Мама и сын уселись рядом. Мальчик около тринадцати. Он был большим для своего возраста, с огромной ногой. Пластиковые белые ортопедические ботинки торчали под столом. Мальчишка был в дурном настроении. Набивал рот чипсами. Муха приземлилась на столик, за которым сидел мистер Джеффрис, и он отмахнулся от нее. Она отлетела и понесла нечистоты к тарелке толстого мальчишки. Без сомнения, оставила часть фекалий на корочке его пирога. Он передернул плечами. Вспомнил о микробах, кишащих в воздухе, и услышал сухой кашель мужчины. Нет ничего стерильного. Ни пыли, ни почвы, ни воды. Мужчины и женщины вокруг него переносят миллиарды инфекций на своей коже. Растения в горшках вскармливают почву для развития бактерий. Одушевленные, неодушевленные, вирусы – это мразь божеского создания, засоряют планету корью и гриппом. Муха снова прилетела, зажужжала над его ухом.
Он представил себя на Мальдивах. Муха – это москит, сосет кровь и переносит заболевания, заражает невинных людей малярией и скрытыми болезнями. Он видел блох. Вшей в детских волосах. Эпидемии начинаются с подходящих погодных условий. Микробы ждут своего шанса, чтобы учинить опустошение. Всегда ждут. Чтобы жить. Расти. Оставить потомство. Умереть. Конечно, то же самое происходит и у людей. Но люди живут дольше. Отмеряют свои жизни годами, а не минутами. У мальчишки были пухлые щеки. Он растет. Джеффрис подумал о страдающих детях. От краснухи. Рожи. Астмы. Ветрянки. Пузырного фиброза. Кори. Тонзиллита. Дифтерии. Эти испытания длятся бесконечно, это война, в которой невозможно победить.
Он представил терапевта, который кормит мальчика огромными кусками сахара, пухлый рот громко чавкает, он накалывает еще больше чипсов на вилку. Он представил, как смотрит в глаз мальчика через офтальмоскоп и видит, как сосуды качают кровь. Бьется сердце. Давление крови в венах. Мальчик вырастет и станет мужчиной, у него будет столько проблем, от которых невозможно убежать. Он подумал о докторах, которые исследуют слюну. Мочу. Гной. Берут кровь. Жидкость тела. Так много новых скрытых заболеваний. Жизнь – это суд божий.
Кофе, который здесь делали, был поистине отвратительным. Он понимал, что многие люди пьют растворимый кофе, но что насчет тех, которые предпочитают свежие крупные зерна? Он изучил еду, которая здесь предлагалась. Чипсы. Разогретые пироги. Сэндвичи с белым хлебом. Сухарики. Сладости. Непитательные газированные напитки, которые употреблялись в бесчисленном количестве. Господи, вообще-то здесь предполагалось быть больнице. И это значит, что еда тоже должна быть полезной. Сбалансированная диета избавит службу здравоохранения от такого объема ненужной работы. Вместо карбонизированных химикатов детям следует пить свежевыжатый апельсиновый сок. Перекусывать яблоками. А не сухариками. Вместо пирогов и чипсов людей нужно заставить питаться печеной рыбой и слегка припущенными зелеными овощами. Их вкусы скоро изменятся. Свежий салат гораздо лучше непропеченного пудинга.
Он улыбнулся сам себе. Он и в самом деле не был дураком, верящим, что все это возможно. Пока такое питание устраивает обе заинтересованные стороны и государство, большинство людей будут есть для удовольствия, а не для пользы, это рабы своих желудков. Они неспособны даже на такие простые жертвы. То же самое с сигаретами и алкоголем. В этом суть проблемы, столкнулись задачи здравоохранения и корпоративные интересы. Тщетны попытки что-то изменить, но это подвиг, который он с радостью совершает.
Он забыл о толстом мальчишке, вместо этого стал думать о Рональде Доузе. Разговаривая с медсестрой Джеймс, он притворился, что никогда не слышал об этом человеке, но это была не совсем правда. Конечно, он не знал этого пациента лично, но был осведомлен о его существовании и его смерти. Он солгал ей, но из самых лучших побуждений. Джеймс так переживала, так что сочувствующие уши – гораздо более действенно, чем безразличное наблюдение. Доуз был пожилой человек, у него было слабое сердце, и вода в легких была причиной его определения в больницу. Это не был экстраординарный случай, но человек был уже в летах, в почтенном возрасте. Неприятный факт – что жизнь подошла к концу, и Доузу было нелегко это принять.
