Кашель совсем измучил её, от него уже ничто не помогало. Оставалось только лечь и умереть, но проклятый Вселенский Разум не хотел её смерти. Почему-то ещё не хотел.

- Но там такой дождь, — уже безо всякой надежды повторила Савия.

Этель вгляделась в переплетение дождевых нитей за окном.

- Знаю. Надейся на лучшее, ладно?

Она сама-то не могла надеяться. Перед тем, как дёрнуть тяжелую размокшую дверь, Этель ещё раз вздохнула.

Дождь окатил её холодом сразу — с головы до пят. На дороге бурлил поток, несущий оборванные листья и целые ветки. Этель продрогла, пока добиралась от крыльца до калитки. Потом изнутри её начала колотить дрожь — она рождалась у солнечного сплетения и заставляла сжимать зубы, чтобы не застучать ими.

В дождливом мареве плохо было видно даже то, что творилось на расстоянии вытянутой руки. Этель натолкнулась на мужчину, не отойдя от дома и на десяток шагов. Было непохоже, чтобы он спешил домой. На всякий случай, надеясь на добрую волю Вселенского Разума, Этель попробовала его обойти, но наткнулась на жёсткую руку — его ладонь коснулась досок забора.

Она оглянулась: может, в глазах помутилось, только ещё с трёх сторон сквозь дождь проступали очертания фигур. Сколько же им пришлось ждать, интересно?

Этель подняла голову, едва удерживая капюшон от падения.

- Что нужно?

Вой ветра и шум дождя почти заглушили её голос.

- Лучше не дёргайся. — Струи воды стекали с его волос на плечи, на плащ, изрисованный потускневшими лилиями.

Этель никак не могла понять, кто же стоит перед ней. На местного стража порядка он явно не походил, на бандита тем более. Гадать было бессмысленно. Она шагнула назад, а её новый знакомый не шевельнулся.

- Я знаю о заклинании мгновенной смерти. Но даже если ты меня убьёшь, тут есть ещё трое. Ты заметила, да? Так что не дёргайся.

- Но умирать-то тебе не хочется, — нервно усмехнулась Этель, отступая. Если бы ей посчастливилось добраться до калитки, то появился бы призрачный шанс сбежать. Скрыться за стеной дождя, где-нибудь переждать. Но пальцы, скользящие по шершавым доскам, не находили ничего похожего на щеколду.

Лицо странного мага скрылось за дождём, вот только Этель точно слышала, как он хмыкает.

- Он предупреждал, что ты будешь сопротивляться.

Она резко рванула назад, нащупала спасительную калитку и дёрнула её на себя.

- Он предупреждал, — разочарованно выдохнули у неё за спиной.

Этель упала на колени прямо в лужу, на мокрые камни. По ногам прошла болезненная судорога. Засов она всё-таки успела отодвинуть, и вот теперь наблюдала, как медленно открывается калитка, но подняться не могла. Тот, кто подошёл, стуча каблуками сапог по мостовой, и остановился у неё за спиной, оказался сильным магом.

- Я терпеть не могу насилие. Драки, швыряние боевыми заклинаниями — это так пошло, — презрительно выдавил он. — Хорошо, что ты не такая.

Откуда-то он прекрасно знал, кто она и на что способна. Этель ощутила, как оцепенение сковывает мысли. На дне сумки притаился нож, но она прекрасно понимала, что не сможет его применить.

Жёсткие пальцы сдавили плечо, дёрнули вверх и развернули. Теперь она оказалось прижатой к забору, и три тени, окружившие их с магом, стали гораздо ближе. Он придвинулся к ней, дохнул в лицо запахом горького дерева. Этель вжала голову в плечи, рассматривая мага. На его запястье звенела простая металлическая цепочка — простые звенья.

- Такой дождь. — Его губы сжались в тонкую полоску. — Я бы лучше отсиделся где-нибудь. Как считаешь?

- Что тебе нужно?

- Разве ещё не ясно? Тебя, Орлана. Позволишь же вот так, запросто?

Она сузила глаза, и губы — сами собой — шевельнулись, готовые произнести последнее заклинание. Этель знала, что потом ничего хорошего не случится, вот только язык уже жгли слова.

- Ум…

- Ты этого не сделаешь.

Рука легла на её горло, и хрип застрял где-то ниже, не давая вдохнуть. Этель дёрнулась, но сердитое лицо мага уже плыло перед глазами.

