«Интересно, сколько ему лет? – думал в это время Краев. На обычном уровне восприятия Панафидин, как бы поаккуратней выразиться, не читался. – И вообще, чем товарищ дышит? Ладно, будем посмотреть…»

Хмыкнув про себя, он прикрыл ресницы, приготовился сконцентрироваться – и сейчас же услышал произнесённое самым доброжелательным тоном, без намека на негатив:

– Да бросьте, Олег Петрович, не старайтесь. Всё равно ничего не получится. Лучше послушайте-ка старинную легенду, она поможет нам расставить все точки над нашими «i». Итак, в стародавние времена, задолго до Будды и Магомета, людям было послано через пророка, что скоро воды всех источников станут ядом для ума. Люди не поверили пророку, лишь один мудрец нашёл глубокую расселину и до края наполнил её из ручья. И вот свершилось, время пришло, люди перестали видеть очевидное, не ведали, что творили, уподобились двуногим скотам. Лишь мудрец пил своё и сохранил прежний рассудок. «Люди, вы ослепли, – горестно взывал он. – Идите и пейте из моего источника, и пелена спадёт с ваших глаз». Только лучше бы он помалкивал. «Ты сам безумный и есть», – сказали ему. И закрыли подход к расселине неподъёмной скалой. Чтобы никто даже не пытался обрести зрение и пребывал в потёмках, как все… Это я, милый мой Олег Петрович, вот к чему. Стоит ли взывать к двуногим скотам? Надо ли прозревать тому, кто этого совсем не хочет?.. А если перевести на язык примитивных бытовых понятий… ваши замечательные книги каким тиражом издаются? Аж в десять тысяч, если крупно повезёт?.. Ну правильно, куда им, к примеру, до «Завещания шлюхи», «Сладостного убийства» или «Голубого мента»?.. Какая там история, какое коловращение фатума, какие, к лешему, временные петли и волны? Пенис прокурора в барсетке любовника депутата – вот это да…

– Угу, – проворчал Краев. «А дядечка не просто крепкий орешек. Ещё и с двойным дном. Если не с тройным…» – Пожалуй, хватит теории, суть я уловил. Что, собственно, вы предлагаете?

– Меня уполномочило обратиться к вам одно мощное центральное издательство, – ответил Панафидин. – Очень мощное и исключительно дальновидное. Что касается мощи, готов её до некоторой степени продемонстрировать прямо сейчас…

Панафидин что-то нажал в своём кейсе, мягко сработала пружина, толстая крышка распахнулась и…

«Ох и не боится же с такими деньгами по городу шастать…» – перво-наперво подумалось Краеву.

– Пятьсот тысяч зелёных, – со сдержанной гордостью прокомментировал Панафидин. – Это для самого начала. А таких чемоданов может быть… В общем, далеко не один. Чувствуете, насколько смешно становится говорить о каких-то бытовых неурядицах? О мизерном авансе, ещё и задержанном, о комнатке в коммуналке… Если договоримся, вы сможете хоть остров в Средиземном море себе прикупить. Только представьте: особнячок, испанский повар, греческая домработница, сицилийская охрана…

«Бесплатный сыр…» – мысленно вздохнул Краев. И вслух продолжил:

– Ну хорошо. А в чём мышеловка?

Панафидин смотрел на него с таким ленинским прищуром, что у Краева отпали последние сомнения – непрост дядечка, ох непрост.

– А ни в чём, – сказал ему Панафидин. – Вам предлагают честную договорённость. От вас даже не потребуют исключительного права на все ваши произведения. Если вздумаете, скажем, для душевного отдохновения создать боевичок, детективчик там… или в космической фантастике поупражняться… про эротику я уж молчу… – да за-ради Бога, пишите и печатайте хоть у нас, хоть не у нас…

«Мама сшила мне штаны, – вот уже некоторое время упорно напевал про себя Краев. – Из берёзовой коры…» Если непростой дядечка был непрост примерно в ту же сторону, что и он сам, предосторожность вовсе не была лишней.

– Но вот что касается ваших воистину пророческих книг… – перешёл к сути недосиженный Воланд. – Вы ведь уже поняли, конечно, что именно ради них мы намерены вам обеспечить полный материальный и душевный комфорт?.. Так вот, пусть эти книги… кстати, забыл упомянуть, вы сможете поработать в любых архивах и библиотеках, в совершенно любых… – так вот, пусть эти книги будут представлены только нам. И никому, кроме нас.

