– Зелик! У тебя всё в порядке? – По шутливому тону мужа Тренна сразу поняла, что ничего страшного не произошло, и тайком перевела дух.

Однако очень хотела узнать, почему лицо сидевшего перед Гизом на диване лорда Кайда украшает свежая рана, а его камзол прорезан в нескольких местах и безнадёжно испорчен кровью.

– Леди Катренна… как же я рад, что вы живы… – с чувством пробормотал Дорд.

Подняться навстречу магине ему не позволили крепкие руки мужчины, который всего несколько минут назад перебросил их в эту комнату.

– Ничего страшного, сейчас подлечу, и будут как новенькие, – ещё пытался успокоить магиню Гизелиус, но она уже стояла рядом, мельком оглядывая мужа.

Хвала богам, хоть этот цел. Зато его воспитанники порезаны, как чучела на тренировочной площадке. И что странно, при наличии кучи мелких ран и порезов – ни одного серьёзного ранения, кому, как не ей, судить. Только один вывод и напрашивается: парней хотели припугнуть или сильно ослабить, но вовсе не убить.

– Леди Тренна… – незаметно подобравшийся поближе к магине Райт восторженно стиснул её в объятиях, – они тут?

– Кто? – и не думая отстраняться, лукаво поинтересовалась Тренна, искоса поглядывая на абсолютно спокойного мужа.

Надо же, стоит подойти к ней Ленбару или Гарди, сразу начинает нервничать, а герцогу даже слова не сказал. Что это, доверие или уверенность эмпата?

– Метр вернулся? – Ворвавшиеся в гостиную выделенных супругам покоев Милли с Галирией при виде окровавленных мужчин замерли на пороге безмолвными статуями.

– Помощь нужна? – Через головы девушек в комнату заглядывали Ленбар с Сарджабизом, за ними виднелось ещё несколько магов.

– Гали… – рванулся к принцессе Райт, мгновенно забыв про Тренну, – ты тут! Я… сейчас… сейчас…

Ненавистная серёжка, вырванная из уха лжегерцога, отлетела в сторону, а сам он, начиная стремительно преображаться, уже заключил в пылкие объятья северную принцессу.

– Что такое? – ошеломлённо застыла на месте Катренна, вглядываясь в светлеющие и свивающиеся кольцами волосы лорда. – Зелик?! Это кто такой?! Ох, боги! Не может быть!

На не успевшего полностью поднять щиты магистра хлынула от жены бурная волна абсолютно не совместимых между собой эмоций. Непередаваемая боль, разочарование, понимание и сочувствие.

– Тренна?! – От неожиданности маг забыл про пациента и торопливо оглянулся.

И сразу заметил, как побледнело, осунулось лицо жены, как скорбно поджались её губы.

– Да в чем дело, скажи же мне наконец?! – бросаясь к ней, взмолился Гиз и только тут сообразил, что Тренна не отрывает взгляда от ученицы.

Милли была белее мела, и её крепко сжатые губы кривились в горькой усмешке.

– Потом, всё потом, милый. – Магиня ринулась к двери, подхватила пошатнувшуюся девушку и торопливо повела прочь.

– Сард… поможешь? – Гизелиус позвал взглядом учителя, и тот немедленно сделал шаг вперёд. – И… ты что-нибудь понимаешь?

– Боюсь, да. – Маг сумрачно взглянул в расстроенное лицо сидевшего перед ним молодого мужчины. – Но это не моя тайна. А Тренна поклялась молчать… ты пока не спрашивай её ни о чём. Она всё расскажет… чуть позже. Давай я подлечу этого, а ты того.

Он кивнул в сторону обнявшейся парочки, не замечающей вокруг никого и ничего.

– Райт, – расстроенно окликнул ученика магистр, – иди сюда. Придётся тебе ещё немного посидеть спокойно…

– Но почему? – не поворачивая головы, недовольно отозвался ученик и снова зашептал что-то на ушко принцессы.

– У тебя открытая рана, и ты пачкаешь платье принцессы. И ещё… ты помнишь о её братьях?

– Конечно, они в курсе, не волнуйся, Гиз, – легкомысленно отозвался Эртрайт, – а раны я и сам залечить могу… вот смотри… раз, два… всё! Вот почиститься не могу… вся одежда куда-то исчезает.

