– А девчонки его? Типа этой?

– Типа этой? Это Вележкина. По отзывам – сумасшедшая девица. Арсенал – огнестрельное оружие, таэквондо, еще какая-то хрень.

– Фехтование?

– Вполне возможно. И вязание! Что еще с бабы взять? Лично я ее не знаю, – добавляет Генка. – Но – судя по отзывам – я бы ей оружие не доверил. Наверное, трагедии в прошлом, крах личного и ранний маразм. Что еще может толкнуть на такую работу?

– А нас что толкнуло?

– Нас? – Генка вскидывает глаза. – Риск, опасность, охота, деньги. Это благородно. Это по-мужски. А место женщины на кухне.

– Ты женоненавистник.

– А ты феминист! – смеется Генка. – Поедем со мной в «Армагеддон»?

– Нет, спать домой поеду.

– Тогда – спокойной ночи, малыш!

         Мы весело прощаемся и разъезжаемся в разные стороны.

Что ж... день прошел вполне удачно. Почти все целы и невредимы.

5. ДРАЙВ

         Это благородно. Это по-мужски. Это драйв. Почти весь следующий день я нахожусь под впечатлением своего благородного поступка. Дел в офисе негусто, но Генка выглядит озабоченным.

– Новости слышал? Покушение было на нашего Гавриша.

– Он же уже не «наш» вроде. И как?

– Шофер убит, и охранник. А сам жив. Контора Тимура постаралась.

– Вот та девчонка что ли?

– Похоже, что она. Но это... уже не наше дело, ты прав.

         Какую-то долю секунды он всматривается в мое равнодушное лицо.

– Завтра о делах говорить будем, а сегодня – можешь быть свободен.

         В Москве зима, хотя февраль уже перевалил за Масленицу. По-прежнему ветрено, скользко и неуютно. И есть еще что-то такое... То, воспоминание о чем может испортить самый удачный и самый спокойный день, – то, как резко она поднялась и ушла...

         Я приезжаю в «Амур» посреди бела дня. Походкой завсегдатая дешевого фаст-фуда подхожу к Вале.

– Не было Ларисы?

         Она улыбается как старому знакомому.

– Не было ни разу.

         Я записываю на салфетке номер телефона (светить визитку детектива не имеет смысла) и протягиваю девушке.

– Позвони мне, если она  вдруг появится.

         Подкрепляю просьбу обычной для нашего общения купюрой.

– Хорошо, конечно, – Валя прячет в кармашек красных форменных брючек и салфетку, и номер телефона, и купюру, и мои надежды.

         Ухожу, цепляясь за временное облегчение...

Потом возвращается прежний драйв. В авто достаю карточку с золотой линией и набираю номер Леди Х.

– Наташа?

– Да. Здравствуйте.

– Это Илья.

– Здравствуй, Илья, – повторяет она.

– Здравствуй, Наташа! – смеюсь я.

         Беседа обещает быть содержательной. Она тоже смеется.

– Есть свободная минутка? – интересуюсь вежливо.

– Есть, но вечером.

– Хорошо. Где можно тебя найти?

– Найти? Ну... найди меня в кафе «Бонжорно» на Кузнецком мосту. В восемь вечера. В том зале, который справа от входа.

         Я обещаю. Так или иначе, с Леди Х у меня должно быть больше общих опознавательных черт. Да и просто интересно, как вчера рассосалась та пробка на дороге.

         До вечера – стреляю в тире. Не очень люблю это занятие, но на волне нахлынувшего драйва палю по мишеням, надеясь за один день улучшить свои снайперские способности до невозможного – выбить сто очков призрачного счастья из ста. В этом тире мы уже бывали с Генкой, когда он тестировал меня на предмет соответствия  его организации. Тогда он показал намного лучший результат. Намного – не то слово.

         Менеджер тира Андрей меня идентифицировал с первого взгляда.

– Как работается? Что Гена? Крокодил?

– Нет, нормальный, – усмехаюсь я. – Отлично работается.

         Андрею – не больше двадцати пяти, и, наверное, он считает, что нашел самое тихое и уютное место под солнцем. Эта мысль тоже меня веселит.

– А у вас как работается? Тихо?

– Шумно. Но тоже отлично.

