Заметив вдалеке стройную женскую фигурку верхом на лошади, он понял: его беспокойство оказалось не напрасным. Молнии сверкали прямо над головой Фэй. Казалось, она должна как Можно скорей повернуть в сторону дома, именно так поступил бы на ее месте любой нормальный человек, но она остановилась на вершине холма и уставилась в небо. Фэй подвергала себя невероятной опасности.
Раздался удар грома, небо осветилось ярчайшей вспышкой молнии. Через мгновение прогремел еще один раскат, гораздо сильнее предыдущего. Сквозь залитое дождем ветровое стекло, Чейз увидел, как обезумевшая от страха лошадь сбросила Фэй и ускакала прочь. Он моментально нажал на газ и повел машину к тому месту, где теперь лежала девушка. Разглядеть путь сквозь льющиеся с неба потоки воды было совершенно невозможно, поэтому Чейз опустил боковое стекло и то и дело выглядывал наружу, боясь потерять Фэй из виду. Вскоре он подъехал достаточно близко и с облегчением увидел: девушка двигается.
Слава Богу! Она жива!
Фэй оставалась в сознании, но дышать могла с большим трудом. Ее тошнило, голова кружилась, кровь стучала в висках. Девушка инстинктивно перекатывалась с живота на бок, стараясь занять наиболее удобное положение, и ждала, пока к ней вернутся силы. Ее одежда насквозь промокла. Фэй дрожала от холода. Она несколько раз попыталась подняться, но сил на это по-прежнему не хватало.
На секунду Фэй показалось, что она слышит невдалеке звук мотора, но в ушах у нее звенело, и она не могла полностью доверять своему слуху. В голове снова мелькнула мысль: наверно, она слышит то, чего на самом деле нет. От этой мысли ей стало еще хуже. Фэй не заметила, как сзади к ней кто-то быстро подошел, а еще через пару секунд этот кто-то обхватил ее за талию и поднял на руки. По всему телу Фэй разлилась боль, она непроизвольно вскрикнула, но дышать ей стало легче.
По крайней мере все, происходящее сейчас, — уж точно реальность, а не плод моего больного воображения, и это не может не радовать.
Спаситель Фэй подошел к белому пикапу, открыл дверь и уложил девушку на сиденье. Внезапно она почувствовала тошноту. Фэй попыталась сама переползти на другое место, но сильные мужские руки подняли ее так легко, как будто она — маленький ребенок.
Мужчина залез в пикап следом за Фэй и стал заводить мотор. Он то и дело задевал девушку локтем, но у нее не было сил отодвинуться хотя бы на пару сантиметров. Более того, несмотря на царапины, она испытывала удовольствие от прикосновений его горячего тела. Крупный град барабанил по крыше, пикап то и дело заносило в сторону на мокрой дороге, и Фэй, наверно, упала бы, если бы не ее спутник, придерживающий ее своими крепкими руками. От постоянной тряски девушке снова сделалось дурно, и, облокотившись на плечо мужчины, она закрыла глаза, стараясь справиться с головокружением.
— Помедленней, — еле слышно попросила Фэй.
— Смерч крутится почти над нами. Необходимо как можно быстрее добраться до дома.
Как только Фэй узнала голос своего спутника, она испытала очередной приступ слабости. Девушка машинально отпрянула от руки мужчины. Он же, как ни в чем не бывало, продолжил:
— Я, конечно, понимаю: тебя вполне устроит, если торнадо сейчас обрушится нам прямо на голову, но лично я предпочел бы умереть от старости.
Насмешка, прозвучавшая в его голосе, привела Фэй в чувство, и она наконец смогла сконцентрировать свой взгляд на его ухмыляющейся физиономии. Ей стало ужасно стыдно и обидно.
Рафферти! Чейз Рафферти! Этот человек всегда появляется там, где его ждут меньше всего. Для него не существует высоких заборов и закрытых дверей. И все эти долгие месяцы он бесцеремонно вторгался в мое личное пространство, не давая мне переносить страдания в одиночестве.
