Она поднимает глаза от книги.
Эмма. Да?
Роберт. Да. Получить деньги по туристским чекам. Там курс выше, чем здесь, например, в гостинице.
Эмма. Да?
Роберт. Да. И там для тебя было письмо. Меня спросили, не родственники ли мы, я сказал, что родственники. Тогда они спросили, не хочу ли я забрать письмо. Попросту говоря, отдали его мне. Но я отказался брать, велел оставить. Ты его получила?
Эмма. Да.
Роберт. Видимо, вчера вечером, когда делала покупки?
Эмма. Совершенно верно.
Роберт. Ну и слава богу.
Пауза.
Честно говоря, я был поражен, когда они предложили мне его забрать. В Англии это немыслимая вещь. А итальянцы… полная безалаберность. Ведь, если моя фамилия Даунс и твоя фамилия Даунс, из этого еще не следует, что мы супруги, а именно так они рассудили своими веселыми средиземноморскими башками. Могло случиться — и скорее всего, — что мы абсолютно посторонние люди. Теперь представь, что я, которого они так легко записали в твои мужья, подтверждаю, что я муж, хотя на самом деле я абсолютно посторонний, забираю письмо, распечатываю, из праздного любопытства прочитываю и бросаю в канал, — это же значит, что ты никогда его не получишь, тебя лишают законного права самой вскрывать собственную корреспонденцию, и все благодаря венецианскому наплевательству. Я всерьез подумываю написать обо всем этом венецианскому дожу.
Пауза.
Собственно, я потому и не взял письмо и не принес тебе, что на моем месте свободно мог оказаться совершенно посторонний человек.
Пауза.
Они же не знали и никак не могли знать, что я твой муж.
Эмма. Недотепы.
Роберт. Да, на свой веселый средиземноморский лад.
Пауза.
Эмма. Это письмо от Джерри.
Роберт. Да, я узнал почерк.
Пауза.
Как он там?
Эмма. О'кей.
Роберт. Ладно. А Джудит?
Эмма. Прекрасно.
Пауза.
Роберт. Про детей что-нибудь пишет?
Эмма. Да вроде ничего.
Роберт. Тогда, надо полагать, с ними все в порядке. Иначе бы написал.
Пауза.
Еще какие новости?
Эмма. Да никаких.
Долгая пауза.
Роберт. Тебе очень хочется на Торчелло?
Пауза.
Сколько раз мы были на Торчелло? Два раза. Я помню, тебе очень понравилось, когда я возил тебя в первый раз. Ты влюбилась в это место. Когда ж это было — лет десять назад? Вроде бы… через полгода после свадьбы? Ну да. Ты помнишь? Интересно, как тебе там завтра понравится.
Пауза.
Как ты находишь Джерри в эпистолярном жанре?
Эмма отрывисто смеется.
Ты дрожишь? Холодно?
Эмма. Нет.
Роберт. Одно время он мне тоже писал. Длиннющие письма о Форде Мэдоксе Форде. И я ему писал, можешь себе представить. Тоже длиннющие письма… о Йетсе, надо думать. Мы тогда оба редактировали поэтические журналы. Он в Кембридже, я в Оксфорде. Ты знала об этом факте? Мы были очень способные молодые люди. И закадычные друзья. Мы и сейчас закадычные друзья. Все это было задолго до моей встречи с тобой. И до вашей встречи. Все хочу вспомнить, когда я вас познакомил. И никак — ничего не помню. Но ведь я вас знакомил? Наверняка. Когда же? Может, ты помнишь?
Эмма. Нет.
Роберт. Совсем не помнишь?
Эмма. Не помню.
Роберт. Странно.
Пауза.
Он не был шафером на нашей свадьбе?
Эмма. Прекрасно знаешь, что был.
Роберт. Ну конечно. Тогда, наверное, я вас и познакомил.
Пауза.
Для меня в письме ничего не было?
Пауза.
