— Послушайте, я учусь, у меня своя жизнь, и вы уж извините, но я не собираюсь проводить вечерний досуг в вашем секс-шопе.

— Но ведь сейчас вы здесь, и ничего дурного в этом нет. А на дворе, между прочим, час ночи, вторник, разгар рабочей недели…

— Я здесь только потому, что забыла очки, а поскольку у меня бессонница…

— Вот видите. В следующий раз, когда не сможете заснуть, заходите ко мне, обсудим ваш психоанализ…

— Нет уж, спасибо. Всего хорошего.

И зачем я только к ней клеился? Она же помешана на своем Фрейде, а я заладил, как попугай: «Заходите, поболтаем…» Вот кретин! Таких, как я, она небось презирает, ей даже не надо быть умной, достаточно оставаться просто хорошенькой, какая она есть, чтобы иметь полное право смотреть на меня свысока. Студентка, да еще и снобка. Обычно такие меня бесят. А эта… Эта ни с того ни с сего показалась мне славной.

Ничего не могу с собой поделать, весь день думаю об этой девчонке. Интересно, она сегодня зайдет? Как-то раз отец сказал мне, что, если женщина говорит «может быть», это означает твердое «нет», а если она говорит «нет», то на самом деле имеет в виду «может быть». Так что, скорее всего, надежда у меня есть… Когда я принимал у Рене смену, то воспользовался случаем, чтобы расспросить о ней, стараясь делать вид, что, по большому счету, мне на нее наплевать. Оказалось, что Алиса — надо же, ее зовут Алиса, а я так и не удосужился спросить — подрабатывала няней у какой-то родственницы его жены, которая как раз была у них в гостях, когда я позвонил сказать, что приболел. Она предложила взять на время эту Алису, потому что та учится на психолога, и ее могла бы заинтересовать такая тема, как товары для секса. К тому же она была симпатичной и ей нужны были деньги. И Рене согласился — естественно, он всегда соглашается, такой уж характер. Он спросил у меня, зачем она приходила, а я ответил, что за очками. Потом он спросил, понравилась ли она мне, а я ответил, что ничего особенного. Больше он вопросов не задавал.

Так, что мне известно о Фрейде? Похоже, не многое. И вряд ли мне станет стыдно, если я так и не познакомлюсь с этим парнем поближе. Я не виноват, что не люблю читать. И вообще, раз она больше не собиралась сюда приходить, мне вовсе не обязательно тащиться в библиотеку. Хотя вместо этого я бы мог…

— Эй, Бог!

— Я здесь.

— А почему не было вспышки?

— Она больше не нужна, наши с тобой отношения вышли на новый уровень, так что постановочная часть отменяется. Постепенно все окончательно утрясется, вот увидишь.

— Ты сказал «постановочная часть»… То есть облака и все прочее…

— Да-да, именно. Посуди сам: предстань я тогда перед тобой в облике первого встречного, ты бы не поверил в то, что я Бог, верно? Поэтому пришлось пустить в ход облака, седую бородищу и прочую бутафорию. На их фоне вспышка выглядела весьма эффектно.

— Точно. Таким я тебя и представлял. Не слишком оригинально… Даже как-то по-детски…

— В каком-то роде да, однако, как ни странно, большинство людей сегодня именно так меня себе и представляют. Между прочим, телесную оболочку я приобрел относительно недавно, а раньше был всего лишь ослепительным лучом света, пронзающим небесную твердь.

— А на самом деле ты как выглядишь?

— У меня нет своего облика. Он существует лишь в вашем воображении, я выгляжу так, как вам бы этого хотелось.

— А если кто-то представляет тебя каракатицей, ты что, явишься ему в виде каракатицы?

— Да. Но такого, поверь, еще не случалось.

— Жаль. А как насчет выхухоли?

— И выхухолью не бывал. Может быть, вместо того, чтобы заниматься перечислением всех забавных, на твой взгляд, существ, ты все-таки скажешь, зачем меня позвал?

— Ах да, совсем забыл. Знаешь, хотел полюбопытствовать, хорошо ли ты был знаком с Фрейдом…

Я стал большим знатоком по части психоанализа, Бог оказался клевым преподом. Жаль только, что Алиса так и не пришла. Я был уверен, что она не придет, но все же каждый раз, когда открывалась дверь, сердце мое на секунду замирало. Под каким-то идиотским предлогом я выпросил у Рене ее телефон. Он у него случайно сохранился в записной книжке. Протягивая мне бумажку, он еле заметно улыбнулся. Вот уже целый час я сжимаю в руке телефонную трубку, не решаясь набрать ее номер. Я даже не знаю, под каким предлогом ей позвонить и как завязать разговор, не вызывая ненужных подозрений. Я как раз размышлял над этим, когда в магазин вошел очередной посетитель. Не отрывая глаз от телефона, я бросил в его сторону сухое «здрасте», а через какое-то время почувствовал, что рядом со мной кто-то стоит. Подняв наконец глаза, я увидел перед собой Алису. Так, без паники. Главное — во что бы то ни стало сохранять спокойствие и изображать полное безразличие.

— Привет.

— А, это ты. Еще что-нибудь забыла?

— Да нет, просто зашла поболтать, как ты просил.

— Правда? Очень мило с твоей стороны, не ожидал. Сегодня, знаешь ли, затишье, только и продал, что пару здоровенных… Ну, в общем, не важно. Короче, рад, что ты пришла. Опять не спится?

— Бессонница, я же говорила. Вот, решила отдохнуть от учебников и заглянуть к тебе. Ты, кстати, Фрейда прочел?

— От корки до корки! Знаешь, у меня один друг есть, который этого Фрейда хорошо… Хорошо, в общем, изучил. Держу пари, что самого главного о старине Зигмунде ты еще не знаешь, но я открою тебе всю правду, как она есть: бедняга всю жизнь комплексовал по поводу размеров своего мужского достоинства…

Лежа в кровати и пытаясь заснуть, я все думаю о том, какое впечатление произвел на нее на этот раз. Полагаю, самое что ни на есть положительное, ибо во всем, что касается психоанализа, я был подкован по полной программе. По правде сказать, я ничего не смыслю в теориях Фрейда, но, слава Богу (надо же, до меня только теперь в полной мере дошел смысл этого выражения), все прошло как по маслу. Несмотря на то что девушек мне соблазнять не приходилось уже лет сто, я довольно быстро вспомнил, как это делается. Что называется, рефлексы сработали. Золотое правило искусства обольщения: поменьше болтать — побольше слушать. Томный голос, пронзительный взгляд…

В общем, в ход пришлось пустить все. Но даже несмотря на это, я не уверен, что мне удалось покорить ее окончательно. Она до слез хохотала над моими шутками, но в остальном держалась немного замкнуто. Словно боялась раскрыться до конца. О себе она почти ничего не рассказывала. Немного говорила об учебе, но ни слова о своем прошлом. Но самое главное, перед уходом она оставила мне номер своего телефона, так что теперь он у меня в двух экземплярах. Я чувствую, что безнадежно влюблен.

Я безумно устал, но заснуть не получается. Интересно, это из-за встречи с Богом или с Алисой? В эмоциональном плане последние несколько лет я прожил относительно спокойно, а тут вдруг понеслось. Надеюсь, сегодня ночью мне не будут сниться сны. Учитывая бурные события последних дней, думаю, я заслужил такой подарок. Я боюсь снов, не важно, хорошие они или плохие. Сны крадут у нас жизнь. Все, что в них происходит, происходит помимо нашей воли, и вдобавок ко всему запутано настолько, что разбираться в смысле этого абсурда нет никаких сил, только настроение портить. В последний раз мне снилось, будто я пришел к себе домой, а на моей кровати свито огромное гнездо. Из него вылетела птичка, представившаяся жаворонком, и стала так настойчиво предлагать научить меня танцевать, что я согласился. И вот я в собственной гостиной вальсирую с птицей с меня ростом и нисколечко этому не удивляюсь. Такой вот сон. Я все мозги сломал, чтобы выудить из него хоть какой-то смысл. Бесполезно. Нужно будет как-нибудь у Бога спросить. А сегодня я хочу думать только об Алисе.