Фэй долго объясняла всем своим друзьям и знакомым: ей нужно время, она хочет побыть одна, она не желает никого видеть. Но Чейза это как будто не касалось. Он всегда находил повод для встречи. К тому же Чейз не имел привычки предупреждать о своем появлении. Самыми ужасными для Фэй были две недели после похорон. Чейз заходил к ней каждое утро часов в семь несколько дней подряд, стучал в дверь спальни и сообщал: трудовой день уже начался и рабочие на улице ждут указаний хозяйки. После этого он еще долго торчал в ее доме и ждал, пока она оденется и позавтракает. Чейз сразу замечал, когда Фэй мучилась от похмелья, и читал ей нотации, говорил, мол, женский алкоголизм неизлечим, и вообще это не выход — искать утешения на дне бутылки.
День на четвертый, когда Чейз снова разбудил Фэй ни свет ни заря, она рявкнула, мол, если он позволит себе сказать ей больше, чем «доброе утро», она за себя не отвечает. Это был последний раз, когда Фэй страдала похмельем. На следующее утро, когда Чейз опять решил навестить ее в семь часов, она уже была на улице и занималась делами, поэтому смогла избежать неприятного разговора.
Через пару недель Чейз начал звонить Фэй в полдень, спрашивая, идет ли она вечером на фермерское собрание, какие у нее планы на выходные и не хочет ли она поучаствовать в каком-нибудь местном мероприятии. Было совершенно ясно: всем этим он хочет сказать только одно: возвращайся к жизни! Она же перестала отвечать на его звонки и установила на телефон автоответчик, который говорил всем звонившим: оставьте меня в покое!
Через некоторое время Чейз стал предлагать Фэй сделку. Он уже давно искал участок земли, который можно было бы взять в аренду, у Фэй же земли было больше чем достаточно, потому что некоторое время назад она распродала почти половину своего скота, и теперь пастбища пустовали. Чейз намеревался помочь ей, арендовав свободный участок под выпас своего скота.
Услышав предложение Чейза, Фэй пришла в бешенство. Неужели она похожа на слабую, бесхарактерную девчонку, которая не в состоянии сама справиться со своими проблемами? Поначалу его предложение задело ее самолюбие, а потом стало подрывать ее уверенность в себе. Благодаря Чейзу Фэй начала чувствовать себя неудачницей. Но в конце концов она решила: Рафферти-Кинан — огромное ранчо, и человек, который управляет им, наверно, вполне отдает себе отчет в том, что делает, и уж точно не упустит выгоду. Может, стоит согласиться на его предложение?
И это тот самый Рафферти, который видел, как меня сбросила моя собственная лошадь. Рафферти, который поднял меня и отнес в пикап и который несется сейчас по дороге, надеясь избежать смерча.
Наверно, это наказание за мое поведение во время грозы, вполне заслуженное наказание, надо сказать. А самое ужасное, Чейз видел, как я намеренно искала смерти, и теперь у него есть отличный повод меня упрекнуть.
За последнее время Чейз настолько достал Фэй, что теперь она даже смотреть на него не могла. Ей хотелось задеть его так же сильно, как задевал ее он, хотелось сделать ему больно.
Интересно, у этого мужчины есть хоть какие-то слабые места, по которым можно было бы ударить? Иногда мне кажется, он абсолютно неуязвим.
Когда Фэй вспоминала прошлое, ей делалось смешно, ведь всего какой-то год назад она была по уши влюблена в Чейза! Тогда ее могла взволновать одна лишь только мысль о том, что вдруг она случайно его встретит, а когда он обращал на нее малейшее внимание, она просто с ума сходила от радости. У Чейза всегда было слишком много подружек, Фэй он воспринимал всего лишь как соседскую девчонку, которая к тому же и младше его на семь лет. Тогда ей казалось: она слишком юная и неопытная для такого мужчины. Фэй ужасно переживала, что однажды Чейз женится на одной из этих сногсшибательных красоток, и она будет постоянно встречать его с молодой женой в городе и в гостях у общих знакомых. Но пока он не спешил расставаться со своей свободой.
Странно, совсем недавно я мечтала о его любви.
Когда погибли ее братья, Фэй потеряла всякий интерес к Чейзу, как, впрочем, ко всему, чем она до сих пор увлекалась. Несмотря на то, что Чейз по-прежнему был потрясающе красив и оставался одним из самых завидных женихов Техаса, у Фэй словно выработался иммунитет к его привлекательности.
