- Поймите, он не мог уйти в пустоту. Раз его не нашли ни раненым, ни мёртвым, он у кого-то прячется. И, скорее всего, у друга, потому что другой выдал бы его - розыск же объявили по всей империи.

Орлана обернулась: начальник тайной полиции отстранённо смотрел в тёмный угол кабинета, и пальцы его были сложены сферой. Алые перчатки лежали на краю её стола.

В кабинете было душно, и не спасало даже распахнутое окно. Душные сумерки над Альмарейном обычно предвещали ночной дождь.

- Вообще-то, думается мне, я знаю, куда он мог сбежать, проговорила она медленно, сама ещё раздумывая над возможностью такого варианта событий. - В мире людей у него был друг - учились вместе. Правда, они не виделись с тех пор, как Луксор ушёл в наш мир. Думаете, стоит проверить?

Аластар кивнул. Она снова отвернулась к окну и рассудила, словно убеждая сама себя:

- Второй день на исходе. Пора бы ему и вернуться.

...Перед дверью в общежитие Аластар остановился. Он довёл её до верха тёмной лестницы - фасад здания не освещался ни единым фонарём - и выпустил руку Орланы.

- Я подожду здесь, моя императрица.

В полумраке его фигура, полностью скрытая плащом, выглядела вполне обычно для мира людей, особенно в такую дождливую погоду. Особенно в полумраке позднего вечера, где не каждый прохожий загорится желанием разглядеть тёмную фигуру в арке у обшарпанного здания.

Она вошла в общежитие одна, неосторожно громко хлопнула дверь. Бабушка-вахтёрша за прозрачной пластиковой перегородкой вздрогнула и подняла глаза.

- Девушка, общежитие закрыто. Вы часы видели? - Взгляд старушки скользнул по наряду Орланы. Может, и зря она не потрудилась переодеться.

Но надо же, в мире людей её продолжали называть девушкой.

Орлана приблизилась к пластиковой перегородке и чуть склонилась, оперевшись руками на выступ у окошка.

- Понимаю. Но мне срочно нужно видеть Арне. Можете ли вы сделать исключение для императрицы?

Бабушка покопалась у себя на столе и вместо ответа выставила в окошечко часы - симпатичный розовый будильник в виде медвежонка.

- Видите, сколько времени? Давно уже пора закончить визиты. Срочно не срочно, а мне всё равно.

То ли она не поверила в одиноко прогуливающуюся по миру людей императрицу, то ли была человеком твёрдых убеждений, однако тут же уткнулась газету, разложенную на столе, и показательно перестала замечать Орлану. Та задвинула её часы одним пальцем назад.

- Спасибо. Она официально улыбнулась. - Я знала, что вы не откажете.

Под возмущённый возглас вахтёрши она преодолела истошно взвизгнувший терминал и прошла к лестнице. В этом девятиэтажном здании никаких лифтов предусмотрено не было.

В комнате у Арне она бывала всего один раз, когда ещё жила в мире людей и вместе с Луксором привезла ему еду - сам хозяин не выходил из дома по причине страшной тоски по бросившей его девице. Больше Орлана не приезжала сюда никогда: в первый раз её неприятно поразил холодный приём и ужасный бардак в комнате. А ещё фраза о ней, брошенная Арне Луксору. Порассматривав Орлану пару минут, он удивлённо заметил:

- Тебе что, женщин из мира людей мало было?

Она успела запомнить дешёвую деревянную дверь и номер, прибитый к ней толстым гвоздём.

Несмотря на то, что прошло около восемнадцати лет, Орлана ничуть не сомневалась, что найдёт Арне здесь. Нет, не магическая интуиция, а обычная женская - ещё после того памятного визита она сказала Луксору, что ничего в жизни его друга не поменяется. Через десять лет и через двадцать он будет сидеть на продавленной казённой кровати и жаловаться на судьбу, которая обошлась с ним слишком жестоко: и родился не в той касте, и девушка ушла, не выдержав постоянных обещаний.

На самом же деле у него было несколько довольно влиятельных родственников, которые в своё время выхлопотали Арне место в аспирантуре, отдельную комнату в общежитии и даже непыльную должность при университете, на которой он почти не появлялся. Но сам он, провалив все сроки написания диссертации, застрял в общежитии навечно.

