«…одна из моих учениц, работавшая хуже всех из тех, кого я когда-либо видел, исчезла где-то в провинции. Как ее звали?» — написал Сикерт своим богатым американским друзьям Этель Сэндз и Нэн Хадсон около 1914 года.

В период активных убийств Сикерт буквально жил на колесах. Он мог отправлять письма откуда угодно. Сексуальные убийцы часто переезжают с места на место. Они перебираются из города в город, из штата в штат, убивая возле автобусных остановок, вокзалов. Порой место убийства предопределено заранее, иногда они выбирают его случайно. Тела и части тел могут быть разбросаны на участках в сотни миль. Останки находят в мусорных контейнерах и в лесу. Некоторые жертвы запрятаны так хорошо, что они обречены навеки остаться «без вести пропавшими».

Возбуждение убийства, риск, бегство — все это становится для убийцы наркотиком. Но эти люди не хотят быть пойманными. Не хотел этого и Сикерт. Уехать из Лондона после двойного убийства Элизабет Страйд и Кэтрин Эддоуз было очень умным ходом. Но если Потрошитель хотел своими письмами из разных городов поставить полицию в тупик, он просчитался. Говоря словами Д.С.Макколла, он «переоценил себя». Сикерт был настолько умен, что ни пресса, ни полиция не поверили в то, что письма пишет настоящий убийца. На письма просто не обратили внимания.

Некоторые из них были отправлены из далеких мест — из Лиссабона и Лилля. Вряд ли это действительно так. А может быть, Сикерт просто попросил кого-то отправить эти письма за него. Он часто обращался к друзьям с такими просьбами. В августе 1914 года Сикерт находился в Дьеппе. Оттуда он написал Этель Сэндз: «Я не всегда могу подойти к пароходу и найти человека, которому могу доверить свои письма».

Ранним морозным утром 11 октября 1888 года сэр Чарльз Уоррен тренировал своих ищеек Барго и Барнаби.

Комиссар столичной полиции прятался за деревьями и кустарниками в Гайд-парке, петлял и убегал, а великолепные ищейки теряли его след и ловили совершенно посторонних людей. Надо сказать, что это утро складывалось для комиссара не самым лучшим образом.

Если ищейки не могли выследить человека в пустынном парке рано утром, то выпускать их на переполненные народом грязные улицы Ист-Энда вообще не имело смысла. Идея Уоррена с использованием собак с самого начала была бесполезной. Но ему хотелось показать лондонцам новый метод расследования. Он был уверен, что ищейки выследят ист-эндского дьявола. Однако тренировка в Гайд-парке повергла его в глубокое уныние, которого он не смог пережить.

«Дорогой шеф, я слышал, что теперь вы выслеживаете меня с ищейками», — написал Потрошитель 12 октября и нарисовал на конверте нож.

Ошибка Уоррена могла быть подсказана еще одним письмом, опубликованным в «Таймс» 9 октября, за два дня до его провала в парке:

«Сэр, хочу поделиться собственным опытом относительно использования ищеек для выслеживания преступников. Полагаю, это могло бы вас заинтересовать. Расскажу об одном случае, свидетелем которого я являлся.

В 1861 или 1862 году (память не позволяет мне назвать более точную дату) я находился в Дьеппе. В это время там убили семилетнего мальчика. Тело было обнаружено в ларе для овса. Горло мальчика было располосовано от уха до уха. Пара бладхаундов мгновенно взяла след. Несколько минут они нюхали землю, а затем помчались. Сотни людей, собравшихся на месте преступления, в том числе и я, побежали вслед за ними.

Великолепно натренированные животные мчались, не отрывая носа от земли. На другом конце города они остановились возле низенького дома и завыли. Мы вошли в дом и обнаружили преступницу — старую женщину, спрятавшуюся под кроватью.

Позвольте обратить ваше внимание на то, что правильно натренированные бладхаунды способны выслеживать преступников настолько эффективно, что могут внести большой вклад в расследование преступлений.

Искренне ваш,

Уильямс Бьюкенен.

11, Бартон-стрит, октябрь 8».

