Наконец водитель припарковался, и они вышли из лимузина. Мими заслонила глаза ладонью от слепящего солнечного света и взглянула на величественные постройки. Они поистине огромны, каждый блок – выше самого рослого человека! Мими не забыла, что раньше камни казались намного красивее, ведь их облицевали отполированными плитами белого известняка. Какая жалость, что через тысячелетия все содрали, дабы использовать для других целей! Облицовка сохранилась только на вершине Хаффры – второй по величине пирамиды.

Напротив находилась «Гиццерия», или обычная пиццерия. Во время первого приезда в Каир Мими с Оливером пообедали здесь. У юноши даже сохранилась фотография: яркая эмблема современного ресторана и рядом окно с видом на гробницы. Не нужно быть Голубой кровью, чтобы оценить иронию и свежую горячую пиццу.

Им, конечно, здорово повезло, что они вообще отыскали вход в преисподнюю. Оливер, изучая бумаги в Хранилище, пришел к выводу, что Врата Обетования находятся в Александрии. Но, когда они приземлились в Каире, юноша внезапно передумал. Это случилось после того, как случайный попутчик назвал мегаполис «Большим Манго», что привело к разговору о происхождении названия города. Оливер не сумел скрыть возбуждения, обнаружив, что Каир величали «победоносным». «Город-победитель на берегу золотой реки» – так объяснил юноша, цитируя свои записи. Впрочем, Мими ни одного слова не понимала во всех этих лингвистических тонкостях. Они решили не ехать в Александрию, поскольку Оливер твердо уверился, что им надо в Каир. Мими просто подчинилась мнению знатока.

Пока они шли по многолюдному базару, Мими размышляла об относительно легком пути в ад. А вдруг это и есть те прославленные Врата, которые разыскивает суженая брата? Из так называемого наследия ван Аленов? Возможно, Джек находится поблизости… Она ощущала отчасти в самом воздухе и в гломе нечто, четко напоминающее «почерк» Джека, но полной уверенности пока не было. Слишком много времени прошло с момента их последнего телепатического общения. Гнев вновь пробудился в девушке, во рту сделалось горько, словно от прилива желчи. Стоило Мими вспомнить о близнеце, как в горле пересыхало, как в пустыне. Она мысленно поклялась, что однажды возьмет жизнь брата. Он задолжал ей суд крови, бой до смерти. Но теперь изгнала из головы все ядовитые намерения. Спуск в преисподнюю требовал полного сосредоточения.

Хотя их путешествие и не требовало прохождения Путем Смерти, оно являлось рискованным предприятием, которое под силу лишь опытному венатору. Он мог притвориться мертвым и сокрыть след духа. В их случае маршрут вообще не предвещал ничего простого. Спутнику-человеку будет тяжеловато. Мими задумала войти в глом вместе с физической составляющей. По крайней мере, разумы и тела не будут разделены. Мертвые Ходоки способны появиться в любой точке преисподней. Они будут передвигаться гораздо медленнее и окажутся более уязвимы, но деваться некуда. Оливер, будучи человеком, не способен отделить дух от физической оболочки. Мими не рвалась в Мертвые Ходоки. Слишком опасно.

Но сперва нужно добраться до Врат. Лучший способ – верхом, на лошади или верблюде. Практичный Оливер снова проявил себя с лучшей стороны. Он заранее договорился с проводниками, которые привели двух великолепных вороных арабских коней. Мими, выигравшая не одни скачки, припустила рысью. А вот юноша держался в седле неуверенно, с трудом справляясь со своей кобылой.

– Надо было соглашаться, когда мама хотела записать меня вместо бальных танцев на верховую езду! – скривившись, бросил он.

Мими прищелкнула языком:

– Натяни немного поводья. Покажи ей, кто хозяин.

Они проскакали мимо главного входа, неподалеку от великой пирамиды Хуфу (самой большой из трех сооружений) и другой, рядом с которой расположился сфинкс. В отличие от своих каменных соседей, в реальности он выглядел меньше, чем на фотографиях.

Кстати, внутри не имелось ничего интересного. По сути дела, это – пустые гробницы и, кроме того, неподходящее место для клаустрофобов. Путь в преисподнюю находился в Менкауре, самой маленькой из пирамид. Путники привязали лошадей к дереву, удостоверились, что проводники обеспечили животных едой и водой, и двинулись к пункту назначения.

