— Яяяясно, — задумчиво протянул мальчик, о чем-то задумавшись. А потом широко зевнул.

— Иди спать, сынуль, а то уснешь прямо на кухне.

— А ты?

— Сейчас вытру стол и тоже пойду. Целуй, — она показала на свою щеку. Мишка быстро коснулся губами её кожи. — А теперь беги в свою комнату.

— Спокойной ночи, мам! — это донеслось уже с лестницы.

— И тебе приятных снов… — девушка отжала пропитанную молоком губку.

— И какие у меня недостатки? — чтобы не испугать жену, Ярик не стал подкрадываться.

— У тебя их целая куча, — хмыкнула Агнешка, все ещё не поворачиваясь к нему.

— Нет, ну серьезно, мне же интересно!

— Я тебе их как-нибудь представлю списком, — девушка сполоснула руки и обратила, наконец, внимание на супруга.

— С печатью? — Ярослав перехватил проходящую мимо жену за талию.

— Конечно. На тисненой бумаге, — она хмыкнула, чувствуя, как его ладони проникают под потерявший товарный вид шелк.

— С водяными знаками! Не список продуктов же будешь составлять. Ай, не кусайся, — он почти жалобно посмотрел на след от её зубов на своем плече.

— А ты замолчи, и пойдем в спальню.

— Ну, если ты настаиваешь…

Три года спустя

Несмотря на середину сентября, солнышко припекало вполне себе по-летнему, и сидеть в такой день дома было бы просто преступлением. Потому педагогический момент настиг подрастающее поколение Невзоровых на заднем дворе, у буйно разросшихся клумб.

— Так, давайте по порядку, — Ярослав обратил взор на дочь. Та не особо смутилась пред карающей десницей и только вопросительно приподняла бровь. У матери научилась, чертовка. За прошедшее время Маринка существенно прибавила в росте и почти догнала Мишку. Но уже не детскость и ещё не девичество не успели оформиться в расцветающую красоту, и девочка сейчас напоминала жеребенка — вроде и хорошенький, но непропорционально длинные конечности в сочетании с субтильным тельцем составляли хоть и милое, но странное сочетание. — Итак, Марина Батьковна, за что хлопотала "пару" по природоведению?

"Учительница ошиблась, а я на это указала"

— Уже хорошо, — пробормотал папочка, плюнув на попытку удержать на руках вертящегося, как юла, маленького ребенка. — Ладно, иди, попасись, — он поставил Андрюшку на газон и продолжил разбор полетов с дочерью, не забывая следить одним глазом за потопавшим немного раскачивающейся походкой малышом. — И в чем она ошиблась?

"Сказала, что все хвойные деревья никогда не сбрасывают иголки. А я напомнила про лиственницу", — девочка выжидающе уставилась на отца, ожидая его вердикта. А Ярик не знал, как сформулировать мысль. Во-первых, он вообще смутно представлял лиственницу, и все хвойные ассоциировались с новогодней елкой, а, во-вторых, непонятно, что делать. Похвалить, будут и дальше конфликты с педсоставом, Марину и так весьма неохотно приняли в обычную гимназию, а тут ещё и выбрыки не говорящего вундеркинда, но и ругать тоже не за что, уж в чем-чем, а в умственных способностях дочки сомневаться не приходилось. Слава Богу, что от мамы она унаследовала не только внешность, но и мозги.

— Понятно… — протянул мужчина, глядя, как младший из детей сосредоточенно рассматривает оранжевый цветочек. Но в рот не тянет, это уже хорошо. — Ладно, ситуация ясна, но маме сказать придется. Чтобы на следующей неделе исправила.

"Хорошо", — по недовольной гримаске девочки было понятно, что она рассчитывала на несколько другую реакцию.

— Теперь ты. — Мишка, лениво пинающий коленкой футбольный мяч, сразу насторожился. — Свет мой ясный, зачем завтра в школу должны прийти родители? И не надо таращить глаза, мне уже классный руководитель телефон оборвала.

— Подрался, — признался парень. Ломающийся голос иногда выдавал странноватые эффекты, потому было не совсем понятно, как именно в следующий раз заговорит Мишка — басом или фальцетом.

— Хвалю. Из-за чего?

