И Лешка на пару с Григорием Ивановичем мостят в хлевах деревянные полы, выверяя уклон, положение траекторий перемещения навоза и конструируя люк для его удаления во внешнюю среду.

Терем постепенно обжит. В верхнем этаже в просторной светёлке, окна которой «застеклены» пластиком от баллонов из-под цемента, собрались все обитатели поместья, прибывшие сюда из двадцать первого века. Картошка выкопана и размещена в погребе. Хорошим подспорьем к рациону будет кукуруза. И на посадку есть, и на пропитание немного можно выделить. Коровы будут доиться до февраля, ячменя припасено много — местные жители подвозили. И проса запасли. Опять же дичь из окрестностей никуда не подевалась. Перезимуют. Бывшая их изба станет теперь мастерской, а саманные постройки у незавершённой стены служат жильём учеников и там же медпункт с гостевыми апартаментами для пациентов и их родственников. Лишнего простора нет, но уже не тесно. А в саманных постройках легко дышится и тепло.

— Итак, удалось выяснить, что Ажо, это родовое имя правящей династии, — сообщает Сергей Анатольевич. — А каган, выражаясь нашим языком, занимаемая должность. Просто эта династия так давно бессменно царит, что эти слова для людей стали синонимами. И сейчас каган как раз будет занят сбором дани для Джучи-хана, в чей улус нынче включена эта земля. То есть монголам отсюда требуется железо и оружие, с которого их охранные сотни не спускают глаз. Зато местные сборщики податей соберут отовсюду натуральный налог для своего властителя.

Вот тут-то и ожидает нас первый визит официального лица и объяснение с ним.

Вооружённая группа всадников показалась из-за взгорка неожиданно.

— Тревога! — закричала Ника, — и все бросились по местам. Лидия Васильевна и Наташа заняли места в башенках над кручей. Лёшка и Сашка примостились за участками стены, обращенными в сторону луговины. Остальные контролировали сектора, угроза с которых была менее вероятна.

Впереди скакал молодой богато одетый, мужчина, а за ним в колонне по два — панцирники числом десять. Поскольку развёртывания в линию не производилось, а забрала не опускались, все немного успокоились. Мало ли, что скачут быстро? Спешат, наверное.

— Это мой папа приехал меня навестить! — воскликнул Муус, подпрыгнул лежа за саманным блоком, но притих и вопросительно посмотрел на наставника.

— Встречай, раз к тебе гости, — разрешил Лёшка. И продолжил, — Наталья и Ника продолжают оставаться в укрытиях и контролировать ситуацию.

Следом за мальчишкой, помчавшимся навстречу замедляющим темп движения всадникам, вышел и Сашка. Дивясь богатству одеяния писаря и представительности его свиты, он учтиво приложил руку к груди.

Муус прежде всего подвел спешившегося отца к Анне и представил его, как младшего старшей, назвав титулом «ынанчу». Сергей Анатольевич, услышав это слово, вдруг побледнел. Это же один из важнейших чиновников местного госаппарата — секретарем или делопроизводителем, а то и вообще писарем его называют просто подчеркивая тот факт, что деятельность его связана с документами. Их на весь каганат человек десять, если ему не изменяет память.

А мальчишка тем временем знакомил батюшку с другими важными людьми — ведающим грядущее историком, говорящим со звёздами Григорием Ивановичем, и озирался, ища взглядом Богиню Смерти, но она продолжала прятаться, поглядывая на происходящее поверх ствола биатлонки.

Команду «отбой тревоги» Лёшка подал неприметно, когда охрана высокого гостя оставила сёдла, пустила лошадей пастись, а доспехи и оружие оставила под присмотром караульного. Видимо, высокий «писарь» тоже отдал соответствующие распоряжения. Сашка продолжал занятия с учениками по обычному графику, а воины, морщась, наблюдали за тем, как «курсанты» осваивали под руководством Ники штопку протёртого места на рукаве.

