Ли вгляделась в свое отражение, пытаясь выявить какие-то изменения, какие-то признаки отсутствия у нее души. Что касается внутреннего самоощущения, то оно ничуть не изменилось. Она не испытывала ни малейшего желания раздирать глотки мирным обывателям. Так, может, у нее по-прежнему есть душа? Может, душа остается до тех пор, пока ты никого не укусишь? Пока что она потребляла лишь донорскую кровь, и готова и дальше придерживаться той же диеты. Если есть такая возможность, то она предпочла бы сохранить душу. Да, она давно не посещала церковь и порой думает, что Бог о ней забыл, но сама она никогда о нем не забывала и почти каждую ночь разговаривает с ним перед отходом ко сну. То же самое она намерена делать и впредь, невзирая на то что стала вампиршей, независимо от того, есть у нее душа или нет.
Продолжая глазеть в зеркало, она вспомнила, что вампиры вроде бы не должны иметь отражение.
«Как видно, это всего лишь миф», — констатировала Ли.
Хотя, быть может, все дело в том, что ее трансформация еще не завершена? Или же отражение утрачивается со временем? Нужно будет об этом узнать.
— Что-то я не слышу, как набирается вода, — донесся из-за двери голос Люциана, и Ли невольно вздрогнула.
— Я намерена принять душ, — напомнила она.
— Ну так принимай.
С тихим ворчанием Ли отодвинула полупрозрачную перегородку и открыла краны.
Судя по всему, этот Люциан был довольно властным типом, в чем-то под стать ее деду, который обладал в общем-то мягким сердцем, только покрытым твердой коркой. «Впрочем, нет, с дедом Люциана сравнивать нельзя», — решила Ли, вспомнив, как любовалась недавно его мускулистой спиной и упругими ягодицами. Она, естественно, никогда не вожделела своего деда, а вот Люциана…
Улыбнувшись, Ли шагнула под душ и задвинула перегородку.
Да, этот Люциан, судя по всему, весьма сексуальный мужчина. Но она, конечно же, никогда не откроет ему своих сокровенных мыслей.
Ли взяла мыло и, намочив его, стала намыливать руки.
У него такие широкие плечи, прекрасно вылепленная грудь, а эта задница… Мотнув головой, Ли подставила под струи воды спину. Как бы ей хотелось провести ладонями по его телу, по этим буграм мышц, а потом стиснуть ему ягодицы и прижаться — совершенно обнаженной! — к его груди. Н-да… Вообще-то раньше подобные побуждения ей не были свойственны. Она никогда не имела склонности вешаться на шею мужчинам, которых едва знает.
Хотя скорее всего он и был тем третьим, кто оказался в доме вместе с Мортимером и Брикером, оттащил ее от двери и прижал к себе. Тот тоже был сильным, крепким и… внушающим спокойствие. А кроме того, красивым.
Мысленно примеряя лицо того мужчины на Люциана, Ли отложила мыло и принялась растирать пену по телу. И как-то само собой, в нескромных фантазиях, ее собственные руки превратились в его руки, оглаживающие ее живот, потом груди, ласкающие их, перекатывая в пальцах набухшие соски…
Вздрогнув, Ли поспешила прислониться к кафельной стене, испытывая слабость в коленях. Это было так реально… Казалось, она ощущала тепло его ладоней, мозолистые бугорки, воспринимала запах тела. Ли сделала глубокий вдох-выдох. Она прекрасно понимала, что в действительности не могла всего этого чувствовать и обонять, но, может, это как-то связано с тем, что она стала вампиршей?
Эти мысли сразу же отнесло в сторону, как только ладонь — ее или его? — двинулась от груди вниз по животу, разгоняя пену по невероятно чувствительной коже, и скользнула на бедро.
В своем воображении — если, конечно, это действительно происходило в воображении — она прижалась к нему сначала слегка, соприкоснувшись набухшими сосками с вьющейся порослью, потом — сильнее, делясь с ним мыльной пеной. Затем отстранилась, чтобы провести ладонями по его выпуклой груди, растирая пену по рельефной мускулатуре, затянутой бархатистой кожей. Ее ладони ощущали тепло и твердость, все было таким большим, таким широким. У него было тело атлета, тело воина, и ей хотелось обследовать губами и языком каждый дюйм его поверхности.
