— Но ты в его комнате!
— Предусмотрено, что спим мы раздельно, — уверенно сообщила Мэгги, глядя на диван, который, к счастью, раскладывался. Бог знает, что было бы в противном случае.
— Понимаю, — произнесла Бренда задумчиво. — По крайней мере, надеюсь, что понимаю.
— И никаких шашней, если хочешь знать.
— Тем более жаль.
Мэгги ошарашило и само замечание, и сухой тон, каким оно было произнесено.
— Что за дьявольщина, о чем ты говоришь?
— Гордон сейчас рядом с тобой?
— Он принимает душ. Мы спустимся в шесть на коктейль перед ужином.
Еще через полчаса. Мэгги не торопила события.
— В таком случае постараюсь покороче. Гордон редко задерживается в душе. Кроме того, он убьет меня, если узнает, что я хочу тебе рассказать, но я была ужасно обеспокоена, когда пришла сегодня на работу после обеда и нашла письмо на его столе.
Мэгги довольно ясно представляла себе, о каком письме идет речь, но решила особенно не распространяться. Такую же выдержку она пыталась проявить, воздерживаясь от расспросов о взаимоотношениях Гордона с парочкой Брэннигэн. Итак, оставалось с нетерпением ожидать, что нового ей скажет Бренда.
— Боже, прямо язык не поворачивается, — пробормотала Бренда. — Буду говорить без обиняков. Лет десять назад, когда Гордон был стажером, он влюбился в медсестру — прекрасную блондинку по имени Этель. Они поселились вместе и собирались пожениться. До свадьбы оставалась какая-то пара недель, когда невеста убежала с другим доктором прославленным нейрохирургом, прибывшим из Штатов. Джеральдом Брэннигэном. Ты, должно быть, слышала о нем. Вероятно, ты знаешь и о скандале, что разыгрался тогда. Маститый гость был женат, имел детей. Его супруга подняла страшный шум и долго не могла успокоиться.
— Да, я вспоминаю этот инцидент, — буркнула Мэгги, чувствуя, что молодой Гордон вызывает у нее большую симпатию, а нынешний — почти никакой. Когда тебя подобным образом оставляют с носом — это неприятно, но настоящий мужчина по прошествии стольких лет должен был бы задвинуть всю эту историю в дальний ящик и перестать злобствовать и терзаться.
— Конечно, никто не обратил внимания на молодого доктора, брошенного красавицей, но Гордон чуть руки на себя не наложил от горя. — Бренда говорила с сестринским участием. — Он любил ее до безумия, и она как будто бы тоже была в него влюблена. Я долго опасалась за его рассудок и за его жизнь после ее бегства. Мне приходили в голову мысли, что он может отправиться следом за ней и что-нибудь устроить… какую-нибудь глупость. Но, слава Богу, этого не произошло. Доктор Брэннигэн отбыл обратно в Америку и получил там какой-то пост в фешенебельной клинике, где плата за лечение баснословна. В Австралию он никогда больше не возвращался. До последних дней. Он будет на конференции, Мэгги. Прочитает доклад. Этель наверняка тоже приехала с ним. Я убеждена, это — единственная причина, почему Гордон решил ехать, и боюсь, не наделал бы он чего.
— Но, Бренда, он не буйного нрава, — попыталась успокоить Мэгги напуганную женщину.
— Да, верно. Я знаю.
— И все это ведь произошло столько лет назад! — воскликнула Мэгги не без некоторой доли раздражения.
— Может быть, и так, но он никогда ее не забывал и ничего не простил. У меня всегда было такое чувство, что Гордон рассказал мне не все об их разрыве. Он скрыл об Этель что-то подлинно чудовищное, омерзительное.
— Что, например?
— Не знаю. Мне известно лишь одно — брат что-то задумал. Вероятно, речь идет не об убийстве. Но вдруг он решил похитить Этель в отместку старику Брэннигэну? Когда-то он был без ума от этой женщины. Быть может, он до сих пор не избавился от того наваждения.
Мэгги слышала все больше панических ноток в голосе Бренды. Та взвинчивала себя чуть ли не до истерики.
— Но позволь, зачем тогда нанимать меня для компании, если он намеревался похитить чью-то жену? — возразила вполне обоснованно Мэгги. — Нет, Бренда, я в это не верю. Думаю, он просто хочет снова увидеть ее, вот и все. Однако ему было бы неприятно, если бы она встретила его одиноким, без сопровождения молодой привлекательной женщины. Он ведь такой гордый!.. Не поверю, чтобы Гордон мог совершить какую-нибудь глупость. Он лишь пытается распрощаться с призраком далеких лет.
