— Все в порядке, — успокаивающе проговорила Рейчел. — Здесь ты в полной безопасности. Мы позаботимся о том, чтобы все тебе вернуть — и сумочку, и кредитки. Где ты все это оставила?

Ли захлопала ресницами.

— Даже не знаю. Когда я шла домой, сумочка была при мне. Наверное, я ее обронила. — Вспомнив, она досадливо поморщилась. — Точно, я ее уронила. Я помню, как она шлепнулась на землю.

— Вряд ли она осталась валяться на улице, — предположила Рейчел. — Думаю, те, кто на тебя напал, захватили ее с собой, когда повезли в свое логово. Если это так, то мы сможем ее вернуть.

Однако Ли эти слова не успокоили. Ее плечи поникли.

— Ну что ты? — спросила Рейчел. — Если твои вещи остались в том месте, за ними можно кого-нибудь послать.

— Я абсолютно уверена, что тот дом сгорел дотла, — проговорила Ли. — Если, конечно, пожар мне не приснился.

— Да нет, не приснился, — донеслось от двери, и все трое повернули головы.

На входе в кухню стоял Люциан с еще влажными волосами. Он был облачен в мягкие светло-синие джинсы и белую футболку, выразительно обтягивающую его мускулистый торс. Ли не могла оторвать от него глаз. Он был просто неотразим!

Люциан меж тем пояснил:

— Перед отъездом мы действительно подожгли ту славную обитель.

— Но зачем? — удивилась Рейчел. И тут же, как видно, поняв причину, сама себе ответила: — Ну да, для того, чтобы не осталось и следа от той шайки и никто не догадался, кем они были.

Люциан молча кивнул и, глянув на Ли, сказал:

— Вот, кстати, еще одно правило: ты всеми силами должна избегать попадания в больницу, полицию и прочие учреждения смертных. Если ты каким-то образом пострадаешь, поранишься, ни в коем случае не обращайся к врачам. То же самое и в случае с криминалом — никаких контактов с полицией. Если что-то случится, звони Бастьену — все наши проблемы мы решаем самостоятельно. Мы не можем рисковать. Нельзя допустить, чтобы кто-то из официальных лиц обнаружил какие-либо свидетельства нашего существования.

Ли понимающе кивнула и перевела взгляд на Рейчел.

— Ничего страшного, документы и банковские карты можно восстановить, — успокаивающе проговорила она.

— Да, но сейчас-то у меня ничего нет, — отозвалась Ли. Ей не хотелось быть зависимой от этих вполне доброжелательных и милых, но все же совершенно чужих людей. Она уже давно жила самостоятельной жизнью, и это давало ей ощущение внутреннего комфорта.

Вздохнув, Рейчел бросила на Люциана суровый взгляд, очевидно, возлагая на него всю вину за возникшую проблему. Уловив ее посыл, тот пожал плечами.

— Но ведь не я же оставил сумочку в том доме.

Пройдя в кухню, он присел на столешницу разделочного стола. Ли взглянула на него с некоторой обидой.

— Не переживай, Бастьен все уладит, — заверил Этьен. — Ему не впервой заниматься подобными делами.

— Как только мы будем дома, сразу же позвоним ему в Нью-Йорк, — поддержала мужа Рейчел, вставая из-за стола. — Или вернее, чуть позже, — уточнила она, глянув на настенные часы. — Сейчас он еще спит.

Следом за ней Этьен тоже поднялся со стула.

— Куда это вы собрались? — нахмурился Люциан, видя, что они направились к выходу из кухни.

— Домой, — отозвался Этьен, не останавливаясь.

Когда за ними закрылась дверь, Люциан некоторое время пребывал в неподвижности, а потом вдруг сорвался с места. Его перемещение было очень стремительным, как в режиме ускоренной прокрутки на видео, и в какую-то долю секунды Ли осталась на кухне совершенно одна. Она взирала на захлопнувшуюся дверь, испытывая одновременно удивление и любопытство. Интересно, с чего это Вдруг Люциана так обеспокоил уход родственников? Это было похоже даже на панику.

— Постойте! — Стремительно миновав коридор, Люциан настиг Этьена и Рейчел в холле, где они задержались, чтобы обуться и надеть куртки. — Так что мы будем делать с этой девицей?

— А что с ней нужно делать? — Рейчел пожала плечами. — Маргарет попросила нас приехать, чтобы дать ей необходимые разъяснения, но ты это уже сделал.

