Сашка обернулся вслед за взглядом Ходока. Хутор впечатлял. Высокие, статные дома, на капитальных каменных фундаментах блестели стеклянными окнами. Его люди жили не в лачугах, а в отличных больших и тёплых домах. При всех трудностях освоения нового мира они уже сейчас жили лучше, чем ТАМ. Качественней. Их дома были больше их прежних квартир. Экологичней. Они пили чистую воду и ели чистую пищу. Дышали чистым воздухом.

'Что ещё надо?'

Взгляд хозяина соскользнул с домов. Масса построек: сараи, навесы, бани. Забор, больше смахивающий на крепостную стену. И вокруг огороды, огороды. Даже на том берегу ручья, на месте старого сожжённого хутора ещё прошлым летом было всё распахано. Эта земля обрела своего хозяина.

'И это всё моё!'

Сашка сграбастал друга в медвежьи объятия.

— Сделал, дружище, сделал. Кстати, вечерком в баньку сходим? Попаримся?

— А то!

Русскую баню казах Максим очень уважал.

Вечером погода снова испортилась. Из-за сопок наползли тяжёлые низкие тучи, из которых, как назло, посыпался мелкий холодный дождь. А ещё подул ветер. Не порывистый, а такой… плотный, ровный и, блин, ледяной.

'Ни хрена себе — май!'

Сашка непроизвольно поёжился, но решительно распахнул дверь сарая, куда он бегал за веником, и двинул к бане. Перспектива горячего пара согревала — Дуб прибавил шагу.

— Милый, — За углом сарая вдруг оказалась жена, — ты не торопись.

Сашка встал как вкопанный.

— Ты чего здесь? Случилось чего?

Леночка ничего не ответила, а взяв мужа под руку, повела его к дому. У крыльца, в почти уже кромешной тьме, оказался ещё один, замотанный в тулуп, персонаж. Оставив мужа в покое, Елена переключилась на него. Вернее, как с удивлением понял Дуб, на неё.

— Иди. Иди сейчас же и не вздумай повернуть назад!

Супруга подталкивала замотанное до макушки чучело в направлении бани. 'Чучело' испуганно пискнуло и пошло.

Дубинин, наконец, допетрил.

— Маринка?

Вдалеке хлопнула дверь предбанника.

— Ну а кто ж ещё? — Жена победно улыбалась. — Нечего ей одной куковать. И начальство её тут ни при чём.

Саня улыбнулся, обнял любимую и, чувствуя, как по венам бежит горячая кровь, крепко её поцеловал.

Дубинины целовались, стоя на холодном ветру, десять минут и ни капельки не замёрзли.

Сказать, что это был сюрприз — значит, ничего не сказать! Вместо Сашки с веником в предбаннике оказалась… ОНА.

Максим в одном полотенце стоял на карачках возле печки и закидывал дрова. Электричество в баню Саша провести ещё не успел и маленькая раздевалка освещалась лишь пламенем из незакрытой печи. Максим замер. Женщина аккуратно положила берёзовый веник на лавку и сбросила с себя тулуп.

'Какая она красавица!'

Под тулупом не было ничего. Только роскошное, стройное тело. Всполохи пламени играли на её коже, окрашивая в красный и оранжевый. Марина закрутила волосы в тугой узел и, подойдя к двери, ведущей в парилку, обернулась и протянула руку.

— Пойдём.

В себя Макс пришёл лишь под утро, когда маленькая банька начала остывать. На полоке, разметав свои чудесные волосы, спала обнажённая Марина. А он… а он не знал, что ему и думать. И как себя вести. За окошком начало сереть. Максим вышел в предбанник, тихо оделся и пошёл домой.

Алма-Ата

Март 2014 г.

— С приездом!

Кошечкин хлопнул ладонью по оконному стеклу. Сегодняшний Максим был какой-то не такой. Он был похож на кота, переевшего сметаны. Ходок валялся на кровати, бездумно пялился на потолок и дела обсуждать был явно не в состоянии.

— Случилось чего?

— Не-а.

Голос Укасова был ленив и мечтателен.

— Ваня. Я, наверное, влюбился.

— О как! Поздравляю!

— А может и нет. Не знаю. Знаю только, что у меня есть огромная потребность — любить. Дубининых я тоже люблю, но это не то…

Максим забросил руки за голову и вытянулся на кровати. Мысленно он был где-то далеко-далеко. Подполковник почувствовал лёгкий укол зависти — у него любимого человека не было.

Макс закрыл глаза. Тогда утром, когда он улизнул из бани и на подкашивающихся от усталости ногах попробовал прошмыгнуть в свою спальню, он был пойман за шкирку железной рукой хозяйки и отправлен назад. Будить свою женщину, снова её любить, холить, лелеять, одевать и нести на руках в свой дом.

Вот такие чёткие инструкции поставила перед ним Леночка Дубинина. Максим поражённо посмотрел на хрупкую молодую женщину, гукнул нечто согласное, развернулся и пошёл… исполнять. Он выполнил всё, кроме переноски тела на руках — всё-таки комплекция у него подкачала. Да и Марина была не такая уж и кроха. Ростом она была выше Макса на полголовы, хотя и весила значительно меньше.

Максим вернулся, подтопил почти остывшую баню и вошёл в парную. Марина сидела на полоке, нервно дрожа и прикрыв грудь руками. Подбородок её тоже мелко дрожал.

— Я думала, ты не вернёшься.

Язык у Максима отнялся. В башке стоял сквозняк, и не было ни одной мысли. Он посмотрел в её громадные зелёные глазищи и утонул.

Следующие три дня, до следующей, по графику, переброски, Сашка носился с кастрюльками по хутору. Он стучал в окно, оно открывалось, из-за занавески появлялась рука Максима и утягивала очередную порцию еды внутрь, взамен выбрасывая пустую вчерашнюю кастрюлю. Калорий затворникам требовалось немало.

— Макс! Ма-акс! Ку-ку!

— Да, Вань, я не сплю.

— Поговорим о деле?

— …?

— Здесь уже безопасно. Можешь мне поверить. Деньги твои я привёз. Со следующего груза сниму где-то сто-сто двадцать килограмм. Какие будут указания?

Макс с изумлением посмотрел на подполковника. Тот с каменным лицом сидел перед открытым блокнотом и с карандашом в руке.

'Хм. Нормально. Я, значицца, Босс. И он это понимает. Интересно, Ваня, интересно'

Макс соскочил с кровати и сел напротив. Все идеи он давно обговорил со своим персональным экономистом и бухгалтером Славкой.

— Сколько там?

— Почти двадцать миллионов тенге.

— Это сейчас много?

В нынешних ценах 'большого' мира Максим уже не ориентировался.

— Не слишком. Но, в общем, и не мало. — Кошечкин призадумался. — Два новых Крузака купить можно.

— Первое. Закупать и завозить ТУДА мы будем только то, чего там не делают.

Подпол кивнул.

— Разумно.

— Электрооборудование и электроника. Системы связи. Охотничье оружие. Порох. Велосипеды.

Макс припомнил женские писки, визги и вздохи по недоступной косметике.

— Ещё косметика разная. Духи, одеколоны. Пока всё.

Подполковник закончил строчить в блокноте, кивнул и вышел из комнаты.

Максим смотрел на закрывшуюся за ним дверь, и настроение стремительно шло вверх.

'С этим парнем кашу точно сваришь. Ни словом не обмолвился, а что ж ему от всего этого перепадёт. Молодчина, подполковник. Молодчина!'

Порт 'Старый'

Июнь 14 г.

Сашка с превеликим трудом отвоевал себе место во втором от ограждения ряду, продравшись сквозь плотную толпу зрителей. Зрелище предстояло колоссальное — спуск на воду первого построенного на Родине корабля! Корабль был самый настоящий. Деревянный, правда, но настоящий. В длину он был, Сашка прищурился, ну метров сорок, а в ширину — чуть больше десяти. Бандура впечатляла. Вокруг живо обсуждали сие событие, прикидывали возможности кораблика и просто трепались о последних новостях, так что речь Кузьмина с последующим разбиением бутылки шампанского, Дубинин прослушал. Бутылка исправно разлетелась от удара по стальной оковке форштевня, обрызгав пеной всю верхушку поселенцев, а здоровенный мужик начал выбивать кувалдой какую-то херню. Звон кругом стоял такой, что все заткнули уши.