Бабушка младенца Изабелла, мать Карла VI и королева, признала Генриха VI королем Франции. Так же поступил и Филипп Добрый Бургундский. Так же сделал и Парижский университет, представители северных областей и Гиени, непосредственно сам город Париж и другие местности.

Естественно, он не мог править сам, но имел дядьев. Управлением английскими землями во Франции занимался Джон, герцог Бедфорд, младший брат Генриха V. Младший брат другого Бедфорда, Хэмфри, герцог Глостер, управлял Англией.

В Бурже дофин Карл был объявлен королем Карлом VI Французским и в ноябре 1422 года был коронован в Пуатье. Это ему не очень помогло, поскольку коронация должна была состояться в Реймсе, где традиционно короновали французских королей. Без коронации в Реймсе никто не мог быть королем Франции, а Реймс находился в руках англичан.

Англичане, которые испытывали недостаток уважения к французской традиции, не потрудились короновать их ребенка-короля в Реймсе, уверенно оставляя это до того момента, когда он вырастет (что, как оказалось, было ошибкой). Они глумились над Карлом VI, как «королем из Буржа», и никогда не предоставляли ему возможности называться иначе, чем дофин.

Бедфорд был почти столь же способным генералом, как и Генрих V, и, пока он жил, Англия продолжала процветать.

21 июля 1423 года возле города Краван, в девяти милях к юго-востоку от Парижа, на границе бургундской территории небольшая англо-бургундская армия разбила немного превосходящее ее численно французское войско.

Большее значение имела битва при Вернейле, в шестидесяти милях к западу от Парижа. Битва 17 августа 1424 года была сражением типа Креси-Азенкура. Английские стрелки, защищавшие армию, были атакованы значительно превосходящей силой французских рыцарей. Стрелки опять одержали победу, но на сей раз французы не действовали напрямую. Они предприняли попытку обхода с флангов. Они были побеждены, но это запомнили.

Бедфорд пробовал также связать захваченную территорию Франции с Англией просвещенной политикой. Он преобразовал юридические процедуры, пробовал работать через французские административные органы и французских назначенцев, основал университет в Кане и всеми способами пробовал показать, что объединение Франции и Англии будет плодотворным для сотрудничества, а не завоевания.

Не существовало никаких методов, которыми Бедфорд смог бы вынудить английских солдат быть столь же просвещенными, как и он сам. Ослепленные Азенкуром, англичане выражали лишь презрение к французам, и их грабежи породили ненависть, которую Бедфорд не мог смягчить. Действительно, чем поражение становилось более трагичным, тем выше проявлялось чувство национализма. Все французы могли чувствовать обязательство во всеобщем опасении и ненависти к англичанам.

Самая большая и самая непосредственная ошибка Бедфорда, однако, заключалась в поведении его глупого брата Хэмфри Глостера.

Фламандская наследница Жаклин Эно представляла интерес для Филиппа Доброго Бургундского, потому что могла увеличить его собственные фламандские владения. Поэтому он женился на ней, планируя в дальнейшем управлять ими.

Жаклин была недовольна браком, поэтому он был аннулирован папой Бенедиктом XIII (чей престол находился в Авиньоне и чей папский статус не был признан в большой части Запада), затем бежала в Англию и предложила брак Хэмфри. Но она справедливо чувствовала, что никто, даже высокопоставленный англичанин, не мог защитить ее и ее владения от Филиппа Доброго.

Казалось, Хэмфри Глостер понял, что если он женится на Жаклин, то нанесет смертельное оскорбление Филиппу Доброму. Также Хэмфри, вероятно, знал, что союз Филиппа с Англией был возможен и полезен для национальной политики и оставался единственной надеждой успеха во Франции.

Однако Хэмфри, стремясь к богатым землям во Фландрии, женился на Жаклин, и миру было представлено зрелище, как английский принц начал личную войну против союзника Англии. Мы можем только предположить, что Хэмфри, который находился при Азенкуре, но не сражался с французами, стал жертвой того, что мы могли бы назвать «азенкурским психозом». Он считал, что англичане не нуждались ни в каких союзниках и ни в какой помощи, что они могли выиграть сражения одним моральным превосходством.

