– Подожди минутку. Сначала с тобой разберемся. Ты арестовала официанта?

Типичная ситуация – Рики постоянно искал интересные сюжеты.

– Да. Одного из старших.

– Старшего официанта? Что он натворил?

– Совершил убийство.

– Да что ты! Кого же он убил? – осведомился Рики с напускной небрежностью.

– Многих. Форменный псих. Отравитель.

Рики глянул в пустую тарелку из-под закуски:

– Отравил? Ты серьезно?

– Серьезно. Человек двенадцать, не меньше.

Рики побледнел, но тут я подмигнула, и он рассмеялся.

– Что за странная склонность к мистификациям, сестра! – с чувством произнес он. – С тобой не соскучишься.

– И это хорошо… Ну ладно. Рассказывай. Что выяснил?

Из сумки посыльного Рики извлек и передал мне папку с машинописными листами, рисунками и фотографиями.

– Ты написал отчет?! Кучу времени потратил, наверно?

– На компьютере писать проще, чем ручкой. Я ведь печатаю со скоростью сто слов в минуту.

Я пробежала глазами бумаги. Хороший слог, доступность изложения, текст разбит на разделы – словом, там было все необходимое мне для начала.

– Каков твой вывод? – спросила я.

– Слушай, тебе нравится моя сумка? На Манхэттене купил, последний писк моды, – сказал он, стараясь казаться легкомысленным.

– Не пытайся меня отвлечь. Что ты выяснил, Рики?

Он мотнул головой и заговорил, тщательно выбирая слова:

– Вывод, дорогая сестра, состоит в том, что твои подозрения, по всей вероятности, небезосновательны.

– Значит, я права?

– Думаю, да.

Мы замолчали. Я обдумала его слова и спросила:

– Ты ездил на станцию техобслуживания?

– Да, на станцию техобслуживания ездил.

– И что там узнал?

– Все здесь написано.

– Что узнал, Рики?

– В тот день было две аварии. Подозреваемых двое: пожилая дама и некий тип из Голливуда.

– Тип из Голливуда? О чем это ты?

– Я тебе не рассказывал? В Фэрвью полно голливудских типов. Туда Том Круз переехал, вокруг этого солнца вращаются планеты помельче. Элита приезжает кататься на лыжах, теперь ведь в Аспене и Вейле полно быдла, hoi polloi, как говорят американцы. А там, в Фэрвью, я познакомился кое с кем. Приглашали на вечеринку.

– Не может быть.

– Может. Познакомился с очаровательным молодым человеком, у нас с ним обнаружилось полное взаимопонимание.

– Надеюсь, ты был осмотрителен.

– Я всегда осмотрителен, дорогая.

– А как же досмотр в аэропорту? – спросила я.

Куба – одна из немногих стран мира, где приходится проходить через металлодетекторы, сканеры и подвергаться обыску после полета. Нужно это для того, чтобы изымать у пассажиров контрабанду вроде запрещенных книг, газет и журналов. Агенты, должно быть, читали отчет Рики и задавали ему вопросы о содержании.

Рики вздохнул, будто услышал несусветную глупость, и объяснил:

– Таможенники у нас умом не блещут. На первой странице говорится о конференции. Я постарался, чтобы было поскучнее. Они ведь только первые несколько строчек читают, а там сплошь – похвалы нашим братьям.

– Хитер, – оценила я и принялась рассматривать фотографии. Мотель, гора, пустынная горная дорога. «Рейнджровер» с вмятиной слева на переднем бампере. – Просто поразительно! Я на такой результат даже и не надеялась. Ты молодец, Рики, постарался, – сказала я, движимая искренним чувством.

– Да, я молодец. – Он доел и теперь раскуривал сигарету. Американскую.

– Что известно об этом «рейнджровере»?

– Ну, владелец – человек по имени Эстебан, этакий медведь, не гомосексуалист, американец во втором поколении, машину на станцию техобслуживания для ремонта не пригнал, но, кажется, покалечил ее примерно в это же время. Может быть, сбил оленя. Тут небольшая вмятина, но я знал, ты заинтересуешься.

– Почему его не подозреваешь?

– Трудно представить, чтобы убийца полгода разъезжал с кровью и ДНК жертвы, размазанными по машине.

