Смеющееся личико мгновенно посерьезнело, а лучисто-синие глаза испуганно округлились. Мысленно Мартин хохотал до колик, но при этом старательно изображал раненого солдата.

— Марти, ты что? Тебе очень больно? — Джекки опустилась на колени и склонила над ним свое личико, обрамленное пепельными кудряшками. Личико было маленьким и испуганным как у ребенка.

Мартин подумал, что, если бы не знал, сколько ей лет, и впрямь решил бы, что ей не больше шестнадцати. Раскрасневшиеся щеки, тонкая, почти прозрачная кожа на веках, эти полыхающие синие глаза на пол-лица — в эту минуту ее взволнованное личико показалось Мартину почти красивым.

Ему все-таки удалось провести эту девчонку! Он уже давно не чувствовал такой сумасшедшей, суматошной радости, вызванной к тому же сущей ерундой. Он еще раз заглянул в эти огромные искристо-синие глаза и внезапно вспомнил о том, что еще молод, совсем молод. О том, что он старше Джекки всего-навсего на несколько лет. О том, что он хочет звонко рассмеяться и сказать ей, как ловко ее одурачил. О том, что ему безумно, до зуда в руках, хочется схватить ее за узенькие плечи и повалить на ледяную плоскость катка.

Мартин и сам не понял, как это получилось, но уже через несколько секунд визжащая и хохочущая Джекки уже лежала на льду, под ним, и барахталась, как утопающий, в его крепких руках. Сам Мартин тоже хохотал и чувствовал себя так, словно его щекочут изнутри. Это давно забытое ощущение до того его поразило, что ему даже показалось, будто хохочет и резвится как дитя вовсе не он, а какой-то другой, плохо знакомый ему Мартин, внешне очень похожий на него самого.

Господи, что же это со мной? — подумал Мартин, когда они с Джекки уже сидели на лавочке и стаскивали с себя коньки. Если у меня сейчас раздвоение личности, что будет, когда я проживу рядом с этой сумасшедшей девчонкой целый год?

— В чем дело? — ехидно покосилась на него Джекки. — Мистер Мозгошлеп набил синяков и теперь страдает?

— Почему Мозгошлеп? — ворчливо поинтересовался Мартин.

— Просто так. Мозгошлеп, и все.

— А почему ты так любишь болтать глупости? Просто так, и все? — язвительно спросил Марти.

Джекки высунула язык, свернутый трубочкой, и Мартин, не выдержав, улыбнулся.

— Когда ты так улыбаешься, то кажешься не таким противным, — сообщила Джекки, стащив конек с левой ноги.

— Как — так? — краем глаза покосился на нее он.

— Естественно, — последовал короткий ответ.

— А обычно я, по-твоему, улыбаюсь неестественно?

— Не-а, — покачала головой Джекки и стащила конек с правой ноги. — Фальшиво. Ты, конечно, извини, Марти. Но у тебя улыбка какая-то приклеенная. Как у продавца, который делает вид, что рад любому покупателю.

— Тоже мне, психолог, — раздраженно буркнул Мартин. — Из Совиных Подворотен.

— Что, правда уши режет? — хмыкнула Джекки.

— Пойдем-ка лучше купим кольца, — холодно отозвался Мартин. — А то будешь потом жаловаться, что опоздала из-за меня на свое выступление.

— Вот черт! — охнула Джекки. — А я совсем о нем забыла. Ронни смешает меня с лошадиным навозом, если я не приеду вовремя.

— Есть повод меньше болтать и шевелить ногами.

Джекки почувствовала, что что-то в нем изменилось. Там, на катке, он был совершенно другим. Казалось, время остановилось, и Мартин Ламберт воспользовался тем, что на него некому смотреть.

И все-таки он странный тип, подумала Джекки. С первого взгляда обыкновенный зануда и сноб, а если приглядишься, увидишь в нем что-то такое, настоящее, чистое и даже детское.

Или она снова фантазирует? Ведь нафантазировала же всякой чуши там, в салоне свадебного платья?

Возни с кольцами оказалось куда меньше, чем с платьем. Может потому, что у Джекки уже не было настроения устраивать представление, а Мартин не пытался выбрать самый дорогой и престижный ювелирный салон.

Джекки никогда не носила украшений — исключение составляла лишь ее любимая цепь с подвеской-талисманом, — поэтому выбор обручального кольца поставил ее в тупик.