Уныние – обычная вещь среди людей такого возраста, их суставы болят от артрита, а органы с трудом выполняют основные функции. Если повезет, у них есть маленький садик. Он вообразил старика, одинокого, сидящего день за днем в плохо построенном доме, почти без денег, его приятели умерли, жена уже долгое время больна. Так недостойно провести свои последние годы. Он представлял, как мужчина трепещет от страха, напуганный юными хулиганами, швыряющими камни ему в окна и засовывающими собачьи экскременты в его почтовый ящик. Соседи отворачиваются от него, потому что боятся конфронтации. Мусор грудами насыпан на кухне, раковина завалена грязными тарелками. Он питается по минимуму, одежду нужно стирать. Постепенно он перестает бриться и мыться. Его семья слишком занята своими собственными делами, и старик забыт. Он оставляет свое пособие государству. Незнакомцам, которые тем не менее трудятся на благо народа. Вот таким он увидел мистера Доуза, а медсестра Джеймс не желала ни бороться со своим горем, ни внимать тому, что смерть – это неизбежные последствия его возраста.
Медсестра Джеймс видела хорошее в любой ситуации. Видимо, потому что она так боялась ужаса реальной жизни. Но он обожал ее оптимизм. Она всегда убеждала себя, что надежда существует, хотя надежды не было. Конечно, она не была таким же, как он, реалистом, но все понимала правильно. Пациентам надо, чтобы те, кто заботится о них каждый день, имели позитивное мировоззрение, а в это время на заднем фоне профессионалы имеют дело только с холодными фактами.
Он не мог критиковать медсестру. В самом деле, он не будет этого делать. Медсестры обязаны иметь дело с будничной, но важной частью жизни больницы, и это неблагодарная работа. Его роль была более сложной, хотя тоже неблагодарной. Все нуждались друг в друге. Без его умения больница бы в скором времени перевернулась вверх ногами и в ней воцарился бы хаос. То же самое касалось и медсестер. Он не хотел, чтобы она переживала из-за смерти мистера Доуза. Этот человек прожил долгую жизнь, сделал много дел и, без сомнения, получил много радости. Через несколько дней печаль пройдет, и этот пациент будет забыт. Медсестра Джеймс найдет других людей, которые нуждаются в помощи. Жизнь продолжалась.
Он сделал глоток кофе. Подавил порыв тошноты. Этот кофе так отличался от того ароматного напитка, который он привык пить, прошлой ночью кофеин помог ему справиться с недосыпом. Было трудно приспособиться к работе в течение дня, к тому же он провел большую часть прошлой ночи, занимаясь исследованием, а в конце концов посмотрел документальные фильмы, которые записал на видео. Это была существенная часть работы, хотя иногда порядком его угнетала. Но важно было знать о пациентах от и до, быть в курсе постоянно меняющихся тенденций.
Он отсмотрел целых шесть часов пленки, начав с часовой программы про отдыхающих на Ибице, не меняющееся курортное направление для молодежи. Фильм был снят на вибрирующую портативную видеокамеру, и этот просмотр позволил ему взглянуть изнутри на жизнь сегодняшней молодежи. В течение часа Мистер Джеффрис слушал пьяных подростков, которые несли сущий бред, но он отказался от того, чтобы осуждать людей, хотя считал, что эти ребята грубы и неинтересны. Увлеченные несущественными мелочами, они кричали и кривлялись в камеру, одна девица почти довела его до тошноты. Она спала с мужчинами, которых не знала, и хвасталась этим перед всей страной. Она что, никогда не слышала о венерических заболеваниях? СПИДе? Он представил себе медсестру Кук, развлекающуюся подобным образом, вероятно, спящую с двумя мужчинами одновременно, как делала девушка в фильме. Даже животные ведут себя с большим достоинством.
Мистер Джеффрис был рад, когда программа закончилась. Вызвал обслуживание в номер и заказал тарелку пасты с соусом из базилика и бокал вина, чтобы смыть неприятные впечатления. Требования к еде и обслуживанию в отеле так сильно отличались от стандартов кафетерия, в котором он недавно сидел. В дверь постучали, и женщина принесла его ужин. Она была хорошо одета, и у нее был совсем другой цвет волос, чем у девушки на видео. Ее кожа не была загорелой, но он не смог удержаться от того, чтобы не сравнить этих двух женщин. Рассмотрел ее, когда она ставила поднос на стол, аккуратно сдвинув его бумаги в сторону. Он представил ее вовсю развлекающейся на Ибице с мужчиной, который проникает в нее сзади быстрыми толчками, а она делает минет его другу. Эти мужчины грубы, их тела покрыты татуировками. Вначале они были белыми. Потом черными. Потом комбинация двух рас.
