Ричер преодолел одну милю, и часы у него в голове сообщили, что уже без четверти два ночи. Где-то далеко на западе опять послышался шум двигателя самолета. Одномоторный самолет, идущий на посадку. «Сессна», «бич» или «пайпер». Возможно, тот же самый, который Ричер слышал несколько часов назад. Он прислушивался к шуму, пока не стало ясно, что самолет коснулся земли и покатил по взлетно-посадочной полосе. Тогда Ричер снова зашагал вперед.

Через четыре часа оставалось примерно семьдесят пять минут до рассвета и Ричер находился на расстоянии около трехсот ярдов от центра города, в зарослях кустарника. Он знал, что оставил заметные следы, но его это не особенно беспокоило. Он сомневался, что полицейский участок Диспейра содержит свору ищеек или наблюдает за своей территорией с вертолета. До тех пор, пока Ричер не выйдет на дорогу или не появится на тротуарах городка, он останется практически невидимым.

Он прошел еще пятьдесят ярдов на север, заметил, что впереди возвышается валун размером с лодку, и спрятался за ним. Было все так же холодно. Ричер развернул свои припасы, выпил воды и съел плитку шоколада. Снова все сложил, встал в полный рост, повернулся лицом к городу и стал наблюдать. Валун доходил ему до груди, он поставил локти на плоскую поверхность и оперся подбородком на кулаки. Сначала он ничего не увидел. В городе царили мрак и тишина, кое-где тускло мерцали освещенные окна. Чуть дальше он заметил больше света и какую-то активность. По-видимому, это был жилой район к югу от центра. Дома, частные и многоквартирные, возможно, парковки с трейлерами. Люди начинали вставать и собираться на работу.

Через десять минут Ричер увидел, что на север движутся лучи прожекторов. Две или три пары. Они прочесывали пересечения улиц, отскакивали от домов, падали на тротуары и отбрасывали длинные тени в его сторону. Он оставался на месте и продолжал наблюдать. Лучи замерли у Главной улицы, затем под огромным прямым углом переместились на запад. За ними появились еще огни. И вскоре каждый перекресток оказался залит ярким светом длинной процессии машин. Казалось, будто на юге начал заниматься день. Седаны, грузовики-пикапы, старые модели спортивных автомобилей – все ехали на север, в сторону Главной улицы, приостанавливались и поворачивали на запад, туда, где, по словам Воэн, находился завод по переработке металла.

Город, принадлежащий компании.

Шесть утра.

Жители Диспейра отправляются на работу.

Ричер проследовал за ними в четырехстах ярдах севернее, то и дело спотыкаясь о высохшие кусты вдоль дороги. Он двигался со скоростью трех миль в час. Они же делали больше тридцати. И тем не менее потребовалось десять минут, чтобы все они миновали его. Получился довольно длинный конвой. Последний грузовик обогнал Ричера, и он двинулся за ним, следя за красными задними огнями. Впереди, в миле или чуть больше, горизонт освещало ослепительное сияние, не имевшее никакого отношения к рассвету. Ричер знал, что солнце встанет у него за спиной, на востоке. А сияние на западе было светом дуговых ламп. Казалось, будто огромный прямоугольник, составленный из светильников на столбах, окружает громадную арену. Арену длиной примерно в милю и шириной в полмили. «Самый большой завод по переработке металла в Колорадо», – сказала Воэн.

«Да, это серьезно, – подумал Ричер. – Такое ощущение, что это самый крупный завод в мире».

От этого сияния во все стороны расползались белый пар и грязно-черный дым. Здесь длинный строй машин разбивался, они сворачивали налево и направо и парковались ровными рядами на бесконечных акрах, заросших ободранными кустами. Фары подпрыгивали на месте и по очереди гасли. В четверти мили к северу от ворот Ричер опять затаился и принялся наблюдать за людьми, которые, выстроившись гуськом, медленно входили внутрь, держа в руках контейнеры с ланчем. Ворота были узкими – вход для рабочих, а не для транспорта. Ричер предположил, что ворота для транспорта находятся на другой стороне комплекса, чтобы было удобнее выезжать на шоссе.