– Мои братья знают, что ты… не герцог? – Галирия встревоженно всматривалась в слегка незнакомое, но такое счастливое лицо человека, которого полюбила вовсе не за внешность. – А Милли почему не знала?

– Ей никто не собирался говорить… знает только Брант, кроме твоих братьев. – Райт сиял как начищенный чайник. – А они сказали, что рады… и хан Дехтияр мне не откажет… в убежище…

– Райт, я очень рад за вас… но, может, и мне кто-нибудь объяснит… чего так испугалась Милли? – Дорд почти рычал от разочарования и горя.

– Я думаю, её сразила догадка… о том, кто из вас на самом деле герцог… – с мрачной задумчивостью разглядывал секретаря Гизелиус. – Теперь можешь снимать свою серьгу… хотя нет, не нужно. У меня появилась новая идея. А сейчас рассказывайте всё, что с вами произошло… но не с самого начала. До того времени, как Милли с Церцилией увёл в портал Муок, нам уже поведали девушки.

– Я хочу с ней поговорить… объяснить… – рванулся было с дивана герцог, однако учитель не дал ему даже встать, решительно помотав головой.

– Нет и нет. Не сейчас. Потерпи, я сам этим займусь, ты только сделаешь хуже.

И Дорду поневоле пришлось замолчать и постараться взять себя в руки. Обсуждать свои личные проблемы при посторонних он не привык.

* * *

Послушать рассказ Дорданда о произошедших в шатре хана событиях явились все свободные магистры. Тренна выскочила из портала позже всех, пробралась к мужу, виновато заглянула ему в глаза и на миг счастливо зажмурилась, встретив понимающий и обеспокоенный взгляд.

Благодарно кивнула, принимая из его рук чашку с горячим бодрящим отваром и доверчиво прижалась к плечу.

Как хорошо, когда никто не пытается силой вытащить из тебя чужие секреты, за разглашение которых могут заплатить жизнями ни в чём не повинные люди.

– Вкусный у тебя чай, – похвалила тихонько, и Гиз едва заметно улыбнулся.

Конечно, вкусный. Он не зря много лет посвящал всё свободное время изучению алхимии. Нужно же было чем-то себя занять, чтобы не сойти с ума от тоски и безделья. Правда, Агранат посылал иногда магистра с секретными поручениями, но они обычно не занимали более нескольких дней.

Во всём Эквитанском королевстве только три человека, кроме него, знали, что, отрёкшись от трона, Агранат вовсе не взвалил на неопытного брата сложные и скучные королевские обязанности. Багранту досталась самая унылая парадная часть, совещания, приёмы, встречи. А всю невидимую, грязную и кропотливую работу по-прежнему делал Агранат, превратившись в строго засекреченного советника, начальника тайного отдела и эксперта в одном лице.

Для всего мира герцог безвылазно сидел в Анриме, и только его жена да Гиз знали, что в кабинете, куда настрого запрещалось входить кому-либо кроме них, хозяина нет. Надев амулет личины, он почти каждый день уходил порталом в Гортвальд.

Магистров интересовали в рассказе братьев ничего не значащие, на взгляд Дорда, подробности. Но он терпеливо отвечал на вопросы, сообразив по репликам учителя и Тренны, что эти внимательные люди вовсе не такие уж преступники, какими виделись из шатра хана. И раз Гиз с женой оказались на их стороне, то и сам он попытается помочь всем, чем сможет. Хотя пока не понимает, чем могут облегчить участь осаждённых такие мелочи, как расположение в шатре участников совещания и количество телохранителей, стоявших сзади кресла Аннигелл.

– А где тот амулет, который так странно сработал на Хиссе? – осторожно поинтересовался Сарджабиз, и Дорданд сразу смекнул, как сильно волнует магов этот вопрос. Едва ли не более остальных.

– У меня, – доставая из кармана небрежно завёрнутый в платок амулет, герцог протянул его магистру, признав того за старшего.

– Нет, сам открой… шаман определённо не зря сказал про доверие, – отрицательно качнул головой Сард, – бывают такие вещи… сначала нужно проверить.

Дорд чуть насмешливо ухмыльнулся – ну нельзя же быть такими пугливыми – и развернул платок.

Некоторое время все молча рассматривали увесистый диск, потом Гиз уверенно заявил: