Прошла весна, наступило лето. То, что Настя больше ни разу не видела Алекса, не смущало и не огорчало — для ее любви это не имело никакого значения.
Как-то в июне она отправилась в кино на вечерний сеанс со своей закадычной подружкой Леной, которая тоже посещала хореографический кружок. После сеанса девушки решили посидеть в летнем кафе. Взяв мороженое и кока-колу, устроились за свободным столиком и начали болтать о всяких пустяках. И вдруг Настя замерла на полуслове с приоткрытым ртом. Через два столика от них усаживался Алекс. Солнце только что ушло за горизонт, и, видимо, от красного отблеска заката лицо Алекса выглядело очень неприятно. Бледная кожа приобрела какой-то неестественный серо-розовый цвет.
Он был не один. Его спутница выглядела возбужденной, без конца смеялась и что-то громко говорила. Настя не сводила с них глаз. Алекс показался ей совсем другим, чем тогда на репетиции. Его лицо было высокомерным, на спутницу он смотрел с едва сдерживаемым презрением и вел себя крайне развязно. Он то и дело хватал девушку за голые колени, громко хохотал при этом и нервно ерзал на стуле. Но той его манеры явно нравились, и она все ближе придвигалась к нему. Настя смотрела на нее с изумлением. Скользнула взглядом по очень короткой юбке, плотно обтягивающей крупные тяжелые бедра, по прозрачной, с огромным вырезом кофточке, по сильно накрашенному лицу с резкими и неприятными чертами, по распущенным волосам, вытравленным добела. Девушка — на вид ей было лет двадцать пять — двадцать шесть — курила и пила пиво. Не такой Настя представляла себе избранницу Алекса и просто не верила своим глазам.
Лена тоже заметила пару и толкнула Настю локтем. Потом зачем-то приподнялась и помахала Алексу рукой. Тот бросил на девушек беглый взгляд, словно не узнал. Но вдруг заулыбался, что-то сказал своей спутнице, встал и подошел к их столику.
— Ну, приветик, танцующие феечки! — сказал он. И, не спрашивая разрешения, сел на свободный стул. Затем Алекс, наклонившись к Насте и заглядывая ей в глаза, спросил: — Как поживает моя милая модель?
Алекс схватил ее руку и картинно поцеловал кончики пальцев. Настю неприятно поразил ледяной холод его кожи.
— А с вами что, ваша девушка? — вырвалось у нее против воли.
Алекс громко и заливисто расхохотался.
— Почему моя? Она всеобщая, — непонятно ответил он и встал. — Ладно, карамелька, много будешь знать, скоро состаришься.
— Я не карамелька, меня зовут Настя, — поправила она и почему-то обиделась.
— Знаю, знаю. Все я про тебя знаю. Пока-пока!
Алекс обворожительно улыбнулся и вернулся к своему столику.
— Вот же придурок! — обронила Лена. — К тому же еще, кажется, пьян. Как и его девка. Пойдем отсюда, неохота на них смотреть.
— Пойдем, — согласилась Настя. — Но ведь он ничего не заказал, так что вовсе и не пьяный, — добавила она. — Пиво только у его девушки.
Пробираясь между тесно сдвинутыми столиками, они вдруг услышали громкий голос Алекса:
— Карамелька, я тебе позвоню!
Но звонка Настя не дождалась. Через три дня после этой встречи она уехала в деревню и вернулась только в конце августа. В сентябре возобновились занятия кружка.
Как-то в перерыве Настя подошла к Инне Андреевне и поинтересовалась, пытаясь скрыть волнение:
— Как там ваш знакомый фотограф поживает?
— Нормально, — ответила она и внимательно посмотрела на Настю. — Он, кстати, хотел заехать к нам, еще поснимать. Да вот что-то все не звонит. А ты почему о нем спрашиваешь?
— Всем мой портрет нравится, — тихо произнесла Настя и опустила голову.
— Да, Александр, несомненно, талантлив. Но такой шалопай! Странный он парень — то без конца названивает, а то вдруг пропадает на несколько месяцев. И где он, никто не знает!
— Вот, значит, как… — задумчиво проговорила Настя.
— Все лето где-то пропадал, — усмехнулась Инна Андреевна, — только недавно объявился.
— Понятно, — пробормотала Настя.
— Девочки! — захлопала Инна Андреевна. — Перерыв окончен! Работаем!
Настя все ждала, когда же на занятия придет Алекс, но тот и не появлялся. У Инны Андреевны она уже стеснялась что-нибудь выяснять.
Прошел ее день рождения, однако не принес ей привычной радости. Она без конца представляла, как бы все было необычно и волшебно, если бы любимый сейчас был рядом.
Где-то в середине октября Алекс наконец вошел в зал во время репетиции. Но был хмурым и неразговорчивым. Снимал явно без настроения и пробыл недолго. Но перед уходом все-таки подошел к Насте и сказал:
— Карамелька, я тебе позвоню.
И действительно позвонил вечером. К удивлению Насти, они проговорили больше часа, словно давно знали друг друга. Алекс оказался умным, тонким собеседником с милой манерой подшучивать над всеми и прежде всего над самим собой. Он оставил ей свой номер телефона, сказав, что ему можно звонить в любое время, так как живет один. В тот вечер Настя заснула в состоянии абсолютного счастья.
Через пару дней они встретились после занятия кружка. Немного погуляли по улице, но пошел сильный дождь, и Алекс, сказав, что живет неподалеку, предложил укрыться у него. Настя с радостью согласилась. Когда они уже вошли в подъезд, он вдруг остановился и сказал, что кое-что забыл и сейчас вернется. Настя замерла в недоумении, глядя, как он выбегает из подъезда под дождь. Минут через десять Алекс появился с большим пакетом в руках. Пробормотав, что у него обычно совершенно пустой холодильник, он открыл дверь квартиры и пропустил Настю вперед, подтолкнув ее шлепком по ягодицам. Она отчего-то сразу сильно испугалась и даже начала дрожать. Когда они вошли, Алекс отправился на кухню поставить чайник и только потом снял мокрую куртку и ботинки.
— Проходи, чего застыла? — с недоумением спросил он и скрылся в комнате.
Настя продолжала дрожать. Она сняла намокшую верхнюю одежду, скинула туфли и неуверенно пошла по коридору. Открыв дверь, увидела, что Алекс стоит посередине комнаты в одних трусах. Она успела заметить, насколько красива и пропорциональна его стройная фигура, но тут же отступила назад.
— Ты чего? — неподдельно удивился он. — Тебя это смущает? Хорошо, карамелька, я надену джинсы. Но какая ты странная девушка! Сейчас, мне кажется, вообще никого и ничем невозможно смутить. Ты меня удивила!
Настя не ответила и отправилась на кухню. Алекс появился через минуту в голубых джинсах, но с голым торсом.
— Ты чего стоишь? Садись, — сказал он и пододвинул стул к столу у окна.
Настя робко присела на краешек и осмотрелась. Кухня выглядела обычно: обои в цветочек, шкафчики с посудой, электроплита.
— Сейчас будет готов чай, — равнодушным тоном сказал Алекс. — Но, может, ты хочешь чего-нибудь покрепче?
— Я не пью, — робко ответила она. — Но если ты хочешь, то…
— Я тоже не пью. — Он рассмеялся. — Да и чай не буду. Не хочется.
Алекс встал, достал из пакета хлеб, сыр, колбасу и начал быстро делать бутерброды.
Она все больше смущалась, наблюдая за ним. Алекс налил чай в кружку, пододвинул тарелочку с бутербродами поближе к ней.
— Ешь, — только и сказал он.
— А ты? — все-таки спросила она.
— Говорю же, совсем не хочется, — ответил Алекс со странным выражением. — Но я люблю смотреть, как едят другие, так что не стесняйся. Да и чай тебе необходим, а то совсем промокла.
Настя сделала глоток и подняла на него глаза. Алекс смотрел пристально, его ноздри чуть подрагивали, губы приоткрылись. Он отчего-то вновь напомнил ей пантеру. Насте даже показалось, что в его лице появилось что-то хищное. Она тут же явственно вспомнила свой странный сон, вздрогнула и опустила взгляд в чашку.
— Бери бутерброд, — предложил Алекс.
Насте очень не понравился его слегка охрипший голос. Возникло какое-то непонятное напряжение, словно воздух в кухне становился все более наэлектризованным. Но она не могла понять, отчего это происходит, никаких видимых причин для такого напряжения не было, однако она его чувствовала буквально кожей. И боялась поднять взгляд на молчащего Алекса. Ее любовь словно затаилась в тот миг. Настя слишком долго жила в фантазиях, а в них Алекс был совершенно другим. И действительность начала пугать ее.