Нора заканчивала очередной проект, когда ей сообщили, что ее хочет видеть Морис. Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, но она, как обычно, смогла справиться с волнением и принять непринужденный и независимый вид.

— Я подойду через пять минут, — сказала она секретарю и, проявив завидное хладнокровие, все-таки поставила последнюю точку в предложении, над которым работала.

Потом, даже не поправив макияж, Нора под ободряющим взглядом Лиз направилась в кабинет Мориса.

Войдя, она нерешительно остановилась у порога, чуть не растеряв все свое самообладание при виде блестящих черных волос Мориса, небрежными прядями падающих на его высокий лоб. Как он красив! Изогнутая линия рта, чувственные губы, при виде которых Нору начинают преследовать совершенно неприличные мысли… Нет, нужно взять себя в руки и смотреть только в глаза. А лучше вообще куда-нибудь в сторону, например в окно.

Морис жестом предложил ей сесть и, не говоря ни слова, стал изучать ее пристальным испытующим взглядом. Ну что ж, она примет эту игру. Посмотрим, у кого выдержки больше. Нора смотрела в окно и тоже не произносила ни звука. Ее поза была непринужденной, изящной и не выражала ни малейшего напряжения: прямая спина, чуть вздернутый упрямый подбородок, переплетенные пальцы, лежащие на коленях. Морис уже откровенно любовался ею, скрывая улыбку.

— Я видел вашу последнюю работу, ту, что вы делали для нового магазина игрушек, — наконец прервал он затянувшееся молчание. — Прекрасно. Выше всех похвал. Я уверен, что наш клиент останется доволен.

Нора кивнула, принимая его одобрение как должное.

— Мне давно интересно, где вы получали образование?

— Я окончила художественную школу в Ньюкасле, потом училась на дизайнерских курсах в Париже.

— В Париже? У вас случайно не преподавал месье Анри? Жорж Анри. Он еще все время носит длинные шарфы жутких расцветок, — оживился Морис.

— Да, — кивнула Нора. — Он вел у нас композицию. А вы с ним знакомы?

— Старый добрый Анри… — проговорил Морис с улыбкой. — Обожаю его. Самый лучший преподаватель. Я тоже когда-то у него учился. Кстати, а не поужинать ли нам с вами сегодня вечером? — неожиданно предложил он. — Я думаю, у нас бы нашлись общие темы для разговоров.

Нора с трудом успокоила свое бешено стучащее сердце, помолчав несколько минут, как будто обдумывая его предложение. Конечно, ей хотелось сразу же согласиться, да что там — ей хотелось прыгать от радости и большими буквами написать на стене: я иду ужинать с Морисом. Но, вспомнив о разработанной Алексом стратегии (которая уже дает такие замечательные результаты!), она посчитала, что еще рано сдавать позиции. Почему это он решил, что она сразу пойдет с ним ужинать? Может быть, она занята, может, у нее даже свидание… Ревность — страшная сила, как говорит Алекс.

— Ваше предложение очень лестно, — сказала она, — я бы с удовольствием приняла его, но сегодня, к сожалению, я занята. У меня запланирована встреча…

— Свидание? — спросил Морис с легкой насмешкой.

Нора пожала плечами и ничего не ответила.

— Ну, тогда как-нибудь в другой раз, — сказал Морис.

— Да, в другой раз. Я могу идти?

— Да, конечно.

Нора вышла за дверь и остановилась, переводя дыхание. У нее было ощущение, что она только что побывала в клетке с тигром. Вот только кто был этим тигром — Морис или эмоции, которые бушевали в ней самой?

Оказавшись на своем месте, Нора уставилась в монитор невидящим взглядом. Ее охватила паника. Что она наделала! Наверняка она перегнула палку. Совсем необязательно было строить из себя настоящую Снежную королеву. Надо было быть хоть чуть-чуть приветливее. Кто же захочет общаться с такой, замороженной особой? Конечно, он не повторит свое приглашение. И зачем было делать вид, что у нее свидание?

На вопросительный и встревоженный взгляд Лиз Нора жестом ответила «потом» и, сделав вид, что она занята работой, продолжала смотреть на экран компьютера и даже пару раз щелкнула мышкой, не представляя, что именно она делает.

