Сюжет комедии строится в плане пародирования трагедии Еврипида «Беллерофонт». Согласно мифу, легендарный герой Беллерофонт попытался взлететь на крылатом коне Пегасе на Олимп. Однако Пегас сбросил нечестивца, который при падении охромел.

Композиция комедии примечательна тем, что еще до парода разыгрываются два рапсодия: сцены Гермеса с Тригеем (ст. 180-235) и Тригея с Раздором (ст. 230-288). После парода, включающего вызволение богини мира Тишины (Ирины), развертывается сцена: рассказ Гермеса о причинах войны и его «беседа» с богиней. Агона нет. Впервые у Аристофана встречается парабаса без эпиррем (ст. 775-818).

Ст. 20. Прошу вас, если знаете…— Обращение к зрителям — традиционное в прологах аристофановских комедий.

Ст. 40-41. Афродита и Хариты— как известно, божества красоты и изящества. Жук-навозник не мог быть их священным животным.

Ст. 47. «Я понял: на Клеона намекают здесь…»— Посмертный выпад против Клеона, павшего в 422 г., незадолго до постановки комедии, во Фракии. Эта острота вложена в уста «ионийца», может быть, для того, чтобы дать актеру возможность сыграть на специфическом ионийском говоре.

Ст. 73. …жука этнейского…— По свидетельству древнего комментатора, жуки на склонах горы сицилийской Этны славились величиной.

Ст. 76. «Пегасик мой!..»— Тут и всюду проходит сравнение навозного жука с крылатым конем Пегасом, который, согласно преданию, помчал мифического героя Беллерофонта на небо, но потом сбросил его с себя.

Ст. 81. Сев на жука верхом, парит он в воздухе.— На сцене Тригей верхом на жуке с помощью подъемного крана подымался на кровлю бутафорской постройки.

Ст. 95. В благоречье молчите!— Монолог Тригея пародирует культовые формулы, обычные при начале всяческих общественно-значительных церемоний.

Ст. 107. …что предал персам эллинов.— Тригей намеревается предъявить самому Зевсу обвинение, которое часто раздавалось в афинских собраниях.

Ст. 113. Детишки! Ваш родитель собрался удрать…— Дети довольно часто используются в комедии с целью вызвать комический эффект. Техническое обозначение таких персонажей в греческом сценическом словаре «parachoregama», т. е. «добавочное лицо».

Ст. 129. В баснях у Эзопа сказано…— Басня, приписываемая Эзопу, рассказывала, что жук хитростью добрался до Зевса, чтобы отомстить орлу за уничтожение своего гнезда и истребить орлиные яйца, которые тот передал на сохранение самому Зевсу. «Смысл басни», как гласит древний комментарий, «в том, что от возмездия укрыться нельзя нигде, даже в лоне самого Зевса».

Ст. 140-141. А что, когда в пучину моря влажную…— Цитата из трагедии Еврипида «Беллерофонт».

Ст. 142 сл. Есть у меня правило…— «Показывая на свой (привязной) фалл», как разъясняет древний комментарий. Особый вид челнов на острове Наксосе назывался «жуками». В Пирее — приморском торговом городе Афин — было три гавани, одна из которых действительно звалась Жучьей.

Ст. 147. …Еврипид тебя подцепит…— О пристрастии Еврипида к изображению калек и убогих см. в комедии «Ахарняне». Здесь имеется в виду все та же трагедия Еврипида «Беллерофонт», герой которой, свалившись с Пегаса, стал хромцом.

Ст. 155 сл. Подымайся бодрей…— Монолог Тригея пародирует трагедию, вероятно, опять «Беллерофонта».

Ст. 171. …заплатит хиосский народ…— Намек на то, что, пользуясь своей гегемонией, афинское правительство вымогало у союзных городских общин, в частности у островной хиосской общины, налоги и пени под всевозможными предлогами.

Ст. 190. Афмониец.— Афмоны — один из демов Аттики. Как было сказано, само имя Тригей значит «виноградарь».

Ст. 242 сл. Вам, Прасии чесночные, конец пришел…— Вся сцена со ступкой строится на приемах материализованной метафоры. Раздор грозится истолочь в гигантской ступке города Греции, втянутые в Пелепоннесскую войну, под видом съедобных вещей, так или иначе связанных с именем этих городов. Прасии— городок на Лаконском побережье, неоднократно разрушавшийся во время войны. Имя это означало по-гречески также «чеснок». Мегара— старинный торговый город по соседству с Аттикой. Союз его со Спартой послужил одним из поводов к началу Пелопоннесской войны. Мегарцы славились в Греции как торговцы луком. Точно так же был знаменит сицилийский сыр, в не меньшей мере символом Аттики был мед, собираемый на цветущих лугах по склонам соседней с Афинами горы Гиметта. Афинский патриот Тригей умоляет демона Раздора поберечь «аттический мед».

Ст. 269 сл. Пропал толкач афинский…— Продолжается материализованная метафора. Чтобы размолоть в ступке города Греции, демону войны нужен «пест», «толкач». Такой толкач в Афинах — кожевник Клеон, вождь воинственной демократической партии; но, как уже было сказано, Клеон погиб в 422 г., в битве при Амфиполе. Точно так же пропал и лакедемонский «толкач», полководец Брасид.

Ст. 278. Самофракийские таинства— мистерии в честь демонов плодородия Кабиров и Корибантов, справлявшиеся на прилежащем к Македонскому побережью острове Самофракня. В Афинах во времена Аристофана можно было встретить немало приверженцев как этого, так и других, входивших в моду, восточных культов.

Ст. 289. Датид— один из членов семьи современного ему трагического актера Каркина, постоянно высмеиваемый Аристофаном.

Ст. 294. Тригей сзывает на помощь представителей различных сословий и состояний Афин, представителей крестьянства, купечества, ремесленников, непривилегированных новоселов-поселенцев, чужеземцев (пришлые)и союзников-островитян.Далеко не все эти социальные группы в действительности были склонны к заключению мира с аристократической Спартой, но Аристофану важно здесь создать картину «общенародной», единодушной борьбы за мир.