Никаких деловых соображений, издательских планов? Он не открыл какой-нибудь новый оригинальный талант? Старина Джерри очень талантливый искатель талантов.
Эмма. Для тебя ничего.
Роберт. Для меня ничего. Не любит он меня.
Эмма. Он меня любит, а я его.
Роберт. Да. Конечно. Так я и подумал, что-то в этом роде.
Эмма. Когда же?
Роберт. Что — когда?
Эмма. Когда ты это подумал?
Роберт. Вчера. Только вчера. Когда узнал его почерк на конверте. А до вчерашнего дня ни сном ни духом не подозревал.
Эмма. Понятно.
Пауза.
Мне очень жаль.
Роберт. Жаль?
Долгая пауза.
А как же вы… устраиваетесь? Это же не так просто. У тебя двое детей, у него двое детей, да еще жена в придачу…
Эмма. У нас есть квартира.
Роберт. А-а, понял.
Пауза.
Хорошая?
Пауза.
Квартира. Он солидно обставлен… ваш роман.
Эмма. Да.
Роберт. Давно это?
Эмма. Порядочно.
Роберт. А если точнее?
Эмма. Пять лет.
Роберт. Пять лет?
Пауза.
Неду год.
Пауза.
Ты меня слышишь?
Эмма. Да. Он твой сын. Джерри был в Америке. Два месяца.
Долгая пауза.
Роберт. Он писал тебе из Америки?
Эмма. Конечно. И я писала.
Роберт. Ты ему сообщила, что ждешь ребенка?
Эмма. Не в письме.
Роберт. А когда сообщила, ему приятно было узнать, что отцом буду я?
Пауза.
Мне всегда нравился Джерри. Честно говоря, он мне больше тебя нравился. Пожалуй, мне самому надо было завести с ним роман.
Долгая пауза.
Слушай, тебе очень хочется ехать на Торчелло?
1973 год, позже
СЦЕНА ШЕСТАЯ
Квартира. 1973. Лето.
Эмма и Джерри целуются. В руках у нее корзинка и сверток.
Эмма. Милый.
Джерри. Милая.
Не отпускает ее. Эмма смеется.
Эмма. Дай я поставлю.
Ставит корзинку на стол.
Джерри. Что там?
Эмма. Завтрак.
Джерри. Какой?
Эмма. На твой вкус.
Джерри разливает вино.
Как ты меня находишь?
Джерри. Прелесть.
Эмма. Хорошо я выгляжу?
Джерри. Хорошо.
Передает ей стакан.
Эмма (пробуя).Ммм…
Джерри. Как там было?
Эмма. Прелестно.
Джерри. Ездила на Торчелло?
Эмма. Нет.
Джерри. Почему?
Эмма. Уже не помню. Не то катера забастовали, не то еще что.
Джерри. Катера забастовали?
Эмма. Ну да. Как раз в тот день.
Джерри. Понятно. А на гондолах нельзя было?
Эмма. Гондолы на Торчелло не ходят.
Джерри. В старину ходили. Когда не было катеров. Иначе как туда добирались?
Эмма. На гондолах туда несколько часов.
Джерри. Пожалуй, да.
Пауза.
Получил твое письмо.
Эмма. Молодец.
Джерри. А ты мое?
Эмма. Конечно. Скучал?
Джерри. Да. Вообще-то я тут прихворнул.
Эмма. Что такое?
Джерри. Да так, схватил простуду.
Она целует его.
Эмма. Соскучилась.
Окидывает комнату взглядом.
Ты что, не заходил сюда?
Джерри. Нет.
Эмма. Придется пылесосу поработать.
Джерри. Потом.
Пауза.
Я утром с Робертом говорил.
Эмма. Да?
Джерри. Поведу его в четверг обедать.
Эмма. В четверг? А чего ради?
Джерри. Моя очередь.
Эмма. Нет, почему ты должен вести его обедать?
Джерри. Потому что моя очередь. В прошлый раз он водил.
Эмма. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
