и постучал – условным стуком – в знакомую дверную филёнку.

– Кто там? – недовольно поинтересовался хрустальный голосок. – Я никого не жду. Чего надо-то?