— Конечно, я знала его, — возмущенно сказала Нелли. — Я помню, как весело было играть в эту игру. Мы обе помнили этот код.

— Если вы его помнили, он не мог быть слишком сложным. Если, конечно, ваше мышление не отличается чрезвычайной способностью к запоминанию.

— В случае Шэрон это так. Она за вечер способна выучить всю роль. Я так не могу. Мне приходится повторять написанное снова и снова, пока я не запомню. И, очевидно, долго оно у меня не держится, иначе бы я помнила этот чертов код.

— Это должен быть простой шифр, — размышлял Калпеппер. — Ничего такого, для чего потребовалась бы книжка кодирования или таблица перевода или замены букв. Потому что если бы нужна была книга или таблица, у вас дома или в офисе что-нибудь такое осталось бы.

— Нет-нет, я уверена, что мы ничем не пользовались. Вы правы, должно быть, это был несложный метод.

Калпеппер устремил взгляд мимо Нелли в другой конец комнаты.

— Возможно, мистер и миссис О'Доннел слышали, как вы или мисс Филдс обсуждали это; может быть, они вспомнят…

Нелли энергично затрясла головой.

— Нет. Все это было до того, как она их наняла.

Калпеппер всплеснул руками.

— Ну, таким образом мы ничего не достигнем, — он потряс записками о выкупе. — Конечно, существует множество криптографов, которые смогут раскусить этот код за день. Но нашему отделу не нужен криптограф на полный день, так как редко встречаются дела, требующие его участия. Я узнал, что поблизости есть один — профессор из Помоны. Отдел пользовался его услугами один или два раза за последние десять лет. Мы уже пробовали найти его. Но он уехал на уик-энд, и никто из его коллег не знает куда. Мы могли бы связаться с Государственным центром криминальной идентификации и расследований в Сакраменто…

— Или с ФБР, — предложил Зигман. — У них должны быть сотни специалистов.

— …или с ФБР в Вашингтоне, да. Мы можем связаться с ними, и я собираюсь это сделать минут через десять. Мы передадим эти записки так, что и в Сакраменто, и в Вашингтоне будут точные копии оригиналов. Я уверен, что они смогут расшифровать послание мисс Филдс быстро, очень быстро. — Он помолчал, затем покачал головой. — Но, боюсь, недостаточно быстро для нас. Мы могли бы выиграть время, передав содержание второй записки по телефону, но почерк тоже может играть какую-то роль, как и содержание. Криптографы должны видеть текст. Если принять, что все пойдет на предельной скорости — передача текста, работа экспертов, обратная передача расшифровки — то я бы сказал, что на это потребуется часа два. Ты согласен, Уилсон?

Тригг кивнул:

— Два часа — это минимум, капитан. Я бы сказал — часа три, с запасом.

Калпеппер обратился к Зигману:

— Так что вы видите нашу проблему. Нас ввели в курс дела через одиннадцать часов после начала операции, когда, возможно, кто-то уже берет выкуп за мисс Филдс. Но, повторяю, есть много всего такого, что мы можем сделать и сделаем. Мы передадим эти записки криптографам. Мы направим людей для поиска возможных ниточек. Одни прочешут этот район, порасспросят людей. Другие будут расспрашивать друзей и сотрудников. Третьи просмотрят корреспонденцию мисс Филдс здесь и на студии «Аврора-Филмз», чтобы выявить письма с угрозами или от ненормальных, и расспросят тех, кто их писал. Такое расследование может занять два, три, четыре дня, пока что-нибудь обнаружится, если вообще обнаружится хоть что-то. Думаю, лучше всего — это продолжать работать с целью установить, что мисс Филдс зашифровала в записке о выкупе. Правда, мы не можем быть уверены, что узнаем из нее что-либо конкретное. Но, во всяком случае, чтобы узнать, что она хочет нам сказать, потребуется несколько часов, а не дней. Мне не хотелось бы быть нечестным с вами, мисс Райт, — я считаю, что у нас мало времени.

— Может быть похититель выполнит свою часть договора, — неуверенно проговорил Зигман. — Как только он получит выкуп, он, вероятно, отпустит Шэрон, как и обещал.

Калпеппер сочувственно кивнул.

