— Еще бы не пригореть. — Протянув руку к плите, Ли убавила накал до среднего. — Вот наилучшая температура для готовки. Или даже еще ниже.

— Всего лишь на пол-оборота? — усомнился он. — Но ведь так процесс пойдет гораздо медленнее.

— Да, но зато ничего не пригорит.

— Вот оно что… — Люциан нахмурился.

— Не переживай, — утешила Ли. — Приготовим еще. Я сама этим займусь.

— Но дело в том, что ничего больше не осталось.

Ли вгляделась в содержимое сковородки: судя по всему, здесь присутствовали обуглившиеся яйца, полоски бекона, свернувшиеся в смертельной судороге, и еще какие-то неузнаваемые останки.

— Так что, нам доставили всего лишь три полоски бекона? — спросила она.

— Да в общем-то нет, — ответил Люциан. — Просто я предпринял уже четыре попытки. Каждый раз у меня пригорало, и я пробовал еще. — Он виновато улыбнулся. — Извини.

Ли тоже улыбнулась — мягко и снисходительно.

— Ты просто очарователен. — Приподнявшись на цыпочках, она чмокнула его в губы.

Люциан удивленно моргнул, затем обхватил ее за талию и поцеловал уже по-настоящему. Когда они оторвались друг от друга, Ли вздохнула.

— Вообще-то я действительно проголодалась. Может, съездим куда-нибудь позавтракать? Я плачу.

— Нет уж, плачу я, — категорически заявил он и, подхватив ее на руки, двинулся к выходу из кухни.

— Тогда давай бросим жребий, — предложила она, обвивая руками его шею.

— Ну… — только и успел вымолвить Люциан, поскольку Ли вновь впилась ему в губы, заставив его лоб разгладиться.

Уже начав подниматься вместе с ней по лестнице, он сказал:

— Ты знаешь, что сообщил мне Этьен насчет кровати, которая стоит здесь, наверху? Я ведь тебе еще не говорил?

Ли вскинула брови.

— Нет.

— Он сказал, что на ней имеются ремни.

— Ремни? — озадаченно переспросила она.

— Дело в том, что на атласных простынях немного скользковато, а изголовье, за которое можно было бы ухватиться, отсутствует, и поэтому Томас приспособил ремни… Для подстраховки… Или же для того, чтобы кого-нибудь привязывать. — Видя, как округлились ее глаза, он улыбнулся. — Скажи, ты очень голодна?

После секундного молчания Ли тоже растянула губы в улыбке.

— Я, конечно, хочу есть, но потерпеть можно. А что ты задумал?

— Я предлагаю начать с десерта.

— И что у нас будет на десерт? — игриво поинтересовалась она.

Они уже одолели лестницу, и Люциан понес ее прямиком к кровати.

— Не знаю, что предпочитаешь ты, а я намерен полакомиться сладкой крошкой по имени Ли.

Люциан очнулся оттого, что лежащая рядом Ли пошевелилась во сне. Ну вот, он опять отключился… Хотя на этот раз, похоже, ненадолго. Что же касается Ли, то она спала как младенец. И это даже хорошо — будет время спокойно полежать, держа ее в объятиях и мечтая об их совместном будущем.

Ли понравился его дом, и это было замечательно. В его жилище она будет чувствовать себя вполне комфортно, вот только им не помешало бы обзавестись такой же большой круглой кроватью, как здесь. Люциан невольно улыбнулся при мысли о том, что они вытворяли на этой постели.

Однако они, конечно же, не смогут проводить все время у него дома. Ведь в Канзас-Сити у нее ресторан, за которым нужно присматривать, хотя, возможно, ему удастся убедить ее нанять дополнительных сотрудников, чтобы не задерживаться там подолгу. Ну, на этот счет еще надо будет подумать. Главное, чтобы она была счастлива.

Играя прядкой ее волос, Люциан попытался представить, как выглядит дом самой Ли. Ему он виделся небольшим и уютным, обставленным мягкой мебелью, с обилием разнообразных подушечек. Так это или нет — выяснится очень скоро. Как только Морган со своей шайкой будет изловлен и обезврежен, они сразу же отправятся в Канзас-Сити.

