— Помнишь кембриджскую Круглую церковь? Это была твоя единственная встреча с ним в Англии. Он тогда наставлял на Путь Адама.
— О Боже!
Роберту вдруг представилась вся его жизнь, все ее события, и вызванные ими последствия стали восприниматься иначе. Его всегда защищали, всегда берегли, с самого детства: родители, Адам, Кэт, Хорас…
— Теперь, выходит, настало мое время пройти этот Путь? — пробормотал он.
Кэт промолчала.
— Господи, как я был слеп…
Она улыбнулась:
— Да нет, просто ты был не готов. А сейчас… Знаешь, Роберт, мне кажется, что Адам все еще на нашей стороне и желает нам добра. Он защищает нас, и ему можно верить. Лично я верю.
— А я вот не знаю. Вполне допускаю, что он желает нам добра. Но его поступки…
Зазвонил телефон — это был Хорас. Извинившись перед Кэтрин, он ушел на кухню.
— Ты в порядке, Роберт?
— Ты спас мне жизнь.
— Я просто вовремя предупредил тебя об опасности. Честно скажу, не ожидал, что Адама так крепко прихватили.
— Но он все еще сопротивляется чужой воле? Я чувствовал это.
— Сопротивляется, но сдает свои позиции быстрее, чем я предполагал. Будь очень осторожен, Роберт. Ничего не упускай из виду, будь начеку и смотри в оба. Времени почти не осталось…
Роберта вдруг охватило раздражение.
— Я и так делаю что могу! Меня трижды за последние три дня хотели лишить жизни! Трижды! Господи, Хорас, меня никто и никогда в моей жизни не хотел убить, а теперь я только с этим и имею дело!
— Ты не один в таком положении, друг мой. Мне тоже сейчас приходится несладко. Скажем, я не могу появиться у себя дома и не могу сомкнуть глаза ни на секунду, потому что знаю, что больше уже никогда их не открою.
— Что?
— Настали лихие времена, Роберт.
— Я не думал, что…
— Я не могу долго разговаривать, иначе Йуну меня найдут, а Адам убьет.
— Адам?!
— Да. Точно так, как он убил Лоуренса. Точнее, принудил его к самоубийству. Но меня не пугает перспектива гибели. Если мне потребуется умереть ради того, чтобы защитить тебя, я приму смерть.
— Хорас, что ты говоришь!
— Я говорю, что думаю. Ставки слишком высоки, Роберт.
— Кто они? Кто все эти люди?
— Йуну — пожиратели человеческих душ. Они живут сразу в двух мирах — нашем и своем. Они паразиты на теле человечества. А Минотавр — ключ, которым они открыли себе дверь в душу Адама. Теперь расскажи, что с тобой сегодня случилось.
Роберт подробно пересказал события дня.
— Не останавливайся на достигнутом и не теряй связи с Адамом.
— Но ты же сказал, что он может тебя убить!
— Он сражается, и сражается храбро. Адам для нас еще не потерян. На него оказывается очень сильное давление, и он не может противостоять ему двадцать четыре часа в сутки. Когда он устает, то перестает себя контролировать.
— Мы его спасем?
— Ты его спасешь, Роберт. И не только его, а всех нас. Но лишь в случае, если пойдешь ва-банк.
— То есть?
— Если ринешься в битву, рискуя потерять все.
Роберт долго молчал, обдумывая услышанное, а потом спросил:
— Хорас, скажи, я прошел третье испытание?
— Погоди минуту.
На этот раз продолжительную паузу взял Хорас, а Роберт изо всех сил прижимал трубку к уху, с нетерпением ожидая ответа. Он понял, в эту минуту он окончательно понял, что уже не свернет с избранного Пути и будет стараться пройти его до конца. Всю свою жизнь он прожил ради вот этого момента.
— Третье испытание эксплуатирует философскую концепцию свободы, — наконец сказал Хорас. — Тебя погружают в обстоятельства, в которых твоя личная независимость и способность крепко стоять на ногах и принимать самостоятельные решения подвергаются суровейшему испытанию. Такова энергия огня — она управляет в человеке всем, что связано с его честолюбием, самоуважением, страстью лидировать, побеждать и испытывать гордость за себя самого. Для того чтобы пройти испытание огня, ты должен осознать, что есть для тебя свобода и какие жертвы придется принести ради ее обретения. Говоря проще, ты должен сделать ответственный выбор и либо поддаться шантажу, либо лишиться жены. И, сделав этот выбор, ты не должен допустить ошибки.