«…Чтобы жопа не чесалась, не кусали комары…»

– Я не зря назвал наше издательство весьма дальновидным. Поверьте, у нас сумеют наилучшим образом распорядиться вашими текстами. Мы подгадаем момент, когда они по-настоящему «выстрелят»… даже и в мировом масштабе, простите за высокопарность, но я нисколько не преувеличиваю… Вы ведь не обидитесь, если этот момент увидят, скажем так, ваши дети и внуки?

– Да нисколько, – усмехнулся Краев. – Мы привычные. Семьдесят лет слушали про то, что наши внуки чего-то там такое увидят, чего нам не видать. Ладно, я понял. Лестное предложение. Буду думать…

– Подумайте, Олег Петрович, как следует подумайте. Я вам сегодня вечером перезвоню.

«Катись колбаской по Малой Спасской», – всё-таки прорвался у Краева мысленный плевок. Впрочем, он тут же спохватился, Панафидин откланялся, захлопнул кейс и двинулся прочь, забыв получить якобы вожделенные автографы. Некоторое время Краев смотрел ему в спину, потом отпер машину, запустил мотор – и полетел, как на крыльях, с удивительным облегчением. Плевать, что стучит кардан, скрипит подвеска и вытекает тосол, зато дома в морозилке «Бирюсы» ждёт пакет пельменей «Равиоли». Целых полкило питательной, да ещё и вкусной жратвы…

Высокопоставленные генералы из Питера в Москву и обратно на автомобилях не ездят. Если бы ездили, «главная трасса страны» была бы в два раза шире нынешней и по ней можно было бы катать во все стороны яичко. И даже без привлечения импортных фирм с их сомнительными насыпными грунтами. Не-ет, генералы у нас в столицу и назад летают на самолётах. На худой конец – едут поездами в спальных вагонах. И поэтому, ежели после короткого и вполне комфортабельного путешествия начальник выглядит так, словно лично отсидел пятнадцать часов за рулём, в пробках да по колдобинам, – это веский повод насторожиться. Хорошие начальники, они на дороге не валяются.

Хорошие, и притом любимые, – тем паче. Их лелеять надо, холить и защищать…

– Ох, – поделился генерал и потёр крепкий, коротко стриженный затылок. Ни дать ни взять мальчишка, только что огрёбший подзатыльников и отмаявшийся в углу. – Подальше от командования, поближе к кухне… – Вздохнул, снял очки, снова надел и взял с тарелочки бутерброд. Рыбку для бутерброда Оксана пожертвовала из личных запасов. – Чайку ещё расстарайтесь кто-нибудь…

– Сгущёночки?.. – невинно предложила Варенцова.

Генерал подавился и кашлянул, замахиваясь на неё папкой с секретными документами.

Его замученный вид объяснялся не турбулентностью и не воздушными ямами. Постой-ка навытяжку в высоких кабинетах под сенью триколора, выше которых только звёзды… Как и следовало предвидеть, история с красной ртутью затронула высокую политику. А это никогда не кончается добром для простых исполнителей, пусть даже и при генеральских погонах.

– Значит, так… – Он прожевал, отодвинул чашку и строго посмотрел на подчинённых. – Вот вам информация. К размышлению. Восемь дней назад ЦРУ задержало на Аляске пятерых членов проарабской экстремистской организации «Флейта небес». Ребятки собирались взорвать секретный стратегический объект на территории национального парка Врангель… Врангель-сент-Элиас. Взорвать при помощи, – генерал замолк, хлебнул ещё чайку, снова посмотрел на подчиненных, – новейшего взрывного устройства. Собранного вкривь и вкось и от этого недееспособного, но зато при посредстве красной ртути. Нашей ртути, чёрт побери… А теперь я хочу знать, что там делается по Панафидину?

– Панафидин на крючке, товарищ генерал, – сразу отозвался первый полковник. – Думаю, уже не соскочит. На контакт идёт майор Наговицын. Очень опытный и перспективный сотрудник, тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить….

– Наговицын? Ну как же. – Генерал допил чай и отставил чашку уже окончательно. – Всё, товарищи офицеры. Какие будут вопросы?