Люциан нетерпеливо отмахнулся.

— Но ее необходимо учить, натаскивать. Она должна научиться управлять своими клыками и узнать все то, что нужно знать новообращенной.

Рейчел удивленно приподняла брови.

— Ну и займись этим. В чем дело, Люциан? Ты что, боишься ее?

Люциан напрягся и словно обжег ее взглядом.

— Я слишком давно живу в этом мире, чтобы бояться кого-либо или чего-либо.

— Хм… Ну да, за свою жизнь ты многое повидал и много чего сделал, — признала она. И тут же добавила: — Но только не жил.

— Рейчел! — укоряюще окликнул Этьен.

— А вот здесь поподробнее, — потребовал Люциан.

— Скажи, ты любил кого-нибудь за свою долгую жизнь? Если не считать твоего брата, потому что это неубедительная отговорка?

— Насколько я понимаю, кто-то рассказывает о покойном всякие байки, — проговорил Люциан, сурово посмотрев на Этьена.

— Байки о покойных — это относится к тебе или к твоему брату? — съязвила Рейчел. — Жан-Клод — единственный человек, который был тебе дорог многие сотни лет, хотя он этого и не стоил. И вот теперь появилась женщина которую ты не можешь читать, чье сознание не можешь контролировать, и мы все понимаем, что это значит.

— Это означает, что я просто устал, что мне нужно выспаться, и тогда я смогу и читать, и контролировать ее, — сказал Люциан.

— Ну да, ты пытаешься себя в этом убедить. — Она шагнула к двери и, вдруг остановившись, резко обернулась. — А ты попробуй прочитать меня.

— Что? — Люциан не ожидал подобного вызова.

— Давай проверим, в одной ли усталости тут дело.

— Я не собираюсь ничего проверять, — отказался он, однако его сознание, не дожидаясь разрешения, самостоятельно настроилось на прием и он замер, восприняв проникшую извне мысль: «Трус!»

Увидев его реакцию, Рейчел растянула губы в удовлетворенной ухмылке.

— Ну вот, меня читать ты можешь. Несмотря на усталость.

Люциан молчал, пребывая в смятении, не в состоянии ни отрицать, ни признать ее правоту. Ему запросто удалось прочитать эту дерзкую девицу — без всяких на то усилий, чисто автоматически!

— Однако Ли ты читать не способен, — продолжила меж тем Рейчел, явно довольная собой. — Потому что она твоя реальная суженая, и ты этого, похоже, боишься и ведешь себя совершенно глупо.

Люциан сузил глаза.

— И отчего же так происходит?

Рейчел усмехнулась.

— Отлично зная, что ты за человек, что ты просто-напросто холодный и черствый мужлан, могу предположить, что ты все испортишь и отошлешь ее куда подальше. И тогда ты сам лишишь себя наиболее замечательного из того, что могло бы с тобой произойти.

Люциан скрипнул зубами, удерживаясь от столь же резких слов. Что ж, пусть она выпустит пар, и тогда, может, станет помягче. Так будет лучше для всех.

Рейчел с усмешкой похлопала его по плечу.

— Но будем надеяться, что данная потеря не превратит тебя в «выродка» и нам не придется тебя отлавливать и поджаривать твою задницу. Ведь это наверняка огорчило бы Маргарет и Лисианну, которые, несмотря ни на что, питают к тебе теплые чувства.

С этими словами она шагнула за дверь. Нахмурившийся Этьен проводил ее взглядом, покачал головой и, снова повернувшись к дяде, извиняющимся тоном проговорил:

— Нам ведь тоже давно пора ложиться, и она очень устала. Я уверен, что у вас с Ли все будет в порядке. Если потребуется совет — звони.

Люциан с недоумением посмотрел племяннику вслед. Уж к кому-кому, а к Этьену он обратился бы за помощью в самую последнюю очередь. Да у него у самого чуть было не разладились отношения с женой, и если бы не вмешательство матери, они бы уже давно расстались!

А кроме того, Рейчел, конечно же, заблуждается — Ли вовсе не его суженая.

Захлопнув дверь, Люциан прижался лбом к прохладному дереву и прикрыл глаза. В сознании по-прежнему звучали слова Рейчел. Она испытывала к нему откровенную неприязнь, и потому ее вряд ли можно считать объективной. Однако то, что она сказала, несмотря на имеющееся в нем внутреннее отторжение, могло быть и правдой.