Его дверь была первой на этаже. Тусклая лампочка в коридоре не дала Орлане сверить номер, поэтому она просто постучалась. Разговоры, громкий смех в других комнатах и топот ног сверху не давали прислушаться к происходящему за дверью, но спустя одну долгую минуту, её открыли.

- Ой, привет... Круглое добродушное лицо Арне показалось в образовавшейся щели.

- Здравствуй. - Орлана привалилась плечом к дверному косяку, заставив мага немного отпрянуть. - Где мой муж?

- Э-э-э... протянул он задумчиво. - Твой муж?

Орлана отстранила Арне с дороги и прошла в комнату. Как она и ожидала, здесь ничего не изменилось, даже давешний холодильник был обклеен теми же самыми картинками.

В закутке за шкафом, где в компании с двумя табуретками располагался обеденный стол, Орлана нашла Луксора, а он поднял на неё взгляд. В мерцающем свете работающего телевизора в его глазах прыгали кадры из чьей-то жизни. Орлана опустилась на соседнюю табуретку и спросила:

- Зачем ты заставляешь меня бегать по обоим мирам?

Что они делали здесь - понятно было и без вопросов по ополовиненной бутылке с тёмной жидкостью и двум стаканам на столе - разговор вёлся о жизненной несправедливости. Правда, если от Арне алкоголем разило на весь коридор, Луксор был ещё в здравом уме.

- Орлана...

- Давай потом поговорим. Идём.

Спиной она ощущала, что Арне замер в промежутке между шкафом и кроватью и с нетерпением ожидал продолжения сцены. Ему-то, как любому, у кого не удалось личное счастье, хотелось подтверждения, что и счастье других - обман и фикция.

Луксор сыграл ему на руку - он покачал головой и отвернулся, в полумраке комнаты не было видно, что выражает его лицо.

- Я верну Эйрин.- тихо вздохнула Орлана. - Что ещё ты от меня хочешь?

Он покачал стакан - остатки тёмной жидкости на его дне облизали стенки.

- Чувств. Когда ты вошла, они у тебя были. А потом снова исчезли.

- Пойдём, повторила Орлана. - Я не хочу здесь обсуждать, как ты убил троих высших магов. И заставлять тебя объяснять студентку на чёрной лестнице. Пойдём. Эмоций не обещаю, но разговор будет долгим.

- Орлана, я не хочу, чтобы ты думала...

Она поймала его руку и сняла её со стакана, почувствовала, как в горькой гримасе кривятся губы. Стол был неприятно липким на ощупь, а за спиной стоял Арне, не подозревающий о правилах приличия.

- Я устала домысливать, я хочу всё услышать от тебя.

От нахлынувшего раздражения он пнул ножку стола.

- У неё нет никаких чувств, она холодная, как стая снежных демонов.

- Ну, она же тебя любит? - неуверенно вопросил Арне, рассматривая на свет телевизора коньяк в стакане.

- Любит. Знаешь, что она во мне любит? То, что я ей подхожу.

Вертлявый ведущий на телеэкране кривлялся и хохотал приглушённым голосом: не выдержав этой какофонии, Луксор убавил звук до минимума.

- Отлично. Он торопился выговориться, как будто в любой момент его могли выдернуть из мира людей. - Вот смотри, я не конфликтный - и это ей подходит, потому что конфликтных политиков в империи хватает. Самый ленивый только права не качает.

Арне погрозил пальцем точно в пустоту в знак того, что всё понял и абсолютно во всём его поддерживает.

- Потом - я отнимаю у неё мало времени, и она может сколько угодно болтать со своим начальником тайной полиции. Это же очень удобно. Луксор поднёс было стакан ко рту, но только понюхал и тут же сморщился. - Другой бы на моём месте такую сцену ревности устроил!

Они тяжело повздыхали, Арне выдал протяжное 'да-а-а'.

- И дочь она отпустила, представляешь, даже не поморщилась. Так и сказала, мол, иди, я тебя отпускаю. Ей было как будто всё равно, что Идрис специально этого добивается.

Арне вряд ли знал, кто такой Идрис и зачем Орлана отпустила с ним дочь, но согласно покивал.

- Я же тебе говорил, мало, что ли, женщин в мире людей? Нашёл бы какую-нибудь попроще! - попытался вразумить друга он.