— Мои руки никогда не держали иглы, — произнёс один из приехавших солдат. — Шитьё — удел женщин.

Ника только смиренно потупила взор в знак согласия, а Сашка, обнаружив замешательство в рядах молодых людей, услышавших насмешку в словах латника, сказал:

— Тех, кто не выучится уверенно владеть этим инструментом к наложению швов на раны или разрезы не допустят.

Внимание аудитории снова сосредоточилось в нужном направлении.

На закате в вечернем покое Сергей Анатольевич рассказывал о том, как правитель Верхнего Египта Нармер покорил народы Нижнего Египта, создав первое в истории человечества государство, о котором сохранились хоть какие-то мало-мальски внятные письменные документы.

Возможно, он сам сочиняет истории битв и походов, но рассказывает увлекательно, живописуя даже некоторые подробности — сражение в теснине скал, сквозь которую прорываются воды могучего Нила, а на узкой полосе между водным потоком и отвесными стенами отважные свободолюбивые жители побеждены жестокими солдатами жадного правителя, потому что эти солдаты слушают команды и действуют согласовано.

Приехавшие сегодня всадники тоже слушают этот рассказ вместе с учениками, и отец Мууса вместе с ними.

— Скажи мне, правда ли, что ты знаешь будущее? — интересуется он, когда повествование завершилось.

— Это ошибочное утверждение, — улыбается Сергей Анатольевич. — Будущего не знает никто. Даже о прошлом часто приходится только догадываться. Но некоторые его черты иногда удаётся предугадать.

— Ходят слухи, что те, кто пойдёт в поход на тангутов вместе с Чингисханом, вернутся с богатой добычей, — не унимается гость.

— Не все. Те, кто вернётся, — уточняет историк. А сам про себя думает, что с тех пор, как в усадьбе появились ученики, каждое произнесённое им слово может дойти до любых ушей. — И второе нападение должно оказаться удачней, чем первое. Враг ведь действительно очень сильный.

После отъезда гостей в жизни маленького сообщества ничего не изменилось. В связи с тем, что дни стали короче и похолодало, как это случается осенью, значительно большее внимание стало уделяться теоретическим занятиям с учащимися. И вот тут выяснилось, что самый любимый преподаватель у них — Лёшка. Под его руководством мальчики и юноши с удовольствием осваивали практические навыки создания, поддержания в порядке и использования по назначению инструмента. Изготовление киянки, вязка рамок, азы кузнечного дела, токарный станочек с ножным приводом. Мужчины, что с них возьмёшь. А ведь уже полтора десятка их тут собралось, остриженных под ноль неукротимой Нютой — педикулёз в этих краях — не редкое явление.

А между тем для выучеников при этом происходило познание мира, как единой системы. Закостенелый троечник находил для ребят слова, понятные для их не перегруженного высокими науками разума. И пусть возникающая перед взорами студентов картина не настолько глубока, чтобы для её объяснения требовались специальные научные термины, но такие понятия, как диффузия, тепловое расширение тел и многие другие, встречающиеся нам в повседневной жизни, укладывались в их головушках аккуратными штабелями, к каждому ярусу которых имелся надёжный доступ.

Нет, великих учёных им из этой поросли не вырастить, но знатоки ремёсел и умельцы на все руки из парней получатся. И вообще эти ребята отобраны шаманами — значит, разглядели здешние духовники в них нераскрытые способности. Они вон про тайны мироздания с Григорием Ивановичем всегда готовы поговорить. О звёздах и планетах, о жизненном круге, о снегозадержании и влиянии навоза на плодородие почв. Наташин папа большой любитель до широких картин и великих обобщений, и, когда Лидия Васильевна временно забывает занять его чем-то неотложным, ставит натянутый на раму здешний холст и рисует пейзажи минеральными красками, что удалось натереть из доступного в этих местах сырья.

Тут и собирается вокруг него кружок любопытных. Расспрашивают, пробуют подражать. И все, как один, малюют лошадок — тут на любви к этим животным многие натурально сдвинуты.