— Надеюсь, ваша беседа происходила не на глазах у ребенка? — девушка с некоторым предупреждением посмотрела на мужа.

— Нет, конечно. Мишка в моей машине сидел.

Агнесса поднесла ладони Яра к своему лицу и внимательно осмотрела его кисти. Никаких содранных костяшек и царапин.

— Не нужно делать из меня зверя, — он погладил её по щеке. О том, что из опасения подцепить какую-то заразу от бывшего зэка, бил его Невзоров в перчатках, мужчина интеллигентно умолчал. — Никаких проблем не будет, но я хочу попросить тебя посидеть с сыном пару дней дома.

— Это твое мнение или объективная необходимость? — Нешка перевернулась на живот и теперь, приподнявшись на локтях, серьезно посмотрела на него.

— Нет, все уже выяснил, — честно признался Ярик. — Авария была случайной. Но Мишка теперь, наверное, будет снова бояться.

— Не переживай, я постараюсь сделать так, чтобы на него это подействовало, как можно меньше. Да и Мариша поможет.

— Кстати, о родственниках. Ничего рассказать не хочешь? — наконец, получилось полностью увести её от воспоминаний о той ночи, и теперь Яр собирался закрепить результат.

— Да, совсем забыла — твой брат с матерью приезжали. Но, судя по вопросу, ты об этом уже знаешь.

— Угу, мне Ромка звонил, — мужчина хмыкнул, вспоминая сдержанные восхищения брата по поводу того, как Агнесса поставила на место их маменьку. — И потом это он помог мне найти Красина.

— Нужно будет поблагодарить его, — Нешка, не размыкая сковывающих её объятий мужа, полезла в кармашек, в который днем сунула визитку Романа. — Дай мне телефон.

— Не дам. Во-первых, половина двенадцатого ночи. А во-вторых, у тебя с моим братом такие хорошие отношения, что вы уже перезваниваетесь?

— Не ревнуй, — она потерлась щекой о его плечо. — Он довольно… интересный человек.

— А я — нет?

— А ты — ещё интереснее. Я же за тобой замужем, а не за ним.

— Аргумент, — Ярослав перестал пытаться перевернуть её на спину.

— Мне бы хотелось, чтобы вы помирились, — она начала легонько поглаживать мужа по голове.

— Мы и не ругались, — мужчина был готов от этого замурлыкать, как большой кот. — А зачем тебе это?

— У меня нет родственников, а хочется, чтобы у наших детей были не только мы с тобой…

— Да? Ну, тогда ладно, попробую, — он как-то не задумывался об этом раньше, но у неё, действительно, из живой родни был только дядя, окопавшийся в стране овец и хоббитов.

— Я его пригласила на мой день рождения, — поглаживания переместились на грудь, потому следить за ходом разговора Яру становилось все труднее.

— Вот там и поблагодаришь, — он быстро пробежал по передней планке платья, расстегивая крупные пуговицы. — У тебя первая серьезная дата, что хочешь в подарок?

Девушка на секунду задумалась, а потом прижалась губами к его уху и что-то прошептала.

— Агнеш…

— Слабо? — она улыбнулась, потянувшись, чтобы расстегнуть его ремень.

— Не слабо, но пока рано, — если учесть, что губы жены спускались по его животу все ниже, попытки связно думать отдавали героизмом с легким налетом мазохизма.

— Слабоооо, — издевательски протянула Агнешка, пряча улыбку.

— Вот зараза…

Девушка не просто проснулась, а словно выскочила из сна, сама не понимая, отчего именно так резко вскинулась. Ярослав тоже приподнялся, прислушиваясь.

— Ты слышал?

— Да, — мужчина совершенно бесшумно выскользнул из-под одеяла и, натянув джинсы на голое тело, крадучись пошел к двери. — Оденься пока.

Но распоряжение немного запоздало — Нешка уже торопливо натягивала длинный шелковый халат.

— Сиди тут, — шикнул Яр, исчезая за дверью. А у Агнессы сердце начало стучать где-то в горле. Как-то все это было… тревожно. Усидеть на месте она просто физически не могла, потому тихонько подошла к двери. И прислонилась лбом к прохладному дереву, почувствовав, как отпускает это напряжение — в коридоре были слышны два голоса. Яра и Мишки. О чем именно они говорили, слышно не было, но тон разговора был довольно спокойным, что не могло не радовать. Потому она так же негромко вышла к своим полуночникам.