Увидев ее замешательство и взгляд, растерянно скользивший по витрине, Мартин предложил ей несколько вариантов.

Первое кольцо показалось ей слишком массивным, второе — чересчур затейливым, третье было миленьким и изящным, но Джекки не нравились маленькие бриллианты, сверкавшие на нем. Последний аргумент поверг в неописуемый шок консультантку, которая, судя по всему, продала бы душу дьяволу за такое колечко, а Мартина заставил усмехнуться. Только Джекки так и не поняла, иронической или недоуменной была эта усмешка.

К счастью, примерять кольца было легче, чем платья, и Джекки остановилась на четвертом — это было широкое, но простое кольцо из белого золота без единого камешка. Мартин раскритиковал ее выбор, и Джекки даже обиделась и втайне от него задумала маленькую месть: выгравировать на внутренней стороне кольца свой девиз: «Рэп всегда со мной».

Сам Мартин выбрал изящное кольцо из желтого золота с резной вставкой посередине. Джекки кольцо не очень понравилось, но в принципе ей было все равно, что будет носить ее будущий фиктивный муж.

Когда они наконец выбрались из салона, Джекки поняла, что катастрофически опаздывает. Она даже не успевала заглянуть домой, чтобы проведать Ловкача и переодеться.

— Если бы не твой каток, — назидательно заметил Мартин, — ты бы уже давным-давно была в Совиных Подворотнях.

— Не читай мне мораль, лучше придумай, что делать, — огрызнулась Джекки. — Помнится, кто-то говорил про самолет.

— Джекки Льюис, ты спятила?! — с ужасом покосился на нее Мартин. — Я надеялся, что с чувством юмора у тебя все в порядке.

— Когда влипаешь в такую фигню, сразу понимаешь, кто есть кто, — многозначительно покосилась на него Джекки. — Ладно, расслабься, мистер Ламберт. Не очень-то я и рассчитывала на твой самолет.

— Можешь рассчитывать на такси, — немного успокоившись, ответил Мартин. — Я довезу тебя до твоей «Слепой совы».

— Могу провести тебя в зал. Послушаешь мой рэп, — предложила Джекки и тут же пожалела о сказанном.

На лице Мартина появилось такое выражение, словно она уговаривала его съесть жабу.

— Нет уж, избавь меня от этого. На сегодня с меня хватит впечатлений. Если я не переломал ноги на катке, это еще не значит, что я хочу оглохнуть от вашей жуткой музыки и сойти с ума от примитивных стишков.

— Сам ты примитивный, Мартин Ламберт! — На этот раз Джекки обиделась не на шутку. — Не говори о том, в чем не рубишь! И не надо мне твоего такси — сама как-нибудь доберусь!

Мартин попытался ее окликнуть, но было поздно: Джекки побежала к переходу и скрылась за большим автобусом, который полз по шоссе как сонная ленивая гусеница.

Поболтав пакетом со свадебным платьем, забытым Джекки, Мартин поздравил себя с успешным почином. В конце концов, все было не так уж и плохо. Платье и кольца куплены, а Сьюки, удивительная и все понимающая Сьюки, уже занимается организацией их свадьбы.

Год пролетит незаметно, убеждал себя Мартин. Нужно только немного подождать. А то, что эта Джекки немного с приветом, не самое страшное. По крайней мере она производит впечатление порядочной и наивной девушки. А с такими всегда можно договориться.

Джекки поерзала верхом на чемодане и уныло покосилась на храпящего Ловкача. Мог бы и не набираться так перед ее хоть и фиктивной, но все-таки свадьбой. А ведь она просила его помочь ей собраться и упаковать эти дурацкие вещи. Теперь приходится прыгать на чемодане, чтобы наконец его закрыть.

Настроение у Джекки было, мягко говоря, не радужным. Мартин настоял, чтобы она поехала в гостиницу: ему, видите ли, казалось зазорным, что белоснежный свадебный лимузин поедет по улицам Совиных Подворотен и, что самое ужасное, остановится перед обшарпанным домом, в котором Джекки прожила столько лет.

Ее уже давно начало бесить то, что ей постоянно приходится уступать Мартину. А ведь на самом деле кто он ей? Не жених, не муж и даже не друг. Конечно, Джекки сама виновата: наверное, надо было постоянно спорить с ним о цвете скатертей на столе и оттенке фарфора на сервизе. Нет, это было глупо. Определенно глупо.