Он вдруг убрал свои руки, и из ее горла тотчас же вырвался протестующий стон, но уже в следующую секунду его ладони коснулись ее ягодиц, сжали их, и он снова привлек ее к себе. Его эрегированный орган коснулся ее живота, и она, перестав на мгновение дышать, вцепилась в его плечи. Как и все остальное, его фаллос был большим и твердым. Подталкиваемая любопытством, она скользнула вниз мыльной ладошкой и на мгновение задохнулась, ощутив реальный размер его естества.
Черт, ее воображение творило просто чудеса — от этого прикосновения иллюзорный партнер слегка вздрогнул и, словно обретя собственную волю, склонился к ней и впился губами в ее губы. Его язык проник к ней в рот и стал там активно двигаться, сталкиваясь с ее языком.
Затем он убрал ладони с ее ягодиц, и Ли уже испугалась, что их объятиям пришел конец, но в следующую секунду он запустил пальцы ей в волосы и слегка склонил ее голову набок, а его язык тем временем продолжал хозяйничать у нее во рту. Этот воображаемый Люциан был требовательным и властным — другой рукой он еще ближе привлек ее намыленное тело к своему и, втиснув бедро ей в промежность, начал двигать им вверх-вниз. Ли испустила протяжный стон. По мере роста возбуждения она преодолела оцепенение, и ее язык, ее губы стали более инициативными. Когда Люциан внезапно убрал ногу, она протестующе куснула его за нижнюю губу и в следующую секунду задохнулась, ощутив вместо ноги его ладонь, его пальцы, заскользившие по чувствительной плоти.
Ее тело как-то вдруг отяжелело, она выгнула спину, побуждая его продолжать, и наконец, не в силах выдержать этой сладкой пытки, оторвалась от его губ, откинула голову назад и издала призывный крик.
В ответ на этот призыв он отстранил ее руку от своего члена, развернул ее саму под душем, смывая пену, быстро повернул обратно, приподнял и, прижав лопатками к прохладному кафелю, закинул ее ноги на свою горячую спину. Его губы заскользили по ее шее, спускаясь все ниже, пока один из сосков не был пойман его жарким влажным ртом. Он втянул его, коснувшись зубами напряженного пика, ее тело призывно изогнулось, и она инстинктивно принялась тереться низом живота о его возбужденный фаллос.
По горлу Люциана прокатилось приглушенное рычание, он быстро выпрямился, обжег ее губы страстным поцелуем и вонзил свое твердое горячее естество в ее истекающее лоно. На этот раз ее вскрик был пойман его ртом, и он буквально пригвоздил ее к кафелю стены.
Одной рукой Ли вцепилась Люциану в плечо, вонзая ногти в упругую плоть, пальцы другой запустила в волосы и требовательно потянула. В ее теле словно натягивалась какая-то струна, становясь все тоньше с каждым толчком, с каждым его вхождением в нее. Они оба учащенно дышали, оба ловили ртом воздух, устремляясь к кульминации, и наконец, достигнув предела, струна лопнула, и она, оторвавшись от его губ, издана протяжный крик облегчения.
А затем ее колени подогнулись, Ли распахнула глаза и, скользнув спиной по кафелю, уселась на край ванны.
Она была совершенно одна.
Рядом не было разгоряченного Люциана, его рук, его требовательных губ… Не было никакого соития, и тем не менее ее тело трепетало после испытанного оргазма. Ошеломленно взирая на падающие струи воды, Ли припоминала подробности — запахи, прикосновения, ласки, страсть. Выходит, все это происходило лишь в ее воображении?
Воображение… Ли прижала пылающее лицо к холодному кафелю. В это трудно поверить… но все же хорошо, что наваждение оборвалось до того, как ее воображаемый партнер тоже достиг кульминации.
Покачав головой, Ли осторожно поднялась на ноги и встала под душ. Еще ни разу в жизни у нее не было столь реалистичных видений. Тихо и несколько смущенно засмеявшись, Ли подставила под душ голову.
Вообще этот воображаемый секс сотворил просто чудо, учитывая то стрессовое состояние, в котором она пребывала. От прежней нервозности, внутреннего напряга не осталось и следа. Если не считать легкого смущения, в данный момент она чувствовала себя вполне расслабленно, была довольной и даже счастливой. Ее уже ничто не тревожило. Жизнь круто поменяла свой маршрут — что ж, к переменам ей не привыкать, за минувшие годы их было немало. Ее не страшили какие-либо проблемы, ну а все произошедшее она будет считать просто забавным приключением.