— Понимаю. Я его уже сделал. Я все ей расскажу.
— Многие, кто шел до тебя, срезались на этом испытании. Они либо оказывались не способны обуздать энергию огня, либо потом были не в силах правильно употребить ее, чтобы обрести свободу. Ты вышел живым из пожара и выполнил половину того, что от тебя требуется. Теперь тебе нужно сделать последний шаг. Что для тебя свобода и насколько далеко ты готов зайти, чтобы обрести ее?
Роберт вновь вспомнил строчку из семистишия, которое прислал ему таинственный родственник:
Ищи свободы дальние границы.
— Абсолютная свобода — абсолютное одиночество. Это испытание будет стоить мне Кэтрин, но у меня нет, насколько я понимаю, выбора. Иначе мне не выжить.
— Хорошо. Ты нашел четыре ключа, которые сложил в пирамиду и получил один новый малый ключ. Ты обрел новый источник энергии и новый источник внутреннего света. Если бы ты не прошел это испытание и принял неправильное решение, то погиб бы. И даже я не смог бы помочь тебе. Скажи Кэтрин то, что должен сказать. И ты пройдешь испытание огня.
На глазах Роберта вдруг выступили слезы. Он был истощен морально и физически, но не сдавался и знал, что не сдастся. Он гордился собой.
— Роберт, ты слушаешь меня?
Он смахнул слезы.
— Да. Я хотел спросить напоследок… На стене церкви в Ист-Виллидже я видел странные барельефы — человеческие лица, искаженные. Что это?
— Это Зеленый Человек, — тут же ответил Хорас. — Молодец, что обратил внимание. Маска из листьев и трав, запечатленная в камне. О Зеленом Человеке говорят много всякой ерунды, но он олицетворение Жизни. Запомни это. Есть силы в этом мире, которые выступают на стороне Смерти. А есть те, кто выступает на стороне Жизни. Кстати, тебе что-нибудь говорит название — «Первый водный туннель»?
— Это тот, что сейчас строят? Про который говорят, что закончат его не раньше чем через тридцать лет?
— Нет, это третий туннель. Думаю, что с ним управятся гораздо быстрее. Но сейчас речь не о нем, а о первом. Ты должен пройти его, а теперь мне пора. Я больше не могу с тобой говорить.
— Что ты будешь делать?
— То, что следует. Я буду помогать тебе сражаться.
И в трубке послышались частые гудки.
Роберт собрался с духом и вернулся к жене.
— Это был Хорас? Как он?
— Кэтрин! Я изменил тебе. Вчера. С Терри.
СЕРЕНАДА МУЧЕНИКА.
СОЗДАНИЕ МАРИФАТА
Мой отец был не просто ученым, а мечтателем и великим мыслителем. Учитель, физик, химик и к тому же еще и мистик, пытавшийся познать пути Господни. В современном английском языке нет одного слова, которым можно было бы охватить все то, чем занимался мой отец. А в древних языках такие слова существовали.
Возьмите химию, алхимию и мистику и соедините вместе. Вот это будет точной характеристикой утраченного знания. И моему отцу оно открылось. А через него и мне.
Я молил Бога о том, чтобы урок 11 сентября оказался достаточным и Америка очнулась. Я надеялся, что та атмосфера всеобщего сопереживания и соболезнования, которая охватила всю страну, не истает со временем. Что она разбудит Америку и весь остальной мир. Увы, этого не случилось. И тогда я — скрепя сердце и со слезами на глазах — принял решение преподать новый, более серьезный урок.
Я люблю Нью-Йорк всем сердцем. Но я знаю, что одних чистых чувств, которые захлестнули этот город после 11 сентября, для него недостаточно. Нью-Йорк должен погибнуть. Это огромное сердце должно перестать биться. И только эта жертва сможет оказаться спасительной.