– Закрыто! Индивидуальные экскурсии вон там, мисс, – предостерег охранник, преградив им путь и указав на соседнюю пирамиду.

– Мы на минутку, – сказала Мими и, воспользовавшись принуждением, заставила охранника отвести взгляд. Воистину, это оказалось нетрудно – умы Красной крови так податливы! Когда мужчина отвернулся, Мими заклинанием отперла дверь. Оливер начал спускаться по лестнице.

Орден Семерых возвел Врата ада на Путях Мертвецов во времена правления Калигулы, дабы защитить царствие земное от демонов. Сооружение не давало Серебряной крови выйти, но любой другой мог пройти сквозь него в преисподнюю, если, конечно, знал путь. Хотя Красной крови обычно приходилось ждать конца жизни, чтобы добраться до царства мертвых.

Мими втащила Оливера в глом, иной мир, сокрытый от мира материального.

– Как самочувствие? – поинтересовалась она, когда юноша сложился пополам, схватившись за живот.

– Отвратительно. Но жить буду, – отозвался тот, вытирая рот носовым платком.

«Во всяком случае, пока», – подумала девушка.

В отдалении возвышались небольшие металлические ворота, закрытые на крюк и смахивающие на садовую калитку.

– Что, это они и есть? – скептически поинтересовался Оливер. – Выглядят, как ограда у пруда, чтобы туда дети не лазали.

– Ну да. – Мими, пожав плечами, занялась крючком. – Думаю, каждый видит их по-своему. Например, с обратной стороны они кажутся крепостью. Готов? Ты можешь почувствовать себя нехорошо.

– Еще хуже, чем сейчас? Что ж ты мне раньше не сказала, чтобы я прихватил рвотный пакет? – Оливер вытер пот со лба и несколько раз глубоко вздохнул.

Мими закатила глаза. Она придержала калитку, и они перешагнули через порог вместе. Казалось, будто один шаг равен миле, или семи лигам. Спустя мгновенье они очутились в лимбе, первом круге ада. Это место между мирами походило на земную пустыню, которую они только что покинули. Одинокая дорога вилась среди песков, лишенных пирамид.

– Переходить легче, если лимб выглядит как то место, откуда мы пришли, – пояснила Мими.

Оливер решил, что здешний каменистый и заброшенный пейзаж смахивает на Долину Смерти в пустыне Мохаве. Вдали виднелись пальмы, вдоль дороги цвело перекати-поле. Стояла гнетущая жара, и юноша взмок в своей безрукавке.

– Идем, – произнесла Мими, звякнув ключами от красного «мустанга» с откидным верхом, который вдруг возник на обочине.

– Садись, я поведу. Я знаю дорогу.

– Еще бы тебе не знать! – хмыкнул Оливер, но подчинился.

Азраил, Ангел Смерти, возвращалась домой.

На вечеринку Аллегра опоздала. Она слишком долго простояла перед зеркалом, нервничая и размышляя, что надеть. Вещи, которые она взяла в эту поездку из Нью-Йорка, не годились. Она ненавидела свои наряды. Чарльз, как и намеревался, ушел на открытие выставки. Аллегре удалось убедить его, что сегодня вечером она совершенно не настроена вести беспечную болтовню. Будет гораздо лучше, если она останется и спокойно проведет вечер за книгой. К счастью, Чарльзу настолько не терпелось увидеть редкостную коллекцию произведений искусства доколумбовой Южной Америки, что он не стал настаивать. Он наслаждался водоворотом светской жизни и вниманием ковена, который боготворил юношу. Аллегра знала, что он не будет скучать.

Как только за Чарльзом закрылась дверь, Аллегра ринулась на штурм платяного шкафа. Во время их последней встречи с Беном ей минуло шестнадцать. Тогда ее переполняли юность и энергия. И хотя Аллегра понимала, что пять лет – не слишком большой срок, теперь она чувствовала себя более зрелой, хорошо осознавала собственную красоту и ее воздействие на противоположный пол. Теперь девушка предпочитала короткую, почти мальчишескую стрижку, которую, кстати, Чарльз терпеть не мог. Он обожал длинные золотые локоны Аллегры и любил перебирать это осеннее буйство. Он страшно разочаровался, когда она вернулась из салона красоты с новой прической.