Небо у него за спиной начало светлеть, и стали проступать детали пейзажа. В целом земля была плоской, но при ближайшем рассмотрении Ричер заметил здесь достаточно неровностей, ямок и больших валунов, за которыми можно надежно спрятаться. Под ногами у него был темно-рыжий песок, кое-где виднелись жалкие кустики. Нигде ничего интересного, такого, что могло бы привлечь любителей пеших прогулок или походов. Нигде даже намека на симпатичные места для устройства пикника. Ричеру не нужна была компания, он надеялся, что проведет день в полном одиночестве.

Внутрь комплекса вошел последний рабочий, и ворота для персонала закрылись. Ричер двинулся на северо-запад по широкой дуге, стараясь не высовываться, но выбирая места повыше. Завод был по-настоящему огромным. Его окружала стена из металлических панелей, выкрашенных белой краской. Поверх стены шел бесконечный, горизонтально расположенный цилиндр шести футов в диаметре. Забраться наверх не представлялось возможным. Все это напоминало тюрьму особо строгого режима. Первое впечатление Ричера о размерах завода было ошибочным. Он оказался больше самого города. Точно хвост, который виляет собакой. Диспейр не был городом с прилагающимся к нему заводом, это был завод с прилагающимися к нему жилыми домами.

Внутри начался рабочий день. Ричер услышал стоны тяжелых станков и звон металла о металл и даже сумел разглядеть вспышки и искры, летящие от резаков. Передвигаясь по кустарнику на расстоянии в четверть мили от стены завода, он прошел до северо-западного угла, потратив на это пятнадцать минут. Теперь его взгляду предстали ворота для транспорта. Секция западной стены была открыта, и от самого горизонта к ней тянулась широкая дорога, по виду гладкая и надежная, построенная для тяжелых грузовиков.

Дорога представляла собой проблему. Ричер понимал, что, если он собирается обойти весь завод против часовой стрелки, ему придется перейти через дорогу. И тогда он окажется на виду. Его темная одежда будет особенно заметна в рассветных сумерках. Но кому именно? Ричер полагал, что копы Диспейра остались в городе, к востоку отсюда. И сомневался, что территорию вокруг завода будут объезжать отряды наблюдения.

Но он ошибался.

Находясь на расстоянии четырехсот ярдов от завода, он увидел, что из транспортных ворот выехали два белых «шевроле тахо». Через пятьдесят ярдов один свернул налево, а другой – направо по накатанной колее из примятых кустов, появившейся в результате множества предыдущих разведывательных поездок. У машин были высокие подвески для пересеченной местности, большие шины с белыми буквами и слово «Охрана», написанное черным на дверях. Они делали не больше двадцати миль в час, один по часовой стрелке, другой против, словно собирались целый день кататься вокруг завода.

Ричер присел пониже, отошел назад еще на сто ярдов, отыскал подходящий камень и спрятался за ним. «Тахо» ехали по дороге, проложенной по периметру завода ярдах в пятидесяти от стен. Если завод растянулся больше чем на милю в длину и больше чем на полмили в ширину, значит, они проезжают три с половиной мили за один раз. При скорости двадцать миль в час у них уходит на это чуть больше десяти минут. Учитывая, что они двигаются в противоположных направлениях, каждая точка периметра будет свободна от наблюдения чуть больше пяти минут. И все. И это в том случае, если машины поддерживают одинаковую скорость.

Ричер ненавидел поворачивать назад.

Он пошел на запад, задерживаясь в ямках и углублениях и стараясь держаться так, чтобы валуны находились между ним и заводом. Через десять минут естественный ландшафт уступил место участку, где землю расчистили и выровняли для дороги. Ближайшая обочина была в десять ярдов шириной, из утрамбованного песка тут и там торчала жалкая трава, выросшая уже после того, как проложили дорогу. Дорожное покрытие было пятнадцати или шестнадцати ярдов шириной, двухполосное, с яркой желтой линией посередине. Гладкий асфальт. Дальняя обочина шириной в десять ярдов.