Небо над Альмарейном расчистилось, и с непривычки от него болели глаза. Генерал на мгновение зажмурился, надавил пальцами на веки. Он мерил бы шагами кабинет Теро, но даже на это его терпения уже не хватало. Церемония задерживалась. Куда-то запропастился Эрвин.

Заснул, что ли, в кресле холла, пока дожидался, когда Эйрин окончательно насмотрится на себя в новом праздничном платье?

В дверь коротко стукнули.

- Да. Входите уже, — рыкнул генерал и от нетерпения сам направился ко входу.

Как он и ожидал, за ней обнаружились два дюжих молодца, едва ли не под руки поддерживающие Эрвина. Выглядел тот весьма бледно.

- Свободны, — скомандовал им Маартен и сам едва удержался от соблазна взять верховного мага природы за шиворот.

- Что же такое делается, лорд? — проникновенно спросил он, когда портал в приёмной захлопнулся, и они с Эрвином остались одни почти что под небом Альмарейна — ослепительно синим. — Все вас ждут. В чём дело?

Тот глянул на генерала снизу вверх и, кажется, стал ещё ниже ростом. Светлые волосы, поседевшие на висках, сегодня были особенно тщательно уложены, и парадная мантия сидела на нём, как нужно, вот только глаза блестели нехорошо.

- Понимаете, есть одна проблема. В церемонии. Я хотел сказать, в коронации. Кое-что не так.

Генерал оглянулся через плечо: площадь перед замком вся была заполнена, сколько ещё ждать? Ему хотелось покончить с идиотскими традициями скорее, чтобы уже заняться настоящими делами, а не нарядами для кукол.

- Что ещё? Выкладывайте. Быстро, быстро, быстро!

- Вся штука в том, что мы не можем короновать её вели… э-э-э, Эйрин, — сообщил маг природы, затравленно поглядывая на Маартена.

Тот сдержал тяжёлый вздох и опёрся рукой о край стола. Вот только бредней давно выжившего из ума мага ему и не хватало для пущего счастья.

- Бросайте эти глупости и идёмте уже. Сколько можно!

- Да нет, вы не понимаете. Мы можем, конечно, провести коронацию, но только всё равно ничего не выйдет. — Эрвин взмахнул руками так, как будто защищался. — Не понимаете. Храм-то разрушен. Мир не примет новую императрицу.

Генерал зашипел, отворачиваясь в сторону. На языке крутились только ругательства.

- Чушь. Ерунда. Всё, идёмте. Сказки будете потом деткам рассказывать. — Он схватил упирающегося мага за руку и с силой тряхнул.

Тот обалдело заморгал, но рот захлопнул — а это всё, что было нужно Маартену.

И только в галерее, последней, уже пустой и тихой, генералу почудилось бормотание Эрвина. Глухое, сбивчивое и нервное, как будто он даже и не надеялся, что его услышат.

- Всё равно не примет мир… Храма нет… всё впустую… всё напрасно.

Паника трепыхнулась в груди и тут же затихла. Пробуждение после приставучих, бессмысленных снов давалось ей с трудом. Этель несколько мгновений лежала, пытаясь привыкнуть к ощущению своего тела. Кто-то настойчиво трепал её по щекам — будил.

- Ну давай. Зря я, что ли, с тобой весь день торчу здесь.

Свет единственного огненного шара с непривычки показался ей ослепительным. Этель с трудом приподняла руку и коснулась своего лба — горячий. Не удивительно, что ломит всё тело. А вот пальцы холодные, как лёд.

На краю её кровати сидел маг, чем-то неуловимо знакомый. Светлые волосы — некоторые пряди были заплетены в мелкие косички — спускались ниже плеч. Синяя мантия выдавала в нём целителя, но различить синий цвет оказалось сложно — её как будто носили, не снимая, ровно с восхождения Орланы на престол. А может, и ещё дольше.

- Сколько времени прошло? — спросила Этель, просто чтобы попробовать собственный голос. Он звучал очень уж слабо.

- Дело уже к вечеру, — легко произнёс целитель. Он отвернулся от Этель и зашуршал бумажными треугольниками на прикроватном столике. Просыпал что-то, припомнил демонов.

Она судорожно сжала в пальцах простыню, дёрнулась и села. Голова немедленно пошла кругом.