Фирины письма научили иначе смотреть на вещи, находить в окружающем особый смысл.

А может быть, я просто безумно хочу ее? Хочу эту женщину. Желаю. Жажду Может, я раб своих сексуальных желаний? Только и всего. «Седина в бороду – бес в ребро», «Лишь счастливая любовь может продлить зрелому мужчине молодость». Примитивные афоризмы из журналов лезут мне в голову.

Наливаю два бокала шампанского. Подхожу к дочери. Музыканты сделали перерыв, и она о чем-то оживленно болтает в кругу бывших одноклассниц. С удовольствием отмечаю, что Рита– самая привлекательная из них.

– Дочь, можно с тобой поговорить?

– Конечно, папочка.

Рита выпрыгивает из девичьего круга, подходит ко мне.

– У меня тост, – подаю ей шампанское, – немного странный, правда... тост... Я хочу выпить за то, чтобы ты хотя бы раз в жизни испытала то, что чувствую сейчас я.

– А что ты сейчас чувствуешь, папа? – кокетливо заглядывает она мне в глаза.

– Не только сейчас, а последние полтора месяца.

– Да! Я понимаю, подготовка к моей свадьбе, волнения, единственная дочь.

– Рита, речь не о тебе. То есть о тебе, потому что я хочу, чтобы ты узнала... настоящую любовь.

– А Валерик, по-твоему, не настоящая?

– Не знаю. На этот вопрос можешь ответить только ты и только самой себе... если, конечно, наберешься смелости.

– А ты, значит, последние полтора месяца это испытываешь?

– Да.

– Ну и как?

– Рита, не паясничай, моя ситуация может вызвать у тебя какую угодно реакцию, только не насмешку... Завтра я улетаю в Израиль.

– Надолго?

– Надолго. Очень надолго.

– Значит, твоя любовь ждет тебя там. Кстати, мысль о любви к моей матери мне даже в голову не пришла.

– Это только подтверждает правильность моего решения.

– Где ты будешь жить?

– В Иерусалиме.

– Можно навестить тебя там с новорожденным внуком?

– Рита, Рита, как у тебя, оказывается, все просто... Конечно, приезжай.

– Говорят, иерусалимский воздух очень полезен для младенцев. О! Идея! Может, мне вообще приехать туда рожать? Медицина там на высшем уровне. И потом, родить ребенка на Святой земле – это грандиозно!

– Приезжай, рожай, вскармливай. Я действительно буду рад и помогу тебе всем, чем смогу.

– Ну вот и договорились! – Рита звонко чмокает меня в щеку. – Смотри только, чтобы твой внук не оказался старше твоего сына.

– Как это?

– Ну, новая семья, новые дети...

– Я не думал о новых детях.

– А ты подумай. Может, есть еще что-то важное, негуманное... Знаешь, я хочу поменять тост.

– На какой?

– Давай выпьем за то, чтобы ты все учел перед отъездом, чтобы в Израиле смог хорошо устроиться.

– В смысле?

– Материально. Мне понравилась твоя идея. Ваш брак с мамой давно уже приказал долго жить, а богатый папочка в Израиле – это очень удобно. Престижные курорты. Мертвое море. Что там еще есть?.. Кажется, горные лыжи зимой. Ах да, еще Красное море, коралловые рифы.

– Откуда такие познания?

– – Мы с Валериком долго спорили по поводу медового месяца, выбирали между Индией и Израилем.

Ритина прагматичность ошеломляет меня.

– Значит, ты поддерживаешь мое решение?!

– Вполне. И нисколько не сомневаюсь, что у тебя все получится. Ты же у меня гений! Супермен! Короче, старый умный еврей. Ну, очень умный...

– И не совсем старый.

– Да уж! Похоже, тут я ошиблась.

– Маме не говори, я сам.

– Да. Это по-мужски. Думаю, наша прагматичная мама тебя тоже простит... на каком-то этапе. Грязи Мертвого моря ей очень пригодятся для продления вечной молодости.

– Я разделил семейный капитал на три равные части. Твоя часть переведена в швейцарский банк. Я открыл там счет на твое имя.

– О! Это самый лучший свадебный подарок! Я уже обожаю свою будущую мачеху и моих будущих сводных братьев и сестер!

Мелодия вальса плавно захватывает танцующие пары. Валерик отвешивает поклон, забирает у меня Риту.