— Да так… — он скосил глаза на увлеченно рисующую в альбоме сестру, которую, казалось, их мужские разговоры, абсолютно не интересовали. А у самой уши едва ли не шевелились от любопытства.

— Мариш, принеси мой мобильник. Он на кухне остался, вдруг мама позвонит, мы не услышим, — Ярослав мгновенно разгадал причину заминки сына.

Дождавшись, когда недовольная девочка окажется вне пределов слышимости, Мишка зашептал:

— Её один придурок дразнит, ну, я подошел после уроков и дал в глаз.

— Почему?

— Ну, я же говорю…

— Что врезал — молодец, в глаз зачем? Синяк же видно будет! Эх, сколько учил, все без толку… — проворчал Ярик, про себя полностью поддерживая пацана. — Сегодня играть в футбол не идешь, буду проводить с тобой тренировку.

— Ну, пап…

— Не папкай! И не позорь мои седины, — Невзоров-старший провел ладонью по совершенно бритому черепу. — Сколько раз тебя говорить — не хочешь проблем, бей сильно, но не заметно.

— Пап…

— И не перебивай!

— Пап! Андрюшка цветок с грядки ест!

Временно оставленный без внимания и позабытый родителем ребенок вовсю жевал какой-то дар природы.

— Ой, ё…

Ярик тут же подхватил полуторагодовалого мальчика на руки и подставил ладонь к пухлой моське. После того, как папочка чуть не лишился фаланги пальца, пытаясь выковырять в подобной ситуации оброненную Мариной и подобранную Андрюшиком бусинку, совать в рот ребенку шаловливые ручонки он больше не рисковал…

— Давай, хороший мой, выплюнь каку. — По ответному взгляду дитенка стало понятно — не выплюнет, и торг здесь неуместен. — Сыночек, плюй, а то, если мама узнает, что ты у меня на подножный корм перешел, она твоего папку уконтропупит…

Сыночек отрицательно покачал головенкой и с любопытством уставился на отца — мол, может, что существенное предложишь?

Но папа хоть уже представил, что с ним сделает Агнеша за такое разнообразие рациона их персональной безобразинки, идти на кардинальные уступки ещё не был готов.

— Марин, иди сюда! — Девочка, услышав родительский зов, в котором были четкие признаки очередной приключившейся засады, появилась буквально через несколько секунд. — Это что за цветы? — Ярик, продолжая почесывать мальчика под подбородком в надежде, что тот потерпит и не проглотит спрятанное за оттопыренной щекой, ткнул в немного ободранную стараниями совсем юного натуралиста клумбу.

"Календула"

— Они не ядовитые?

"Нет. Полезные"

— Точно? — все ещё продолжал сомневаться Ярослав, уже немного менее интенсивно покачивающий сынульку.

— Пап, точно, — Мишка, ввиду некоторой неграмотности по части местной флоры в опознании цветика-семицветика не участвовал, но свое веское слово тоже сказал. — Но если ты его ещё немного потрясешь, выпадет не только эта ваша календулу, но и каша, которую Андрюха съел два часа назад…

Только сейчас Ярик обратил внимание, что у дитенка уже не совсем здоровый цвет лица. Ладно, схарченное не ядовито, это уже хорошо, но вряд ли в сыром виде сильно уж пользительно для растущего организма…

— Мариш, умница, садись, пять. Давай так, ботанка, маме ничего пока не скажем, дневник спрячь в мой кейс, если спросит — говори, что папе на проверку отдала. Завтра все равно ехать в школу, зайду к твоей учительнице, поговорю насчет этой оценки. — Обрадованная девочка помчалась выполнять распоряжение отца. — Сына, — теперь Ярослав с максимально возможной суровостью посмотрел в глаза Андрюшке. Тот ответил таким же пристальным взглядом. — Если ты не засранец, выплюнь.

Ребенок, который удивительным образом был похож одновременно и на него, и на Агнешку, горько вздохнул и… действительно выплюнул на подставленную ладонь несколько потерявший товарный вид цветок. Не успели все облегченно перевести дыхание, как дите, показав в улыбке несколько молочных зубов, радостно пролепетало:

— Засаанец.

— Вот за это мама точно уконтропупит… — Мишка сочувственно похлопал по плечу отца.