Джон Бедфорд, однако, понимал необходимость в союзниках лучше, так как постоянно сражался с французами. Он должен был работать подобно демону, чтобы усмирить Хэмфри и успокоить чувства Филиппа. В конце концов он сумел решить эту проблему. В 1428 году брак Хэмфри был объявлен недействительным, и он женился на своей любовнице. Филипп успокоился после некоторых уступок со стороны англичан.

Однако был нанесен огромный ущерб. Попытки Бедфорда удержать Филиппа Бургундского на границе, отмеченной ему, были крайне важны для англичан. Это, естественно, уменьшило его желание помогать без оплаты. Кроме того, он считал это английским вероломством. Его лояльность к англичанам, никогда не основанная ни на чем более сильном, нежели политическая целесообразность, стала проходить.

Филипп признал растущую силу французского национализма и не намеревался помогать англичанам. Пока англичане выигрывали сражения, он был с ними, но не более того. Как только англичане стали бы проигрывать, он был готов перейти на другую сторону.

Это означало, что даже единственное поражение Англии могло бы вызвать конец французской гражданской войны и почти неизбежно приводило к крушению английских завоеваний — и Бедфорд знал это.

Его единственный выбор должен был продолжать и усилить ауру победы, которая окружала англичан со времен Азенкура. Относительно областей к северу от реки Луары, находящихся в его руках, у него не было никакого иного выбора, кроме как расширять английское влияние на юг. Для того чтобы сгладить ссору с Бургундией, он двинулся на юг.

Целью Бедфорда был Орлеан, расположенный в семи милях южнее Парижа и немного севернее изгиба реки Луары. Орлеан был северным бастионом французского национализма на юге и большим городом, который остался верным Карлу VII. Если бы он пал, то сомнительно, что после этого Карл VII мог бы удержать южную линию, и тогда способность какого-либо организованного сопротивления Англии становилась бы невозможной.

Англия начала проводить свою кампанию на юге в 1427 году осадой города Монтаржи, находящегося в четырех милях восточнее Орлеана.

Карл VII узнал об опасности и предпринял отчаянную попытку организовать снятие осады. Франция не смела вмешиваться в английскую осаду со времен Генриха V, высадившегося во Франции двенадцать лет назад. Теперь все же Франция была вынуждена осторожно идти на конфронтацию с Англией.

Армией помощи командовал Жан, граф Дюнуа. Он был незаконнорожденным сыном Людовика Орлеанского, который убил Иоанна Бесстрашного, в результате чего началась гражданская война. Следовательно, он приходился неполнокровным братом Карлу Орлеанскому, сражавшемуся при Азенкуре, и первым кузеном Карлу VII. Иногда его называли Орлеанским Бастардом.

В то время ему исполнилось двадцать четыре года, и он был новым лидером националистов во Франции. Были и другие, считавшие Карла VII слабым человеком, они признали его правоту, и в будущем он получил имя Карл Хорошо Служащий.

Под руководством Орлеанского Бастарда Франция получила хорошо воспитанную армию, такую, что Англия была вынуждена принудительно вернуть некоторые завоевания. Под двойной атакой англичане отступили, потеряв при этом около 15 тысяч убитыми и пленными.

Но это не было той решающей победой, которая требовалась Франции, так как в нее были вовлечены лишь незначительные силы англичан. Наступление Бедфорда не было остановлено. Однако любая победа Франции над Англией, одержанная при любых обстоятельствах, была необходима для повышения морали французов. Бастард был героем дня.

В 1428 году подкрепление из 6 тысяч английских солдат под командованием Томаса, графа Солсбери, высадилось в Кале и выдвинулось на юг, чтобы присоединиться к 4 тысячам ветеранов Бедфорда, подготовленных для наступления. 12 октября 1428 года войска под командованием Солсбери начали устанавливать осадную линию возле Орлеана.