— Куда мы едем? — спросил он осторожно, когда Флора расплатилась за бензин и тронула машину.

— Скоро увидите.

Не говоря ни слова, она на большой скорости направилась к Сиднею. Остановившись в центре в неположенном месте у высотного здания, Флора велела ему идти следом. Оказавшись во внушительных размеров холле, Флора немного замешкалась, изучая доску указателей, но скоро нашла то, что искала, и властным жестом приказала несчастному садовнику следовать за ней. Они поднялись на лифте на двадцатый этаж, и Флора стремительно вошла в нужную ей приемную, не обратив внимания ни на роскошный интерьер, ни на трех мужчин в строгих костюмах, что-то горячо обсуждавших. Приблизившись к столу секретарши, она произнесла холодно и отчетливо:

— Я миссис Григ Даймон и хочу немедленно видеть своего мужа!

На добрых полминуты в приемной воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как падает булавка.

Растерянная секретарша покрылась нежным румянцем:

— Боюсь, что он на совещании, миссис Даймон. Но может быть, я могу вам чем-то…

— Прошу срочно вызвать его с совещания. У меня неотложное дело, — отчеканила Флора.

— Хорошо, миссис Даймон, — пролепетала бедняжка, хватая телефонную трубку.

Мужчины, находящиеся в приемной, с изумлением наблюдали за происходящим. Садовник же стоял с таким видом, словно желал провалиться сквозь землю.

Через минуту в приемную вошел Григ с сосредоточенно-непроницаемым выражением лица. Со стороны он мог показаться абсолютно спокойным, если бы не знакомый Флоре стальной блеск в глазах.

— А, дорогая! Зашла проведать меня? Не хочешь пройти в кабинет? — непринужденно осведомился он.

— Нет, не хочу. Я зашла не в гости, а затем только, чтобы оставить тебе твоего соглядатая. Надо же, дойти до того, чтобы приставить ко мне шпиона!.. — Она не успела закончить.

— Довольно, дорогая, — тихо и отчетливо произнес Григ, подходя к ней вплотную и выводя в коридор.

Крепко держа ее за локоть и не ослабляя ни на секунду хватки, он вызвал лифт, и они в молчании спустились в гараж. Флора, опомнившись, начинала приходить в себя. Поняв, что натворила, она чуть не зарыдала.

— Садись, — велел Григ, распахивая дверцу «сааба».

— Нет!

— Не заставляй меня применять силу, Флора, — посоветовал он, не разжимая зубов.

Флора бросила быстрый взгляд направо и налево, но поблизости не было ни души, и она забралась в автомобиль.

Григ отвез ее в особняк на Пойнт Пайпер. Всю дорогу они молчали. Флора немного успокоилась и собралась с духом. Она с высоко поднятой головой вошла в дом и сдержанно поздоровалась с открывшей дверь экономкой.

Но когда она было направилась в кабинет мужа, тот снова схватил ее за локоть и увлек на второй этаж, где находилась спальня. Плотно прикрыв дверь, он глубоко засунул руки в карманы брюк и молча уставился на нее. Глаза Грига были такими ледяными, что Флора невольно вздрогнула.

— Ну? — изрек он наконец, смерив ее оскорбительно-холодным взглядом.

— Не вздумай больше устраивать за мной слежку, Григ, — выговорила она раздельно, ощущая, что гнев закипает в ней с новой силой. — Или я снова поставлю тебя в неловкое положение перед твоими подчиненными. Я должна сказать, что между нами все кончено и тебе не удастся заставить меня остаться. Но только не начинай сейчас говорить о детях — мне из их собственных уст известно, что они считают наш брак притворством, и если я останусь, чтобы продолжать в том же духе, им будет только хуже. Поскольку мне теперь известны твои сомнения на мой счет, я виделась с адвокатом и подписала отказ от всех прав на твое имущество.

Она сняла с плеча сумочку, достала документ и бросила на пол.

— Мне от тебя ничего не надо, Григ Даймон, — добавила она гордо. — Так же, как и моей маме. Потому что, с тех пор как она стала монахиней, ей вообще не нужны деньги.

Если Флора рассчитывала произвести на него впечатление своей речью, ей это не удалось. Григ только прищурился, а валявшийся на полу листок бумаги не удостоил и взглядом.