— О, хорошо, если бы ты оказалась права. Однако не могу избавиться от страха за него. Понимаю, для тебя поездка с Гордоном — лишь предмет делового соглашения, но прошу тебя, Мэгги, сделай все, что в твоих силах, чтобы удержать его подальше от этой женщины. Обещаешь? Она для Гордона — отрава. И кто знает, чем все обернется? Теперь, когда он повзрослел и ему сопутствует успех, Этель может с легкостью упорхнуть от своего стареющего супруга и вернуться к брату. Вероятность такого исхода уменьшится, если рядом с ним будет красивая девушка, которую он прежде недооценивал. Постарайся немного отвлечь его, пожалуйста.
— Что именно ты предлагаешь, Бренда? — медленно произнося слова, спросила Мэгги.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Мэгги, — откровенно сказала Бренда. — Ты не так наивна. Честно признаюсь, когда я взяла тебя на работу, то сначала в душе надеялась, что у вас с Гордоном что-нибудь получится. Но, думаю, он учуял подвох, этот вздорный черт! Иначе чем объяснить его усиленные старания держать тебя на безопасном расстоянии? Вся его казенная чепуха с обращением «мисс Причард» и прочим не ввела меня в заблуждение ни на секунду. Но ты тоже ничуть не лучше, — обрушилась вдруг на девушку Бренда. — Я ведь вижу, что ты находишь брата привлекательным. Да и какая женщина не нашла бы? Поэтому не старайся оправдываться. Я предлагаю тебе всего-навсего, чтобы теперь, когда вы рядом, ты не делала ничего, что помешало бы природе взять свое. Ты могла бы даже, так сказать, помочь ей…
— Гордон терпеть не может женщин, которые вешаются ему на шею, — сухо напомнила Мэгги.
— Ну так и не вешайся, флиртуй с ним.
— Флиртовать?
— Да. Поверь мне, Этель не упустит случая вновь заманить его в свои сети. Она — мастер своего дела, когда доходит до заигрывания с мужчиной. Подожди, скоро сама убедишься.
Никакого желания лицезреть Этель, а тем более флиртующую с Гордоном, Мэгги не ощущала. От одной только мысли об этом все внутри у нее похолодело. Разумеется, Гордон не захочет иметь ничего общего с этой женщиной. Безусловно, нет!
Мэгги услышала, что в ванной перестала литься вода. Она вскочила на ноги.
— Бренда, он закрыл душ, — торопливо проговорила она вполголоса. — Думаю, лучше тебе положить трубку, если не хочешь, чтобы Гордон узнал о нашем разговоре. Я не буду ничего говорить о твоем звонке.
— Но ты сделаешь, как я просила?
Мэгги поперхнулась.
— Я… Я постараюсь.
— Вот спасибо, вот спасибо. А то я прямо заболела от беспокойства.
— Я не собираюсь спать с ним, Бренда. Не жди от меня слишком многого.
— Поступай только так, как удобно и приятно тебе, дорогая, — сказала сестра Гордона не без досады и отключилась.
Мэгги, состроив рожицу, повесила трубку и поспешила сесть перед зеркалом, якобы продолжая возиться с прической.
Боже, ну и положеньице! Брат нанимает тебя исполнять роль своей мнимой любовницы, затем сестра уговаривает тебя стать его любовницей на самом деле, но оба даже не подозревают, как, собственно, ты относишься к этому человеку. Не будь ситуация чертовски опасной, она была бы весьма забавной!
Помочь Бренде очень хотелось, но ведь это совершенно невозможно! Начни она флиртовать с Гордоном сразу после того, как держалась отчужденно, он заподозрит неладное. Или же цинично посчитает, будто ей потребовались деньги на непредвиденные расходы, и, вероятно, возьмет от нее то, что она, по его мнению, ему предлагает.
В то, что ее бессердечный босс якобы души в ней не чает, Мэгги совершенно не верила. Он явно способен, не моргнув глазом, уложить в свою постель женщину, к которой не испытывает любви. Что же касается Мэгги, натерпевшейся лишений за четыре года в тюрьме, то она не настолько огрубела, чтобы заняться любовью с Гордоном, а затем преспокойно удалиться без царапин и шрамов в душе.
