Марионетта аккуратно сложила деревянные конечности, обернув нитки вокруг куклы, завернула ее в носовой платок и опустила в сумку. Снова вернулась к выходу и стала подниматься по ступеням. Марио следил за ней, думая, какая она хорошенькая, какая невинная, как не похожа на жену гангстера…

— Ты вообще не видела Микки Энджела? — спросил он.

Она замедлила шаг, но не обернулась.

— Нет, — проговорила она, — я не видела его с той поры… очень давно. — Она снова стала подниматься, пряча лицо. — Увидимся позже, Марио.

Выйдя из кафе, Марионетта сразу поняла, куда ей хочется пойти. Она поспешила завернуть за угол на Грик-стрит, не обращая внимания на взгляды некоторых постоянных жителей Сохо, узнавших ее, и направилась к церкви Святого Патрика. Говорят, когда исповедуешься, на душе легче. А ее душе это требуется, наверное, больше, чем чьей-либо еще…

Она стояла в дверях церкви, снимая с головы шарф. Ей стало немного легче, после того как она исповедалась и поставила свечу на боковом алтаре Святым Марии и Марфе. Марионетта уже почти смешалась с толпой на площади Сохо, как кто-то дотронулся до ее плеча. Обернувшись, она увидела знакомое лицо, улыбающееся ей из-под привычного монашеского платка.

— Сестра Маддалена! — Марионетта была искренне рада встретить старую монахиню из монастыря Дон Боско [42]на Грик-стрит, куда он много лет назад ходила в детский сад. — Сестра Маддалена! Я и понятия не имела, что вы в Сохо!

— Я уехала, когда во время войны закрыли монастырь, — объяснила сестра Маддалена, все еще держа Марионетту за руку, радуясь встрече со своей бывшей воспитанницей. — Но теперь я вернулась. Мы открываем новый монастырь, совсем маленький, вот здесь, за углом.

— Где? Я бы хотела посмотреть.

— В любое время. Но ты, верно, занята, Марионетта… — Монахиня взглянула на нее и сразу поняла, как одинока молодая женщина. Она знала, что случилось с Марионеттой Перетти, но не обсуждать же это сейчас посреди улицы. — Почему бы тебе не зайти в монастырь и не выпить чаю? — предложила она. — Мы там недавно, поэтому еще не все убрано, но чаем обязательно угостим.

Марионетта снова улыбнулась.

— С удовольствием! — приняла она предложение монахини.

Ее провели в высокое узкое здание, находящееся прямо за углом площади, на Грик-стрит. Она, верно, сотни раз проходила мимо и не знала, что происходит за неприметной черной дверью. Бродя по практически пустому зданию, сестра Маддалена объяснила своей бывшей воспитаннице, что здесь будет приют для молодых женщин, которые, как она тактично выразилась, «сбились с пути» и нуждаются в убежище. Ее голос эхом отдавался в голых стенах.

Марионетта растрогалась и восхищенно сказала:

— Мне кажется, это замечательная мысль. Когда я вспоминаю, что случилось с Сильвией и как ей нужно было место, куда можно уйти… — Она едва сдерживала слезы.

Сестра Маддалена похлопала ее по руке.

— Частично именно смерть Сильвии и вдохновила нас, — заметила она. — Господь сделал остальное.

Они стояли в холле среди больших ящиков. К стене были прислонены несколько картин на религиозную тему, маленькая гипсовая Pieta,фигура Богородицы милосердия, довольно одиноко стояла у двери в ожидании своей ниши. Появилась робкая молодая девушка.

— Хотите чаю, сестра Маддалена? — спросила она.

— Было бы очень кстати, Тереза. — Монахиня улыбнулась девушке, которая тихонько скользнула в дверь и скрылась где-то в глубине здания.

Марионетта с любопытством смотрела ей вслед.

— Она не?..

— Да, — подтвердила монахиня тихо, увлекая Марионетту в большую комнату, где по бокам пустого камина стояли два очень старых кресла. Кругом — пыльные ящики с книгами, в углу — стремянка, видимо, кто-то вешал занавески. Они устроились в креслах. — Ее привели к нам, — осторожно продолжала сестра Маддалена, наблюдая за реакцией Марионетты, — после дела Уолли Уолласа. Мы ее укрываем.

Марионетта с удивлением смотрела на свою бывшую наставницу и советчицу.

— Укрываете? От кого?

Сестра Маддалена немного поколебалась. Ведь что ни говори, а сидящая напротив нее женщина — жена Барти Моруцци. Но, вглядевшись в честные карие глаза, открытое лицо, укорила себя за сомнения. Ведь она знала Марионетту с трех чет. Немыслимо, чтобы восемь месяцев брака с одним из Моруцци могли сильно изменить эту чистую, твердую и сильную душу, нарушить очарование прежнего образа…

— Терезу привел сюда молодой музыкант, — сказала она наконец. Марионетта смотрела на нее во все глаза, неожиданно вздрогнув и сдвинувшись вперед на кончик кресла. — Молодой музыкант, — повторила сестра Маддалена. — Его звали Энджел. — Она почувствовала, как у Марионетты перехватило дыхание. — Тереза выступала основной свидетельницей в суде, давшей показания против Уолли Уолласа.

— Так это она спасла Лино! — воскликнула Марионетта.

Монахиня кивнула, не отрывая глаз от лица Марионетты, следя за ее реакцией и осторожно подбирая слова.

— Она в душе хорошая девочка. Ее с детства научили отличать добро от зла. А молчала лишь от страха перед братьями Моруцци, как и другие несчастные девушки.

Марионетта уставилась в пустой камин, мысли лихорадочно бились. Микки Энджел привел сюда эту девушку, чтобы спрятать. Почему?

Открылась дверь, вошла Тереза с подносом и поставила его на стоящий между женщинами столик, все это она проделала молча, не поднимая глаз. Марионетта смотрела, как девушка разливает чай. Маленькая, худенькая, бледное лицо в веснушках, волосы стянуты на затылке в хвостик. Трудно представить ее на улицах, торгующей своим телом.

— Спасибо, Тереза, — ласково поблагодарила ее сестра Маддалена, и девушка так же молча удалилась.

Старая монахиня потягивала чай и снова внимательно изучала Марионетту, явно пораженную только что услышанным и глубоко задумавшуюся. Пауза затянулась. Марионетта посмотрела на свою старую наставницу и увидела, что та заснула, слегка покачивая головой. Марионетта осторожно встала, тихонько взяла из рук старушки подрагивающую чашку и поставила ее на поднос. Потом на цыпочках вышла из комнаты.

Она как раз осторожно прикрывала дверь, стараясь, чтобы не скрипнула ручка, когда в холле неожиданно появилась Тереза.

— Она уснула, — прошептала Марионетта. — На вашем месте я бы забрала поднос попозже.

Тереза кивнула и уже собралась уходить, когда Марионетта остановила ее.

— Могу я с вами минутку поговорить? — спросила она.

Тереза испугалась и заколебалась.

— Я — Марионетта Перетти.

По лицу Терезы было видно, что ей это имя знакомо по всей газетной шумихе, поднятой вокруг убийства Сильвии и дела Лино Ринальди. Лицо девушки прояснилось.

— Вы — та самая подруга Сильвии, — проговорила она со странным иностранным акцентом, испанским, как догадалась Марионетта.

Марионетта кивнула.

— А вы встали в суде и сказали правду, — заметила она, стараясь говорить потише, чтобы не разбудить сестру Мадцалену. — Я хочу вас поблагодарить. Вы спасли жизнь моего друга Лино.

Тереза невесело улыбнулась.

— Не благодарите меня, — попросила она. — Я ничего особенного не сделала.

Марионетта немного поколебалась и потом задала вопрос:

— Вас сюда привел Микки Энджел, верно?

Тереза кивнула, лицо ее просветлело.

— Микки — настоящий герой. Он жизнью рисковал ради вашего друга, правда-правда. Он много ночей провел на улице, разговаривал с девушками, работающими там, пытаясь разузнать правду о смерти Сильвии.

— И нашел вас?

Неожиданно Тереза пожала плечами типично по-итальянски.

— В конце концов. Я пряталась. Но он поговорил со мной, — она тепло улыбнулась, вспомнив, — и убедил сказать правду. Пообещал помочь покончить с той ужасной жизнью в Сохо и спрятать в надежном месте, где монахини будут обо мне заботиться. — Она вновь улыбнулась Марионетте. — И он сказал правду! Единственный раз мужчина не солгал! — Девушка обвела загроможденный ящиками холл счастливым взглядом. — Я нашла здесь дом. Поверить не могу, что мне удалось вырваться. — Вдруг выражение ее лица изменилось. Она что-то сообразила. И неожиданно уставилась на Марионетту с испугом. — Я вспомнила. Вы теперь миссис Моруцци. Вы вышли замуж за Барти.