– Гм, тут ты, может быть, и прав. А что за человек этот Джек Тайрон? – спросила я, по диагонали просматривая его выводы.

– Кинозвезда, тип из Голливуда, о котором я говорил.

– Никогда о таком не слышала.

– Он из подающих надежды. Познакомился с ним на вечеринке, разговорился, тоже, увы, гетеросексуал до мозга костей.

– Рики! Он у тебя в списке подозреваемых!

– Второстепенных подозреваемых. Может, кто-то его и покрывает, но алиби его кажется безупречным. Во время аварии находился в Лос-Анджелесе. С ним вроде бы полный порядок, но, как я уже говорил, в плане сексуальной ориентации он – что твои ворота – такой же правильный. Даже не пытался завлечь меня на собрание сайентологов, в отличие от моего очаровательного нового друга, который попробовал прямо на следующее же утро.

– А что это за собрание сайентологов? – невинно поинтересовалась я.

– О, бог ты мой, сестра! Ты что, журнал «Яма» не читаешь?

Слово la yuma – «яма» на уличном жаргоне – означает все, что угодно, связанное с янки. Американские журналы, конечно, можно было бы достать, но зачем расходовать твердую валюту на «Пипл» или «Вог» – выше моего разумения.

– Мне деньги нужны, чтобы платить за еду и электричество, – назидательно произнесла я.

– Ах-ах-ах, бедные изголодавшиеся государственные служащие!

– Заткнись.

Он сокрушенно покачал головой и жалостливо на меня взглянул:

– Да, кстати о сайентологах. Там и о них в конце есть. В ночь, когда произошла авария, один из них, по-видимому, разбил гольф-карт на Пёрл-стрит. Не думаю, что это должно нас интересовать, но, может, захочешь проверить.

Убрала исписанные листы в папку и усмехнулась, глядя на него:

– Что ж, постарался, Рики, впечатляет.

– Я сильно рисковал.

– Еще бы!

– Очень гордился фотографиями. Мне казалось, они могут оказаться полезными.

– Ты говорил с Карен?

Он постарался скрыть истинное отвращение, изображая комическое.

– Нет. Это дельце оставил тебе. Если поедешь к ней, – кривя губы, произнес Рики.

– Поеду – поговорю.

– Чего не смог достать, так это отчет шерифа. Мне сказали, закон о свободе информации позволяет подать запрос – если б я был гражданином США.

– Так и сказали? – уточнила я.

– Именно так.

Рики помахал рукой приятелю, проходившему мимо.

– Ну что ж, теперь моя очередь, – вздохнула я.

Рики откинулся на спинку стула.

– Вовсе не обязательно, дорогая. У нас есть представительство в Мексиканском консульстве в Денвере[5]. Можно попробовать через его сотрудников, – предложил он.

– Нет, Рики, я решила. Мне очковтирательства не надо. Хочу все сделать сама.

– И ты, разумеется, единственный человек, которому такая работа по плечу.

В его голосе отчетливо слышался сарказм, но спорить мне не хотелось.

– Я решила, Рики.

Он молча выпустил кольцо дыма и помахал очередному знакомому.

– Большое спасибо тебе за это. – Я похлопала рукой по папке.

– Всегда пожалуйста, – ответил он, и у него затрепетали ресницы.

Наступила долгая пауза.

Вот всегда у нас так. Подразумеваемое не менее важно, чем сказанное вслух.

– Так когда ты думаешь ехать? – хмурясь, спросил он по-английски.

– Скоро. На следующей неделе. Уже подала заявление об отпуске.

– На следующей неделе? У меня статья в газете «Эль Паис» выходит. Важное событие. Устраиваю по этому случаю вечеринку.

– А меня приглашаешь?

– Разумеется. Но ты не придешь.

– Как ты догадался?

– Среди моих нюхающих кокаин бисексуальных друзей, декадентов и контрреволюционеров ты чувствуешь себя не в своей тарелке.

– Точно, а я-то думала: и с чего это? А что за статья?

– Эссе о Новой Кубе. Разные слухи, расползающиеся вокруг МВД.

– «Эль Паис». Отец бы тобой гордился.

– Ты думаешь?

– Конечно, Рики.

Он кивнул, но оставил последнюю мою реплику без ответа. Лицо его помрачнело, он потянулся через стол.