Год назад, когда мое устройство дало осечку, я умер для этого физического мира, но не прекратил своего существования и теперь принадлежу миру иному — миру, который не знает уз времени и пространства. Миру, где вся история — один нескончаемый миг. Миру, где вся Вселенная — одна точка. Миру, где царит свет и я стал человеком света. Я нигде, и я везде: новорожденный младенец и испускающий дух дряхлый старец; сотрудник ядерной лаборатории в Брукхейвене и подросток, который присутствует на похоронах своего детства; юноша, впервые познавший женщину, и зрелый мужчина, у которого на руках умирает мать.
Отсюда мне видно все. Я вижу всех вас и заново способен пережить любой миг своей и вашей жизни. События 14 августа 2003-го, которые сохранились лишь в вашей памяти, проходят перед моими глазами снова и снова. Я парю над страной, будто птица, и вижу, как стремительно, словно метастазы, ширится зона тьмы, вызванная Великим затмением. Как мечется в проводах и умирает изнасилованная электроэнергия. Я вижу испуганных людей и способен войти в их сердца, испытать их самые потаенные чувства.
Я вижу, как я умираю.
Я вижу Роберта и Кэтрин, которые занимаются любовью и зачинают сына.
Я вижу, как угасает внутреннее зрение у Терри.
Я вижу Адама в комнате, охваченной пожаром.
Я вижу, как преломляется пространство и искажается время.
Я вижу, как падает со стола мое творение.
Как оно разбивается и допускает досадную осечку.
В Баттери-парке есть одна скульптура: моряки, отчаянно пытающиеся вытянуть из воды своего утопающего товарища, которого уже накрывает с головой волна. Так и нас всех накрывает Божье провидение, и наши личные маленькие страхи тонут в приливе вселенской, всеобъемлющей любви. И тогда страхи исчезают, а внутри нас рождается любовь — частичка большой любви, которая одна на всех и которая должна перетекать из одного человека в другого, но этого не происходит. Именно такими глазами я теперь смотрю на людей из своего Царства абсолютного света. Я вижу крошечные частички любви, которые не соединяются вместе из-за сдерживающих уз страха. Все границы в мире сотканы из страха. Он необходим человеку, когда тот взрослеет, но потом он лишь мешает. Мы должны научиться подчинять себе свои страхи, управлять ими. Но как? — спросите вы меня.
В Брукхейвене, в лаборатории, где я трудился, мы преломляли время и пространство таким образом, что в результате рождалась энергия, которая по мощи могла сравниться лишь с силой Большого взрыва. Я не стану утомлять вас научными терминами, но представьте себе просто, что мы воссоздали жидкую Вселенную, первичную плазму, безбрежный океан, откуда все мы родом. Наши исследования были столь грандиозны, что на проведение каждого последующего опыта требовалось специальное разрешение. А чтобы получить его, нужно было предельно точно все рассчитать и убедиться, что наша работа не приведет к разрушительным последствиям. Кое-кто поговаривал даже, что наши опыты могут обернуться губительными последствиями для всей планеты. Я не шучу — эта информация открыта, и с ней может ознакомиться любой пользователь Интернета.
Много лет назад, когда я заканчивал свой курс обучения в Лондоне, меня разыскали и со мной вступили в контакт мои соотечественники. Мне предложили работать на нашу разведку. В моей стране от таких предложений не отказываются. Мне сказали, что по окончании учебы я получу возможность работать в разных странах и должен быть готов к тому, что ко мне в любой момент могут обратиться за помощью и содействием. За информацией.
У меня не было никакого желания помогать им, и я старался делать для них как можно меньше. Они всегда задавали глупые вопросы и не понимали почти ничего из того, что требовали от меня. Я был физик-ядерщик. Мне совершенно не хотелось красть у кого-то секреты атомной бомбы или стучать на своих коллег. Поначалу им это и не было нужно. Но настал день, когда это потребовалось. А чтобы я был посговорчивее, они арестовали моего отца.
Мне пришлось подчиниться, но я решил отомстить им. Пришел в британское посольство и предложил свои услуги в качестве двойного агента.
Все это в прошлом. Тогда я был одержим банальными человеческими эмоциями. Теперь же источаю только любовь. И мне самому хочется любви. Это мучительная жажда, которая не утолится ничем и никогда.
У меня была любимая. Я знал ее под другим именем, но однажды она призналась, что ее настоящее имя — Кэтрин…