— Конечно, есть вероятность, что это так и произойдет. Что меня тревожит — а это встревожило и вас, иначе вы не обратились бы к нам — это то, что мисс Филдс явно стремится нам сказать, что мы не должны верить записке, которую она сама писала. Вот что меня беспокоит. По-видимому, это указывает на то, что мисс Филдс может угрожать непосредственная опасность.

— Конечно, именно это… это и пугает нас, — сказал Зигман, весь ссутулясь.

— Поэтому, — продолжал Калпеппер, не поднимая глаз и ходя по кругу, — я подхожу к той идее, которая созрела у меня в голове. Это новый план действий, который даст быстрые результаты, но такой, по которому я не могу действовать без вашего разрешения. Потому что, честно говоря, он включает в себя определенную степень риска.

— Скажите нам, — настойчиво попросила Нелли.

Капитан Калпеппер остановился:

— Мы должны исходить из предположения, что похититель или похитители не собираются выполнять свою часть договора. Что они намереваются взять деньги, но не собираются отпускать Шэрон Филдс.

— Вы действительно думаете, что они ее убьют? — Нелли издала вздох ужаса.

— Не знаю. Может быть, и нет. Но мы должны исходить из того, что может случиться самое худшее.

— Да, — сказал Зигман. — Пожалуйста, продолжайте, капитан.

— Спасибо. Время драгоценно, так что прошу не перебивать меня, — заговорил, немного подумав, Калпеппер. — Если мы будем исходить из самого плохого, то нам придется встать лицом к лицу с фактом, что мы подошли к последнему рубежу. В записке ясно указано, что деньги должны быть оставлены в означенном месте не позднее часа дня. Это значит, что похититель — а скорее всего двое или трое похитителей — не желая, чтобы его видел мистер Зигман, планировал, вероятно, появиться в Топанга-Каньоне минут через пятнадцать или через полчаса. Ну, я думаю, не раньше часа тридцати. В то же время я сомневаюсь, что он позволит деньгам лежать долго, — думаю, максимум до полтретьего или до трех. — Калпеппер взглянул на свои часы в стальном корпусе. — Сейчас 2.29. Это значит, что деньги или взяты, или будут взяты с минуты на минуту. Если их взяли, то прямо сейчас мы не можем сделать ничего, остается только надеяться, что Шэрон отпустят. Если ее не отпустят, мы будем ждать, пока расшифруют записки, и надеяться, что там найдется что-либо ценное для нас. С другой стороны, если деньги еще не взяты, то мы можем кое-что сделать — если будем действовать быстро.

— Как? — с беспокойством спросил Зигман.

— Попытаемся схватить похитителя или посыльного на месте. Окружим его и схватим. Любой ценой возьмем его живым. Как только он будет у нас, мы сможем заставить его говорить. Мы узнаем, где держат мисс Филдс, и у нас будет великолепная возможность ее вызволить.

Калпеппер замолчал. Его предложение повисло в воздухе.

— Я боюсь этого, — первой откликнулась Нелли.

Зигман наклонился вперед на стуле:

— Поместив объявление и оставив выкуп, мы пообещали, что не позволим полиции вмешиваться, когда похитители будут брать деньги.

— Я знаю, — сказал Калпеппер. — Вы пошли на то, чтобы они взяли деньги без помех. А они, в свою очередь, пообещали, что отпустят Шэрон Филдс в целости и сохранности. Но мы больше не верим в то, что они выполнят свою часть договора. Зачем же вам тогда тревожиться о выполнении своих обещаний?

Зигман согласился с его логикой и спросил:

— Какая степень риска при таком варианте действий?

— Если он там, то проблем схватить его не будет. Если он одиночка и оставил мисс Филдс связанной где-нибудь, то мы заставим его провести нас к ней. Но этот случай не похож на работу одиночки. Принимая во внимание весь план проникновения в это поместье, трудности, связанные с тем, чтобы усыпить такую известную особу, подчинить ее себе, увезти, продержать столько времени, — нужны, по крайней мере, два человека, или три, или больше. Это, конечно, повышает степень риска. Желаете, чтобы я объяснил?

— Да, пожалуйста, — сказал Зигман. — И не смягчайте.