Когда рабочий день, наконец закончился и Нора с Лиз вышли в освежающую прохладу улицы, под мелкий моросящий дождь, Лиз сразу спросила:

— Ну? Что он с тобой сделал? Ты вышла бледная, как привидение.

— Он пригласил меня на ужин, — пролепетала Нора.

— Но, это же здорово, — Лиз слегка толкнула ее в бок, — ты же сама этого хотела! Да, что с тобой творится?

— Я отказалась, — еле выдавила из себя Нора и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

— Отказалась? — переспросила Лиз. — А, ну да, ты же должна его игнорировать. Значит, все правильно.

— А вдруг он подумал, что я стерва и грубиянка, и больше не захочет иметь со мной дела?

— Давай, рассказывай по порядку, — строго сказала Лиз. — Ты зашла, и что?

Слушая сбивчивый рассказ Норы, она, то удивленно качала головой, то понимающе кивала.

— Так сколько времени вы молчали? — спросила она.

— Откуда я знаю? Мне показалось, что прошло несколько часов.

— Ты была там минут десять. На все, что он сказал, хватило бы двух минут. Значит, вы молчали восемь минут. Очень хорошо.

— Что хорошо? — Нора с надеждой посмотрела на Лиз.

— Стал бы он молчать с тобой восемь минут, если бы ты была ему безразлична!

— Правда? — Нора уже улыбалась.

— Разве я когда-нибудь бываю не права?

Нора расположилась в кресле перед телевизором, закинув ноги на журнальный столик, и лениво щелкала пультом. Смотреть, как обычно, было нечего, да не очень-то и хотелось. Она взяла в руки пульт автоматически, чтобы чем-нибудь себя занять. Сейчас, как и все последние недели, ее мысли были заняты только одним — Морисом.

Раздался долгий звонок в дверь, как будто кто-то надавил пальцем на кнопку и не отпускает ее. Кто бы это мог быть? — удивилась Нора. Алекс обычно звонит по-другому, гостей она не приглашала, да и поздно уже для визитов.

Нора нерешительно подошла к двери и посмотрела в глазок, Алекс. Она распахнула дверь и застыла на пороге, едва не открыв рот от удивления. Да, это был Алекс, но в каком виде! Она никогда его таким не видела.

Он стоял, прислонившись к дверному косяку, чтобы не упасть, глаза мутные, цвет лица какой-то зеленоватый. Если бы не чудовищный запах виски, она бы, наверное, решила, что он серьезно болен. Увидеть Алекса пьяным было так неожиданно, что в первый момент Нора не поверила своим глазам. И своему обонянию. Но факты были налицо: волосы торчат во все стороны, куртка надета криво и не застегнута, а шарф завязан на узел сзади.

За все время, пока они были знакомы, Нора никогда не видела, чтобы он пил что-нибудь крепче вина или шампанского. Неожиданно ей стало смешно.

— Я смотрю, ты нализался, — грозно сказала она, приняв позу разъяренной жены, встречающей пьяного мужа. — Лыка не вяжешь?

— Ты чего? — удивленно посмотрел на нее Алекс. — Кого я не вяжу? Я хотел домой зайти. Он махнул рукой в сторону своей двери.

— Да, уж лучше бы ты домой пошел, чем заявляться ко мне в таком виде.

— Я не могу! — жалобно воскликнул он. — Ключ все время выпрыгивает из рук. Зараза.

— И как ты докатился до такой жизни, Алекс Гейл! — с упреком сказала Нора, поднимая ключ и открывая дверь Алекса.

Он вошел в квартиру и, не раздеваясь, упал на диван.

— Ты такая добрая, — сказал он, ласково глядя на Нору. — Может, заодно принесешь мне стакан воды. Пить ужасно хочется.

Нора пошла на кухню, налила стакан воды и отнесла его Алексу. Потом вернулась, поставила чайник на плиту и стала искать на полке зеленый чай. Вряд ли, конечно, чай поможет в таком состоянии, но надо же, что-то делать.

Когда Нора вернулась в комнату, Алекс сидел на диване и пытался развязать шарф. Узел был тугой, руки не слушались, и шарф затягивался еще сильнее.

— Ну, что ты за чудо в перьях! — воскликнула Нора, помогая ему развязать шарф и освободиться от куртки. — Только ты можешь умудриться задушиться собственным шарфом. И кто тебе его так завязал?