Это письмо, так же как и письмо «пожилого джентльмена», удивляет несоответствием тона содержанию. Мистер Бьюкенен пишет легко, незатейливо, без ужаса, хотя он оказался свидетелем жестокого убийства мальчика.

Изучая дьеппские газеты того периода, я не нашла никаких упоминаний о ребенке с перерезанным горлом. Нет подобных сообщений и в газетах более раннего времени. Впрочем, это ничего не доказывает, потому что французские архивы того времени сохранились очень плохо, а то и вообще пропали или были уничтожены во время мировых войн. Но если подобное убийство и совершилось, очень маловероятно, что в Дьеппе могли оказаться тренированные бладхаунды. В 60-е годы XIX века даже в Лондоне не было тренированных ищеек. Очень мало их было даже двадцать восемь лет спустя, когда Чарльз Уоррен ввез собак в город и тренировал их вместе с ветеринаром.

В VIII веке бладхаундов называли фламандскими гончими. Они славились своим умением выслеживать медведей и других животных и гнать их прямо на охотников. Только в XVI веке этих мощных животных стали использовать для выслеживания людей. Считается, что эти жестокие создания выслеживали беглых рабов в южных штатах Америки. Однако это совсем не так. Бладхаунды не агрессивны по натуре и избегают физического контакта с выслеживаемыми. Выражение их печальных морд не обманывает. Беглых рабов выслеживали фоксхаунды или помесь фоксхаунда с кубинским мастифом. Эти собаки гнали жертву, валили ее на землю и набрасывались на нее.

Тренировка бладхаундов для выслеживания преступников — дело очень сложное и трудоемкое. В полиции почти не было таких собак. А в 1861 или 1862 году, то есть в те годы, о которых пишет Бьюкенен, само название этой породы звучало фантастично. История о том, как бладхаунды проследили убийцу мальчика по всему городу и обнаружили старуху, забившуюся под кровать, кажется сошедшей со страниц народных сказок.

«Уильямс» (как напечатала это имя «Таймс») Бьюкенен не упоминается в почтовом справочнике 1888 года, но в 1889 году имя Уильяма Бьюкенена появляется в избирательном списке с тем же адресом, что указан в газете. Тогда Бартон-стрит не считалась плохим районом, хотя и хорошей ее назвать было нельзя. Дом сдавался за тридцать восемь фунтов в год. В квартирах жили люди самых разных занятий — студент, печатник, красильщик, упаковщик какао, француз-чистильщик, мастер по изготовлению стульев и прачка.

Уильям Бьюкенен — довольно распространенное имя. Не сохранилось никаких записей, которые позволили бы узнать о нем больше. Но его письмо к редактору демонстрирует образованный, творческий ум. Он упоминает Дьепп — морской курорт, где собирались художники. Сикерт провел в Дьеппе почти половину жизни. Вряд ли он стал бы снимать помещения для своих тайных студий под собственным именем. В конце 80-х годов удостоверение личности никому не требовалось. Деньги решали все. Сикерт часто использовал чужие имена, в том числе и имена, которые могли принадлежать реально существующим людям.

Возможно, человек по имени Уильям Бьюкенен действительно написал письмо редактору. Возможно, убийство семилетнего мальчика в Дьеппе действительно имело место. Я не могу ничего утверждать определенно. Но по какому-то странному и жуткому совпадению через десять недель после письма Бьюкенена действительно были убиты два мальчика. Изуродованные останки одного из них были обнаружены в конюшне.

«На этот раз я собираюсь убить трех или двух девочек и мальчика лет семи. Мне нравится потрошить их больше, чем женщин, потому что от них меньше шума», — написал Потрошитель в письме, датированном 14 ноября 1888 года.

26 ноября восьмилетний Перси Найт Сирл, «спокойный, милый и послушный мальчик» был убит в Хэвенте, возле Портсмута на южном побережье Англии. В тот вечер между 6 и 7 часами он был вместе с другим мальчиком, Робертом Хазбендом. Роберт позже сказал, что Перси бросил его и ушел по дороге один. Потом Роберт услышал его крики и увидел «высокого мужчину», убегающего прочь. Роберт нашел Перси на земле возле ограды. Перси был еще жив, но горло его было разрезано в четырех местах. Он умер на глазах своего приятеля.