         Не люблю вот таких худых и долговязых. Хотя говорят, что высокие люди не так часто замышляют недоброе, как низкие. Низкий человек – низкие поступки. Весьма спорно, конечно.

           Леди Х вовсе не высока, но стройна и на этот раз более изящно одета: в двойную блузу с длинными и короткими рукавами и джинсы, расклешенные штанины которых видны из-под стола. Молодежная такая мода, и лет ей всего-то двадцать шесть-семь, а на первый взгляд – так и вообще восьмиклассница. Пьет какой-то безалкогольный коктейль из высокого бокала и наблюдает, как я подхожу к ее столику. Не машет рукой и не улыбается. Изучает меня молча. Короткий ежик волос лежит смирно. Глаза – большие, серые, с искорками – кажутся веселыми, хоть она и не улыбается.

– Здравствуй, – здороваюсь я в третий раз за сегодняшний день и сажусь напротив.

         Ежик подкупает. Беззащитно это... Полупрозрачные, хрупкие, маленькие уши без дырочек... и совсем коротенькие, едва отросшие, темные волосы...

         Она тоже смотрит оценивающе. Я не очень молод, не очень красив, но у меня добрый взгляд. Именно таким я хочу показаться ей сейчас – опытным и нежным товарищем по оружию.

– Прекрасно выглядишь, Наташа... в нерабочее время, – делаю пробный комплимент.

– А в рабочее – похуже?

         Она, наконец, улыбается.

– Тогда, на трассе, я перепугался за тебя не на шутку!

– Не подумал, что я тоже киллер?

– Не знаю. Кажется, не подумал.

– Я продолжаю, кстати, охранять Гавриша. Пока это все не прояснится окончательно.

– Это твоя специализация? Охрана?

– Не люблю долгих расследований, всей этой маеты, тягучей резины. Я люблю действия. Горячее действие. Скорость.

         Я смотрю на ее розовые губы, и чувствую, что внутри теплеет.

– Скорость? То есть офисное осадное сидение – не для тебя?

– Ни в коем случае! Охрана тоже... не совсем мое, но тут больше вариантов, больше риска, веселее...

         А в прошлом – крах личной жизни? Прав был Генка.

– А в прошлом?

– Институт МВД. Я всегда знала, что хочу бороться с преступниками.

         А вот и не прав был мой Босс: нет никакого бегства от трагедии. Правда, говоря это, она кривит розовые губы так, словно повторяет мне то, что уже произносила много раз на разные голоса.

– А у тебя?

– Так же.

         Я заказываю такой же безалкогольный коктейль, давая ей понять, что я из ее отряда, что у меня те же вкусы и ориентиры.

         Она глядит на меня очень пристально, мне в лицо, потом – на мою грудь, на  руки, на пальцы, на зажатую между зубами соломинку...

– Давай поедем ко мне, – говорит вдруг без всякого перехода.

– Сейчас?

– Почему нет? Я живу одна, не очень далеко. Ты можешь даже остаться до утра. Конечно, у нас не получится встречаться часто и подолгу, но сегодня может получиться...

         Выйдя из кафе, она направляется к знакомой черной «ауди».

– Оставь свою машину здесь, я сяду за руль

         Я подчиняюсь. В авто слушаем «Ночных снайперов», в лифте молчим. Я почему-то думаю, что не помешало бы выпить.

         В квартире – однокомнатной, но довольно просторной – я уже не думаю о выпивке. Сбрасываю куртку, а Леди Х стягивает с меня все остальное. Едва включив, мы опять выключаем свет и падаем в постель. Она горяча и хороша... моя стремительная незнакомка. Ее тело – хрупкое внешне и очень энергичное – кажется мне невесомым, я определяю ее присутствие только чувственно. Она очень самостоятельна в сексе, если можно так выразиться. Она обращается со мной, как с механизмом, который попался ей в руки. Она не спрашивает и не интересуется моим согласием, и я просто таю от ее расправы над моим телом.

         И только позволив ей все ее бесчинства, я обхватываю ее, сковываю, прижимаю к себе ее узкие спортивные бедра и целую в ежик взъерошенных волос. Она стонет в подушку и кусает ее край.

– Ох, Илья...

         Честно говоря, не думал, что она помнит мое имя.