Ли что-то пробормотала во сне, потерлась, точно кошка, о его грудь, и Люциан вновь улыбнулся. Оставив в покое волосы, он погладил ее по спине, и она, слегка прогнувшись, доверчиво прильнула к нему. Его губы растянулись еще шире. Он просто обожал к ней прикасаться. И обожал то, как она реагировала на эти прикосновения. И вообще он обожал ее всю.

При слиянии их сознаний ему удалось, что называется, заглянуть к ней в душу, и он увидел, что Ли обладает немалым умом, добрым и любящим сердцем, а также готовностью заботиться о других прежде, чем о самой себе. А еще она была столь же одинокой и неприкаянной, как и он. Так что, в сущности, они являлись родственными душами.

Но кроме того, внутри Ли имелся клубок определенных страхов. Он коснулся их лишь вскользь, однако было ясно, что ради безмятежного совместного будущего этот сгусток необходимо удалить. Но он не сомневался, что все у них будет замечательно.

— Привет… Я долго спала?

Взглянув на Ли, на ее заспанное, но очаровательное личико, Люциан улыбнулся.

— Да нет, не долго. Ты готова принять душ и отправиться завтракать?

Сейчас, впрочем, следовало бы говорить о позднем обеде. Время для завтрака миновало уже к тому моменту, когда он предпринял первую попытку что-то приготовить, а теперь было уже почти три часа дня.

— Готова, — прошептала Ли. И тут же ахнула, поскольку Люциан, подхватив ее на руки, без промедления покинул кровать. Она обняла его за шею. — Будь осторожнее, Аржено. Так ты меня быстро избалуешь… с кормлением, ношением на руках… и мне будет лень делать что-то самостоятельно.

— Ну и пусть. Настоящий мужчина должен обращаться со своей женщиной как с драгоценностью.

При этих словах улыбка на лице Ли померкла, в глазах промелькнула какая-то тревога.

— Что-то не так? — спросил Люциан.

Ли, однако, отвела взгляд, и только когда он занес ее в ванную, кашлянув, проговорила:

— Это просто изумительно! — Она окинула взором довольно большое помещение со встроенной сауной и просторной душевой, в которой могли бы одновременно уместиться человека четыре. — У Томаса определенно тяга к роскоши.

— Он может себе это позволить, — пожал плечами Люциан и дал заерзавшей Ли встать на ноги. И как только она отошла, чтобы открыть дверцу душевой, ему сразу же стало ее не хватать.

— Надеюсь, ты составишь мне компанию? — поинтересовалась она, с улыбкой оглянувшись на него.

— Ну… Неспешные беседы под струями воды имеют свое очарование, — с притворной серьезностью отозвался он.

Засмеявшись, Ли шагнула в душевую кабину.

— Тогда заходи, но только обещай вести себя хорошо. Потому что если ты опять что-то затеешь, завтрака мне сегодня не видать. А я просто умираю от голода.

— Думаю, что предстоящую трапезу правильнее будет назвать обедом, — усмехнулся Люциан, последовав за ней.

Ли стояла к нему спиной, пытаясь разобраться с ручками кранов, которых было довольно-таки много. Несколько секунд он созерцал ее соблазнительные изгибы, затем, не в силах удержаться, шагнул к ней, обхватил за талию и привлек к себе.

— Люциан! — строго произнесла Ли.

— Что? — с невинным видом отозвался он, прижимаясь своим набирающим объем фаллосом к ее ягодицам. А в следующую секунду, содрогнувшись, отскочил назад, поскольку сверху хлынула холодная вода.

Засмеявшись, Ли принялась крутить краны.

— Извини. — Отрегулировав температуру, она повернулась к нему. — Я не сразу разобралась…

Люциан впился в ее губы. Какое-то время Ли пребывала в неподвижности, затем уперлась ладонями ему в грудь.

— Нам необходимо поесть, — с хрипотцой в голосе напомнила она.

— Тогда давай я тебя намылю, — предложил Люциан и взял мыло. — А между делом мы вполне можем целоваться. — И с этими словами он опять припал к ее губам.

Выдохнув ему в рот, Ли обмякла и обвила руками его шею.

Через некоторое время он прервал поцелуй, давая и себе, и ей возможность отдышаться. Затем, развернув и заслонив Ли от струй своим телом, продолжил водить намыленными руками по ее спине.

— Ты напоминаешь кошку, которая млеет от того, что ее гладят, — проговорил Люциан, продвигая ладони все ниже и ниже.