– Совет да любовь, Герочка!

У меня, оказывается, мировая дочь! Живи как хочешь, только про меня не забывай – открытым текстом.

Если бы с Норой все оказалось также просто. Как вспомню о предстоящем разговоре, поджилки трясутся. Тридцать лет вместе прожили, под одной крышей! Дочь вырастили. Дом красивый, чистый всегда был. Уютный...

– Ты сегодня странный какой-то... – Она подходит ко мне, лучезарная, неотразимая.

Фотограф выскакивает, как черт из табакерки. Нора обхватывает меня за шею, прижимается крепко. Чувствую запах ее духов. Как давно я не вдыхал запах ее духов! Обнимаю ее за талию. Вспышка фотоаппарата озаряет нашу семейную идиллию. Нора чуть отстраняется, заглядывает в глаза:

– Очень странный...

– Только сегодня?

– Не знаю... Я тебя редко видела последние полтора месяца.

– Это тебе мешало жить?

– Нет.

– Мне тоже.

– Что ж, по крайней мере честно. У тебя что-то серьезное на этот раз?

Я дал себе слово больше никогда не врать женщинам. Но сейчас свадьба нашей дочери. Не место и не время для разговора, который должен состояться через несколько часов.

– Давай поговорим на эту тему после свадьбы.

– А ты не исчезнешь?

– А ты действительно хочешь знать правду?

– Да. Но на этот раз я не захочу закрывать глаза и делать вид, что мы идеальная пара.

– Почему?

– Потому что... ты же сам сказал, сейчас не место и не время.

– Да. Хочешь станцевать танго?

– Пожалуй, тем более что ты делаешь это прекрасно.

Вновь обнимаю Нору за талию. Мы кружимся, и я замечаю устремленные на нас восхищенные взгляды Риткиных одноклассниц.

– Что еще я делаю прекрасно?

– Насколько я помню, ты все делал прекрасно. Только давно это было, многое стерлось в памяти...

Что спасло меня тогда, после возвращения из России? После разлуки с Герой. Что спасло меня тогда от невыносимой депрессии? От непреодолимого желания бросить все, лечь и умереть?

Конечно, категорический запрет еврейской религии на самоубийство. И еще обыкновенная презентация. Нет, конечно, не обыкновенная. Это была моя первая презентация. Я готовила ее два месяца. Собственно, это была моя дипломная работа. Кроме журналистики я изучала в университете еще управление бизнесом, прошла курс подготовки торжеств. Мама убедила меня сделать это. И, конечно, была права. Теперь я овладела уже тремя профессиями. Да и для журналиста быть специалистом в какой-либо области – большой плюс.

11 января состоялась подготовленная мной презентация израильской фирмы, выпускающей пластмассовые изделия. Ее основатель до сорока лет был капитаном военного корабля. Потом его списали на берег по состоянию здоровья. 11 января фирма праздновала ее десятый день рождения. Морское прошлое владельца «Пластик-таль» сразу увлекло меня, открыв пространство для фантазии.

Через три дня после моей встречи с Гершем Талем представила ему подробное описание предстоящего вечера и смету расходов. Вскоре мне сообщили, что я победила в конкурсе на проведение этого торжественного рекламного вечера.

Я выбрала просторный зал, но гости должны были входить в него не через парадные двери, как обычно, а через длинный подсобный коридор. Стены коридора украшали тонкие полоски лент из серебряной фольги, рыболовные сети с застрявшими в них пластиковыми рыбками, водорослями, камнями и ракушками. Все это подсвечивалось таинственным голубоватым светом и, естественно, раскачивалось от сквозняка, так как оба входа были открыты настежь.

В конце «подводного» коридора был устроен невысокий помост, ведущий к пластиковому бассейну. Здесь приглушенное коридорное освещение резко менялось на очень яркое, торжественное. Бассейн обрамляла чудесная лужайка из искусственной травы. Собственно, идея с бассейном была не моя, а царя Соломона. Это он, желая увидеть ноги прекрасной царицы Савской – злые языки болтали, что они покрыты густыми волосами – к прибытию ее в Иерусалим приказал покрыть настоящий бассейн прозрачным стеклом. Царица Савская не знала про стекло. Увидев бассейн, она по привычке приподняла платье, чтобы пройти через него.