— Мишут, ты почему не спишь? — девушка подавила зевок и, поддернув полы халата, села рядом с ребенком, который устроился прямо на полу, привалившись спиной к стене.

— Просто так, — мальчик не поднимал глаз, но инстинктивно пододвинулся к матери.

— Уснуть не можешь? — она потрепала сына по макушке, незаметно кивнув Ярославу на дверь. Тот не особо торопился покинуть их маленькую компанию, но поймав просящий взгляд жены, недовольно нахмурился и поднялся.

— Я пока посмотрю, как там Марина.

Дождавшись, когда он скроется за поворотом, Агнеша пододвинулась к Мишке ещё ближе.

— Я тоже долго не могу уснуть, от бессонницы хорошо помогает молоко с медом. Пойдем? — она подмигнула и протянула ему руку.

Мальчик вроде бы независимо пожал плечами, но в её пальцы вцепился с такой силой, словно боялся, что кто-то силой отберет у него маму.

— Если днем происходит что-то такое, что сильно взволновало, потом всегда трудно уснуть, — девушка перелила молоко в светло-коричневую кружку с изображением какого-то робота и протянула её Мише. — Если хочешь, я посижу с тобой.

Он повертел теплую керамику в ладонях, не спеша отпивать и тихо-тихо спросил:

— А что он хотел?

Кто такой этот "он" и так понятно, потому Нешка опустилась на стул напротив сына и попыталась правильнее сформулировать ответ:

— Увидеть тебя. Он же долгое время был далеко, вот и захотел узнать, как ты живешь.

— Неправда! — Мальчик с силой оттолкнул кружку, отчего она перевернулась, и горячее молоко плеснулось на колени маме. Агнесса дернулась даже больше от неожиданности, чем от боли — хотя напиток и чувствительно "согрел", но не до такой степени, чтобы обжечь. — Прости, пожалуйста! — Мишка с ужасом смотрел на то, как мама вскочила, отдирая мокрую ткань от ног. — Я не хотел… — он метнулся за полотенцем, округлившимися глазами глядя на то, как Неша промокает мгновенно потемневший шелк.

— Сынуль, успокойся, — она с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться от неприятных ощущений. — Но теперь ты понимаешь, что едой играть нельзя? — Агнеша успокаивающе улыбнулась. — Все хорошо, мне не больно. Иди сюда.

Мальчик нерешительно приблизился. Даже несмотря на знания, что его никто не ударит, инстинкты кричали, что нужно бежать и прятаться.

— Да? — он все-таки приблизился, настороженно поглядывая на маму.

— Ты наш сын. И за проступки мы будем тебя наказывать, но бить никому не позволим, — она присела на свой пуфик, серьезно глядя на насупившегося сына. — И то, что отец приходил с тобой повидаться, не значит, что мы тебя откажемся. Ты наш. Это понятно? — Агнесса пригладила взъерошенные волосы Мишки. — Юрий не сделал тебе больно?

— Нет… Но я не хотел идти, а он… — мальчик инстинктивно прикрыл ладонью правый локоть. Мама этот жест, конечно, заметила, но пока не стала акцентировать на этом внимание. — А ещё он сказал, что теперь я буду жить с ним, — Миша искоса посмотрел на девушку.

— Сына, ты мне веришь?

— Да…

— Так вот, никому мы с папой Ярославом тебя не отдадим, — она порывисто наклонилась и обняла ребенка. — Запомни, пожалуйста — мы тебя любим и хотим, чтобы ты был все время с нами.

— Я запомню. И тоже вас люблю, — он не менее крепко обнял маму за шею. — А вы с папой Яром точно не собираетесь разводиться? Вы же поженились, чтобы меня не забрали…

— С чего ты это взял?!

— Мне сказали… — Мишка отодвинулся и с некоторым скепсисом посмотрел на Агнешку. — Мне уже двенадцать лет, и я не ребенок.

— Не ребенок, — хмыкнула девушка. — Вот скажи, когда мы с тобой встретились первый раз, ты меня тогда уже любил?

— Нет…

— Вот и у нас с папой Ярославом так же. С первого взгляда можно понравиться, почувствовать симпатию. Но полюбить — это видеть все недостатки человека и все равно не представлять жизни без него. Теперь понятнее?