— Почему ты сказала мне это только сейчас, решив уйти от меня, Флора?

Флора резко повернулась и подошла к высокому окну, отметив машинально, что небо заволокло тучами и вдалеке сверкает молния. Прижавшись лбом к оконной раме, она проговорила усталым безжизненным голосом:

— Ты женился на мне, Григ, а не на моей маме. Так или иначе, я рассказывала тебе о ней. Почему же ты не поверил?

В комнате было очень тихо, только издали доносились глухие раскаты грома.

— Флора, почему ты не хочешь поверить, что я люблю тебя?

Она нерешительно отвернулась от окна, не веря услышанному. Губы ее слегка приоткрылись, она изумленно встряхнула головой, как бы говоря: «Нет, это не может быть правдой».

Григ все еще продолжал стоять у двери, и Флоре показалось, что разделявший их свинцово-синий ковер тянется многие мили.

— Я… — Она провела языком по высохшим губам. — Не надо таких слов, Григ. Ты не доверяешь мне, ты…

— А ты мне доверяешь? — вставил он. — Да, я не мог до конца доверять… не мог поверить, что ты меня любишь. Ты так и не сказала мне, что пересмотрела свои взгляды. Я до сих пор не знаю, значу ли я для тебя больше, чем Джон, замуж за которого ты вышла по расчету.

Флора почувствовала, что у нее подгибаются ноги. В следующую секунду она села прямо на ковер.

— Но я давала понять тебе… ты должен был догадаться, — беспомощно сказала она.

— Разве?

Ей пришлось поднять голову — Григ возвышался над ней словно башня. Он шагнул к кровати и сел на край.

— В постели с ним ты испытывала то же, что и со мной?

— Ну как ты можешь? Ты для меня единственный мужчина на всем свете, Григ. Разве ты не понял?

Он слегка повел плечом.

— Да, временами у меня появлялась надежда на то, что я тебе небезразличен. А временами ты давала понять, что наши отношения вовсе не делают тебя счастливой. Но когда я предоставлял тебе возможность объяснить почему, ты всегда ускользала от меня.

— А разве для тебя это так важно? — прошептала Флора, потрясенная до глубины души.

— До тех пор пока я не получу ответа, — сказал Григ бесстрастно, — я не буду знать, как ты действительно относишься ко мне.

— А тебе ни разу не приходило в голову, что и передо мной стоит такой же вопрос?

— Разве?

— Григ, — прошептала она, — у меня тоже нет возможности узнать, любишь ли ты меня… Доказательств обратного гораздо больше. Ты приезжаешь в имение крайне, вынуждаешь меня всегда делать все по-твоему, используешь детей, чтобы удержать меня…

— А ты так и не догадываешься почему?

— Потому, что ты мне не веришь, — воскликнула она горько. — Потому, что не можешь забыть о Джоне…

— Все это только в твоей власти, Флора.

Глаза их встретились.

Флора словно не доверяя своему голосу, спросила неуверенно:

— Можно, я расскажу все с самого начала?

Он только кивнул.

Ей потребовалось несколько секунд, чтобы привести в порядок мысли. Прежде, чем поднять глаза на мужа, она некоторое время сосредоточенно разглядывала узор на ковре.

— Я уже многое рассказала тебе о своей матери. Только когда мама начала понимать, как я презираю ее образ жизни, она остановилась и попыталась взглянуть на себя критически. Но опоздала — для меня это уже было неважно, я окончательно порвала с ней. К тому времени я уже окончила школу и поселилась при педагогическом колледже. Мама еще около года надеялась, что я вернусь домой, но я уже в ней не нуждалась. Она старалась убедить меня, что стала совсем другим человеком. Но я ей не верила. И вот однажды она пришла и объявила мне, что решила уйти в монастырь. Я тогда рассмеялась ей в лицо! В свое оправдание могу сказать только, что ничего не знала о своем отце, что училась в двенадцати школах и за это время у мамы сменилось четверо мужчин. Может быть, они были не такими уж плохими людьми и даже пытались относиться ко мне как к дочери, но все они в конце концов улизнули от нее. Теперь я знаю, что никогда не прощу себе, что не захотела понять и поддержать маму. А ведь каждый раз с появлением нового приятеля она была искренне убеждена, что вот он — настоящий!