Марионетта успокаивающе взяла девушку за руку.

— Вы думаете, сестра Маддалена пустила бы меня сюда, если бы считала, что я могу рассказать своему мужу, где вы прячетесь? — Она почувствовала, что девушка немного успокоилась. — Точно так же, как и Микки Энджел, я даю вам свое обещание, Тереза. От меня Моруцци не узнают, что вы здесь.

Тереза облегченно вздохнула. «Хорошенькая девушка, — печально подумала Марионетта, — такая чистая, нежная кожа, такие гладкие щечки безо всяких изъянов…»

— Вам очень повезло, — наконец произнесла она.

Тереза засмеялась.

— Да, мне повезло, что сестры заботятся обо мне. Повезло, что удалось уйти от… — она поколебалась и отважно закончила, — от вашего мужа, Барти Моруцци.

Марионетта покачала головой.

— Нет, я не это имела в виду. — Она собралась уходить. — Я хотела сказать, вам повезло, что вас полюбил такой человек, как Микки Энджел.

К ее удивлению, Тереза хихикнула.

— Микки не любит меня, мисс Перетти. — Она помолчала. — Простите, не могу называть вас миссис Моруцци. Не могу произносить это имя.

Марионетта не обратила никакого внимания на последние слова. Она все еще старалась вникнуть в то, что сказала Тереза насчет Микки Энджела.

— Разве он не ваш парень?

Тереза усмехнулась.

— Конечно, нет! Я чересчур проста для такого, как он. Нет, Микки — мой ангел-хранитель, мисс Перетти. Он спас мне жизнь. Думаю, его послал сам Господь.

Тереза проводила гостью до дверей, но, когда Марионетта ее открыла, тут же спряталась в тени. Она робко протянула руку, и Марионетта пожала ее, на мгновение задержав в своей ладони. И мельком подумала, не была ли Тереза одной из тех проституток, с кем ее муж спал многие годы. Это не имело значения. Главное то, что Микки Энджела им делить не приходилось.

За ее спиной закрылась дверь приюта, скрывая свою тайну от любопытных глаз Сохо. Марионетта в задумчивости зашагала по улице. Все вставало на свои места. Микки Энджел, который делал вид, что лишь случайно соприкоснулся с делом об освобождении Лино Ринальди, на самом деле оказался центральной фигурой. Именно он нашел Терезу, эту насмерть перепуганную свидетельницу, уговорил дать показания и тем самым спасти Лино от виселицы, сумел доставить ее в суд, чтобы девушка выступила против Уолли Уолласа. Микки Энджел. Как он сумел все это сделать? И почему?

Марионетта обнаружила, что стоит на Арчер-стрит. Был ранний вечер, и уже собирались группы музыкантов, рассчитывающих найти работу в ночных клубах. Она посмотрела на лица, надеясь найти знакомых, не признаваясь самой себе, кого на самом деле хочет увидеть. Вздохнув, свернула на Руперт-стрит и бесцельно побрела мимо лотков, не слыша криков уличных торговцев и не замечая толп покупателей.

Затем уголком глаза Марионетта заметила Микки. Он сидел за столом у окна, наполненного сигаретным дымом кафе, где кроме него находилось еще много народу. За его столиком она разглядела также очкастого Питера Трэвиса и блондинку Вики, певичку, с которой она познакомилась в клубе «Черная кошка» и которая, как она решила, была подружкой Микки. Марионетта остановилась, как парализованная, не в состоянии отвести взгляд от окна. Эти трое шутили и шумно спорили. Микки Энджел в своем старом синем свитере курил и смеялся над тем, что рассказывал Питер Трэвис. Неожиданно он заметил стоящую у кафе стройную молодую женщину в дорогом пальто. Она машинально подняла руку, чтобы закрыть лицо. На секунду их взгляды встретились. Затем Микки подчеркнуто безразлично отвернулся, наклонившись, чтобы дать Вики прикурить, и засмеялся вместе со всеми над какой-то шуткой. Когда через несколько секунд он снова взглянул в окно, молодая женщина исчезла.

Такси подъехало к дому номер двадцать четыре на Эндикот-гарденс в семь часов. Уже стемнело, на каштаны опустилась прохлада. Марионетта выглянула из машины, и сердце ее упало. В окнах горел свет, значит, муж дома.

Она расплатилась с водителем и с бьющимся сердцем прошла по дорожке к дому. Никогда нельзя знать заранее, в каком Барти настроении. Иногда он разыгрывал из себя идеального мужа, заботливого и почти душевного; в другой раз неожиданно впадал по пустякам в необузданную ярость, раздражался по поводу всего, что бы Марионетта ни сделала, размахивал руками и валил на пол мебель. Она не могла точно сказать, какого настроения боялась больше. Когда Барти старался быть с ней милым, она знала, что он настраивается на амурный лад, и значит, ей придется мучительно выносить его руки на своем теле и близость с ним. Женщина предпочла бы сотню ударов, тысячу проклятий, дикую ярость узаконенному насилию, которое она вынуждена была терпеть после замужества с этим ужасным человеком.

Она тихонько вошла в дом. Как обычно, Барти говорил в холле по телефону, расхаживая взад-вперед по тщательно натертому миссис Мак-Куин паркету и орал на кого-то в трубку:

— Разумеется, я говорил о сегодняшнем дне! Ты хочешь, чтобы на тебя навалилась вся полиция? — Он едва взглянул на скользнувшую мимо Марионетту. — Когда я тебе велю что-то, тупица, ты это делаешь, понял?

Несколько успокоившись, она тихо повесила пальто и прошла в гостиную. Громко вопил телевизор. Показывали какие-то эстрадные номера, и с экрана улыбался чревовещатель со своей куклой. Она напомнила Марионетте о кукле в сумке, и женщина протянула руку, чтобы достать ее, но тут услышала звук повешенной трубки. Барти закончил разговор. Она поспешно защелкнула сумку, оставив куклу на старом месте.

— Привет, Барти! — жизнерадостно поздоровалась Марионетта. — Выпить хочешь? — Не дожидаясь ответа, она поспешила к шкафу с бутылками и вынула пробку из графина с виски.

Барти никогда не отказывался выпить.

Он плюхнулся в одно из кресел, откуда без улыбки спокойно следил за ней.

— Где ты была? — спросил он.

Марионетта боялась встретиться с ним взглядом. Знала, что врать бесполезно. Ее наверняка видел кто-нибудь из шпионов Моруцци.

— Ездила в кафе, — созналась она, сосредоточившись на бутылке с виски, — немного помогла папе. Ты не поверишь, какие там толпы, Барти, люди так возбуждены по поводу коронации…

— Надо было позвонить мне, — произнес муж довольно спокойно. — Мне бы хотелось, чтобы ты позвонила мне и попросила разрешения поехать в Сохо.

Сердце у нее упало.

— Прости меня, Барти, — начала она, но он ее перебил:

— Запомни это на будущее, — ровно выговаривал Барти, стряхивая пепел с сигареты в дорогую пепельницу из оникса, — ты не должна без моего разрешения выходить из дома. Я ясно выражаюсь?

Марионетта испуганно кивнула. Взяла стакан с виски и по пушистому ковру направилась к мужу. Когда она приблизилась, он схватил ее за запястье и взглянул снизу вверх маленькими блестящими глазками. Барти Моруцци всегда почему-то напоминал ей белку, по-видимому, из-за острого носа и узких губ.

— Тебе это пошло на пользу, — заметил он, с удовольствием оглядывая ее, — ты выглядишь почти что по-человечески.

Она уловила зловещие признаки. Ей хотелось разрыдаться.

— Что-нибудь интересное по телевизору? — спросила Марионетта как можно беззаботнее. — Ты заглядывал в «Рэдио таймс»? — Она безуспешно пыталась высвободить руку. — Я могу приготовить тебе ужин, пока ты смотришь…

Муж отрицательно покачал головой.

— Мы сегодня ужинаем не дома, — произнес он. — У меня остались кое-какие дела, и ты мне понадобишься. Для моральной поддержки.

Женщина постаралась побороть отчаяние. Она ненавидела куда-то ходить и встречаться с друзьями Барти. Они всегда слишком шумели и слишком много пили, насмехались над официантами и всех кругом унижали. Марионетта каждый раз возвращалась домой с чувством стыда и еще большим желанием вырваться из этого плена.

Наконец ей удалось отнять у него руку.

— Пойду переоденусь, — ровно сказала она.

Наверху Марионетта долго стояла в комбинации перед открытым шкафом, тупо уставившись на ряд вечерних платьев. Может быть, розовое шифоновое или синее с блестками. Это не имело значения. После первой бутылки вина никто на нее и не взглянет. Барти с друзьями начнут обмениваться грубыми шутками, обсуждать ставки на бегах или планировать отомстить какому-нибудь сопернику-гангстеру, а она будет одиноко сидеть в уголке, скучать и ждать возвращения домой, чтобы забыться в спасительном сне…